Фантастическое путешествие - Азимов Айзек - Страница 25

• Предыдущая
• 25/49
• Следующая

– «Протерус» сообщает, Сэр.

– Господи, благодарю, – прошептал Картер. – Изложите сообщение.

– Они прошли через артериально-венозную фистулу, Сэр. Они не могут двигаться дальше. Они просят разрешения на извлечение, Сэр.

Картер уперся обеими руками в стол.

– Нет! Гром и молния, нет!

– Но, генерал, они правы, – сказал Рейд.

Картер посмотрел на отметчик времени. Он показывал 51. Картер пошептал дрожащими губами:

– У них есть 51 минута, и они останутся там 51 минуту. Кода эта штука будет стоять на нуле, мы заберем их оттуда. Ни минутой раньше, если только миссия не будет завершена.

– Но это безнадежно, черт побери. Одному богу известно насколько пострадал их корабль. Мы убьем 5 человек.

– Может быть. Они рискуют, и мы рискуем. Но пусть будет ясно записано, что мы не отступили, пока оставался хотя бы ничтожный шанс на успех.

Глаза Рейда стали холодными, даже усы ощетинились.

– Генерал, вы думайте о записи в вашем послужном списке. Если они умрут, Сэр, я засвидетельствую, что вы оставили их в безнадежном положении.

– Я все-таки рискну, – сказал Картер. – А теперь скажите мне – вы ведь отвечаете за медицинский отдел – почему они не могут двигаться.

– Они не могут вернуться назад через фистулу против течения. Это физически невозможно, сколько бы приказов вы не отдавали. Величина давления крови не находится под контролем армии.

– Почему они не могут найти другой путь?

– Все пути из их нынешнего положения к тромбу ведут через сердце. Турбулентность течения в сердечном канале в момент разнесет их на куски. Мы не можем так рисковать.

– Мы…

– Мы не можем не только из-за человеческих жизней, хотя и этой причины достаточно. Если корабль будет разбит, мы никогда не сумеем извлечь его полностью из тела, и его фрагменты после деминиатюризации, несомненно, добьют Бенеша. Если же мы извлечем оттуда людей сейчас, мы можем попытаться оперировать Бенеша снаружи.

– Это безнадежно.

– Но не так, как наша нынешняя ситуация.

Какое-то время Картер размышлял. Затем он тихо сказал:

– Полковник Рейд, скажите мне, на какое время – не убивая Бенеша – мы можем остановить его сердце?

Рейд внимательно посмотрел на него.

– Ненадолго.

– Я это знаю. Я спрашиваю вас точную цифру.

– Ну, учитывая его коматозное состояние, гипотермическое охлаждение и допуская неустойчивое состояние мозга, я мог бы сказать – не более 60 секунд. В нашем масштабе времени.

– «Протерус» может пройти через сердце меньше, чем за 60 секунд, не правда ли? – спросил Картер.

– Я не знаю.

– Тогда им нужно попытаться. Когда мы выбрали из всех невозможных вариантов наименее невозможный, мы попытаемся реализовать его, каким бы рискованным, каким бы малонадежным он ни был. Есть ли какие-нибудь проблемы по остановке сердца?

– Никаких. Это можно сделать, просто обнажив кинжал, как сказал Гамлет. Проблема в том, чтобы снова запустить его.

– Это, мой дорогой полковник, ваша проблема и ваша ответственность.

Он посмотрел на отметчик времени, который показывал 50.

– Мы теряем время. Давайте начинать. Задействуйте вашу группу, занимающуюся сердцем, а я проинструктирую людей на «Протерусе».

Внутри «Протеруса» освещение было выключено, Мичелз, Дьювал и Кора, возбужденные, сгрудились вокруг Гранта.

– Вот так, – сказал Грант. – Они остановят с помощью электрошока сердце Бенеша в момент нашего входа в него и запустят его снова, когда мы пройдем через него.

– Запустят его снова! – взорвался Мичелз. – Они что, сошли с ума? Бенеш не может перенести этого в его состоянии!

– Я полагаю, – сказал Грант, – они решили, что это единственная возможность успешно выполнить нашу миссию.

– Если эта возможность единственная, то наша миссия провалилась.

– У меня есть опыт операций на открытом сердце, Мичелз, – сказал Дьювал. – Это возможно. Сердце крепче, чем мы думаем. Оуэнс, сколько времени нам понадобится, чтобы пройти через сердце?

Оуэнс выглянул из рубки.

– Я как раз подсчитал это, Дьювал. Если у нас не будет задержек, нам понадобится от 55 до 57 секунд.

Дьювал пожал плечами.

– У нас будет еще 3 секунды в запасе.

– Тогда давайте скорее приступим к выполнению задачи, – предложил Грант.

– Мы уже сейчас дрейфуем вместе с течением по направлению к сердцу, – ответил Оуэнс. – я включу двигатели на полную мощность. Но мне нужно сначала проверить их. Они получили довольно серьезную порцию ударов.

На килевую качку наложилась бесшумная пульсация, и ощущение движения вперед пересилило монотонную, беспорядочную дрожь Броуновского движения.

– Выключите освещение, – сказал Оуэнс. – Вам лучше отдохнуть, пока я буду нянчиться с этой штукой.

Освещение выключили, и все снова направились к окну, даже Мичелз.

Окружающий мир полностью изменился.

Это была та же кровь. Она содержала все те же частицы и молекулярные соединения, все кусочки и фрагменты, тромбоциты и красные кровяные тельца, но отличие…

Теперь это была верхняя полая вена, идущая от головы и шеи, кислород в ней был уже израсходован.

Красные кровяные тельца были лишены кислорода и теперь содержали только гемоглобин, а не оксигемоглобин, это ярко-красное соединение гемоглобина и кислорода.

Собственно гемоглобин был голубовато фиолетовым, и в прыгающем отражении миниатюризированных световых волн корабля каждое тельце сверкало вспышками голубого и зеленого, часто перемешивающимся с фиолетовым. И все вокруг несло на себе оттенок этих лишенных кислорода частиц.

Проплывали в тени тромбоциты, и дважды корабль прошел мимо – на довольно приличном расстоянии – огромных тяжеловесных белых кровяных телец, окрашенных теперь в зеленоватый оттенок.

Грант взглянул еще раз на профиль Коры, поднятый вверх в почти религиозном экстазе, и стал смотреть на бесконечно таинственную темную голубизну.

«Она похожа на снежную королеву некоей полярной области, залитую светом зелено-голубоватого рассвета», – выспренно подумал он.

Неожиданно он почувствовал себя опустошенно и тоскливо.

– Великолепно! – пробормотал Дьювал, но смотрел он вовсе не на Кору.

– Вы готовы, Оуэнс? – спросил Мичелз. Я собираюсь вести вас через сердце.

Он пошел к своим картам и включил небольшой верхний светильник, который тут же потускнел в сумрачной голубизне, наполнявшей «Протерус» странной таинственностью.

– Оуэнс! – позвал он. – Карта сердца А-2, подход. Правое предсердие. Вы нашли ее?

– Да, есть.

– Разве мы уже в сердце? – спросил Грант.

– Прислушайтесь! – сказал Мичелз раздраженно. – Не смотрите. Слушайте.

Полная тишина воцарилась после этих слов на «Протерусе».

Они услышали это – словно отдаленный гул артиллерийской канонады. Это была всего лишь ритмичная вибрация пола корабля, медленная и размеренная, но становившаяся все громче. Неясный глухой звук, за ним еще более неясный, пауза, затем повторение, громче, все громче.

– Сердце! – воскликнула Кора. – Это оно!

– Совершенно верно, – сказал Мичелз, – сердцебиение немного замедленно.

– И мы слышим его не совсем верно, – с неудовольствием заметил Дьювал. – Звуковые волны слишком огромны сами по себе, чтобы воздействовать на наше ухо. Они вызывают вторичную вибрацию корабля, но это не то же самое. При настоящих исследованиях тела…

– В некоем отдаленном будущем, доктор, – сказал Мичелз.

– Оно звучит, как пушка, – заметил Грант.

– Да, но это заградительный огонь, два миллиарда ударов за 70 лет, – сказал Мичелз. – Даже больше.

– И каждый удар, – добавил Дьювал, – это тонкий барьер, отделяющий нас от вечности, дающий нам время примириться с…

– Эти удары, в частности, – заметил Мичелз, – посылают нас прямо к вечности и не дают нам вообще никакого времени. Замолчите вы все. Вы готовы, Оуэнс?

– Я готов. Я за рычагами управления, и карта передо мной. Но как я отыщу путь через все это?

• Предыдущая
• 25/49
• Следующая