Торнсайдские хроники - Куно Ольга - Страница 76

• Предыдущая
• 76/78
• Следующая

— Почему же в таком случае он сделал ей предложение сейчас?

— Я думаю, именно поэтому, — откликнулся Кентон. — За эти три года он как следует упрочил свою власть. И теперь может позволить себе то, что было недосягаемо сразу после коронации. А кроме того, — он хитро прищурился, — возможно, на него просто повлияла наша необыкновенно романтическая помолвка.

— Романтическая?! — Я аж закашлялась. — Да менее романтического предложения, сделанного в более неподходящем месте, невозможно себе представить!

— Но ты ведь согласилась, — напомнил он.

— Какая разница? Это не имеет значения!

— Ошибаешься, как раз только это-то значение и имеет.

— Ага, — мрачно поддакнула я. — И теперь нам придется раз в год, чтобы отметить годовщину помолвки, торжественно спускаться в тюремную камеру.

— Чем тебе не нравится такая семейная традиция? — поразился Кентон. — Сплошная романтика! Можешь быть уверена: все твои подруги обзавидуются.

Обсуждение милых семейных традиций было бесцеремонно прервано громким стуком в дверь. Мы с Кентоном переглянулись. Мой взгляд был изумленным, его — подозрительным.

— Ну, и позволь полюбопытствовать, кто это пожаловал к тебе в такой час? — осведомился он елейным голосом.

— Э… Может быть, еще один будущий муж? — предположила я с надеждой.

— Перебьешься.

— Ну, тогда не знаю, — развела руками я. — Так я пойду спрошу?

— Пойди, пойди, — кивнул Кентон, вроде бы даже натянуто улыбаясь, но при этом очень нехорошо прищурившись.

Я соскочила на пол.

— Прямо в таком виде будешь открывать? — осведомился он.

— А я не собираюсь открывать, — фыркнула я, но все-таки запаковалась в приготовленный горничной халат.

Кентон потянулся к своей одежде: горничная, по всей видимости, была целомудренной и потому наличием мужского халата в моей спальне не озаботилась. Его взгляд как бы между делом задержался на коротких кожаных ножнах, из которых торчала инкрустированная рукоять кинжала.

— У меня сто четырнадцать любовников, — ехидно сообщила я, — так что которого бы ты ни убил, особо сильно я не пострадаю.

— Ты собираешься их всех принять сегодня? — не менее язвительно поинтересовался он.

Стук между тем повторился и прозвучал на сей раз еще более настойчиво.

— Кого там черти принесли? — невежливо поинтересовалась я, подходя к двери.

— Самого главного мужчину в твоей жизни, — проникновенно ответили снаружи.

Я тихо выругалась сквозь зубы.

— Люк, а не пошел бы ты… в камеру? — посоветовала я чуть погромче.

— О, уже и аристократические замашки прорезались! — воскликнул приятель. — Ненадолго же тебя хватило!

— Что?! — гневно выдохнула я.

— Аби, открой, нам совершенно необходимо потолковать! — твердо заявил газетчик.

— В три часа ночи?! — возмутилась я.

— А когда же еще? Дорогая, нам надо пользоваться моментом, пока Алисдейр мирно храпит в отдельной комнате. Когда еще я смогу вот так вот запросто заглянуть к тебе в опочивальню на огонек?

Я осторожно покосилась на Кентона. Начнет убивать прямо сейчас или сперва разберется, что к чему? И на что, интересно знать, рассчитывает Люк? Думает, что Кентон в порыве ярости прикончит меня, а на мнимого любовника у него уже не останется запала? Уверена, Кентона запросто хватит на обоих. Да и я, думаю, успею запустить в Люка чем-нибудь тяжелым еще раньше, чем руки Кентона сомкнутся на моей шее.

Жених стоял, склонив голову набок и уперев руки в бока, и его раздраженно-вопросительный взгляд требовал объяснений.

— Что так смотришь? Он знает, что ты здесь и все слышишь, — озвучила единственно возможное объяснение я.

— Кто бы сомневался, — неожиданно спокойно отозвался Кентон. — Мы достаточно громко разговаривали.

У меня отлегло от сердца. Для первой ссоры на почве ревности как-то рановато. Но этого мерзавца я точно убью.

Я отодвинула щеколду и рывком распахнула дверь.

— Какого дьявола тебе надо в опочивальнях скромных целомудренных женщин? — возмущенно спросила я.

Взгляд Люка моментально скользнул поверх моего плеча вглубь комнаты и выхватил из общей картины полуодетого Кентона.

— Абигайль, как ты можешь?! — с деланым ужасом вскричал он. — Ты разве не понимаешь, что нельзя пускать к себе будущего мужа до свадьбы? Если он получит от тебя все, что можно, уже сейчас, то раздумает жениться.

— Спасибо, папочка! — Я прижала руку к груди в знак благодарности. — И что же, ты притащился ко мне в три часа ночи только за тем, чтобы сообщить эту потрясающую новость?

— Я не могу говорить при нем, — решительно заявил Люк. — Вид такого разврата лишает меня дара речи.

— Гринн, я ведь был до сих пор чрезвычайно терпелив, — заметил, подходя поближе, Кентон. — Но мое терпение уже на пределе.

На моем женихе были сейчас надеты брюки и наспех накинутая рубашка, и мне невольно подумалось, что ему не мешало бы почаще оставлять ее расстегнутой. Может, проще всего было бы просто поотрывать с нее пуговицы? Усилием воли я заставила себя сконцентрироваться на более насущных вопросах.

— Алисдейр, я просто пытаюсь отстоять доброе имя своей подруги и коллеги, — заявил Люк. — По моим подсчетам, ты обесчестил ее как минимум дважды. Теперь как честный человек ты обязан на ней жениться… а, ну да.

— Так, вы двое решили между собой все вопросы касательно моего целомудрия? — едко осведомилась я. — А то лично я спать хочу!

— Нет, подожди! — воскликнул Люк. — Сперва нам надо обсудить один важный вопрос.

— Ладно, обсуждай, но только быстро, — смирилась я, отступая в сторону, чтобы пропустить этого проныру в комнату.

Люк прошел вглубь спальни и нагло расселся на кровати. Я замахнулась на него подушкой и при помощи такого грубого применения силы заставила перекочевать в кресло. Вполне, кстати, удобное, с высокой спинкой и подлокотниками, обитыми мягкой материей.

На кровати теперь расположились мы с Кентоном.

— Давай, Гринн, говори, зачем пришел, и выметайся, — гостеприимно посоветовал Кентон.

— Ладно, буду краток. Абигайль, ты собираешься сама освещать завтрашнюю свадьбу для светской хроники?

— Вообще-то светская хроника — не моя стихия, — задумчиво заметила я. — Но можно подумать. А кто женится? — Я нахмурилась, пытаясь понять значение столь странных взглядов, устремившихся в мою сторону. — Чего вы оба так на меня уставились? Ах да… Постой, Люк, ты что, хочешь, чтобы я писала статью про собственную свадьбу?!

— Не хочу, а всего лишь спрашиваю, — уточнил он.

— Разумеется, я не буду этого делать.

— Отлично! В таком случае, думаю, ты не станешь возражать, если это сделаю я? — произнес приятель, потирая руки и сверкая глазами с профессиональной хищностью.

— Еще как стану! — воскликнула я. — Ты что, собираешься освещать в недельнике мою свадьбу?

— Моя дорогая, а чего ты хотела? — изогнул брови приятель. — Твой будущий муж, на минуточку, граф Торнсайдский.

— Рад, что ты хоть когда-то об этом вспоминаешь, — бросил Кентон. — Пусть даже и не тогда, когда нахально усаживаешься на мою кровать.

— Это не твоя кровать, а ее, — возразил Люк. — На твою я даже дыхнуть бы не посмел, даю честное слово газетчика!

— Это — кровать в моем доме, — отозвался Кентон. — Что же касается честного слова газетчика… Я лучше промолчу, чтобы лишний раз не травмировать свою будущую жену.

— Так или иначе, вашу свадьбу будут освещать, и не только «Торнсайдские хроники», — возвратился к главной теме Люк.

— Какой кошмар. Значит, так, не пускать на церемонию никаких газетчиков, — решительно заявила я.

— Информация все равно просочится в прессу, и ты прекрасно об этом знаешь, — пожал плечами приятель. — Так что уж лучше об этом напишу я, чем кто-то другой.

Какое-то время я, поджав губы, сверлила его недовольным взглядом.

— Ладно, но статью перед подачей в номер — ко мне на стол!

— Слушаюсь, госпожа графиня, — насмешливо склонил голову Люк.

Я огляделась в поисках компактного, но тяжелого предмета.

• Предыдущая
• 76/78
• Следующая