Исчезновение принца. Комната № 13 - Уоллес Эдгар Ричард Горацио - Страница 15

До приезда полиции мистеру Брэйну удалось собрать в одном месте всю компанию. Настроение у всех было подавленное. Когда Брэйн снова помянул юного архитектора, заметив, что тот не спешит показываться, перед ним предстала еще одна загадка, своего рода психологический казус совершенно неожиданного свойства.

Если Джулиет Брэй восприняла известие об исчезновении брата мужественно, с мрачным стоицизмом, в котором, возможно, было больше оцепенения, чем горя, то, когда всплыл другой вопрос, она заволновалась и даже рассердилась.

– Мы не собираемся делать никаких выводов. Ни о ком, – как обычно, коротко и отрывисто говорил Брэйн. – Но мы бы хотели побольше узнать о мистере Крейне. Тут о нем, похоже, никто ничего не знает. Откуда он взялся? Похоже, это просто совпадение, что вчера он скрестил шпаги с несчастным Балмером, которого, к слову, мог и убить, раз уж он оказался таким искусным фехтовальщиком. Конечно, это не повод начинать кого-либо подозревать, но у нас вообще нет ни одного подозреваемого. Пока не приехала полиция, все мы – всего лишь свора весьма посредственных ищеек-самоучек.

– К тому же еще и снобов, – добавила Джулиет. – Из-за того что мистер Крейн – гений, который сам всего достиг, вы готовы сделать из него убийцу, хоть и не осмеливаетесь сказать об этом вслух. Только потому, что у него под рукой оказалась игрушечная шпага, и он знал, как ею пользоваться, вы хотите убедить нас, что он ни с того ни с сего пустил ее в ход, точно кровожадный безумец? А из-за того, что он мог заколоть брата, но не сделал этого, вы заключаете, что он сделал это потом. Каково?! Это так вы пытаетесь установить истину? Ну а насчет того, что он исчез, вы ошибаетесь точно так же, как и во всем остальном, потому что вот он идет.

И действительно, зеленая фигура мнимого Робин Гуда отделилась от серых стволов и направилась к ним.

Шел он медленно, но спокойно, был заметно бледен. И Брэйн, и Фишер, раньше всех остальных обратили внимание на одну особенность его зеленого костюма. Рожок все еще висел у него на перевязи, но меч исчез.

Немало удивив собравшихся, Брэйн не заговорил об очевидном факте, но, не выходя из роли следователя, как бы сменил тему.

– Итак, теперь, когда все в сборе, – спокойным голосом произнес он, – я хочу начать с одного вопроса: кто-нибудь видел лорда Балмера сегодня утром?

Взгляд бледного Леонарда Крейна прошелся по лицам собравшихся, остановился на Джулиет. Губы его слегка напряглись, он произнес:

– Я видел.

– Он был жив? – тут же спросил Брэйн. – Как он выглядел? Во что был одет?

– Выглядел он прекрасно, – с какой-то особенной интонацией ответил Крейн. – Одет был, как и вчера, – в пурпурный костюм, скопированный с портрета одного из его предков, жившего в шестнадцатом веке. Коньки он нес в руке.

– А шпага висела на боку, надо полагать, – добавил добровольный следователь. – А где ваш меч, мистер Крейн?

– Выбросил.

В последовавшей тишине во многих головах невольно появились самые красочные картинки.

Все уже привыкли к своим маскарадным костюмам, которые на фоне темно-серого с серебряными просветами леса казались настолько яркими и разноцветными, что движущиеся фигуры чем-то походили на оживших святых с витражей какого-нибудь храма. Впечатление подчеркивалось еще и тем, что многие из них, не особенно задумываясь, облачились в наряды епископов или монахов. Однако из всех событий последних дней им больше всего запомнилось происшествие отнюдь не монашеского толка, а именно тот миг, когда две фигуры, одна в ярко-зеленом, а вторая в кроваво-красном, скрестив клинки, на короткий миг образовали в воздухе серебряный крест. Хоть то и было пустое дурачество, в этом нельзя было не увидеть определенного драматизма. Было волнительно и тревожно думать о том, что в рассветной мгле те же фигуры могли принять те же позы, но уже с трагическим финалом.

– Вы с ним повздорили? – неожиданно спросил Брэйн.

– Да, – ответил стоявший неподвижно человек в зеленом. – Вернее, он повздорил со мной.

– Что же вы с ним не поделили? – спросил следователь, и на этот вопрос Леонард Крейн не ответил.

Как ни странно, Хорн Фишер лишь вполуха прислушивался к этому судьбоносному разговору. Его полусонные глаза лениво следили за князем Бородино, который в эту минуту направился к темной стене леса, где он задержался на какую-то секунду, словно задумавшись, а потом скрылся среди деревьев.

Из неуместной рассеянности его вырвал голос Джулиет Брэй, в котором зазвенели новые решительные нотки:

– Если сложность в этом, лучше внести ясность сразу. Я обручена с мистером Крейном, и когда мы рассказали об этом брату, он этого не одобрил. Вот и все.

Ни Брэйн, ни Фишер не выказали ни малейшего удивления, только первый спокойным голосом добавил:

– Все, за одним лишь исключением: он и ваш брат, чтобы обсудить это, отправились в лес, где мистер Крейн и «потерял» меч да и самого своего спутника.

– А могу ли я узнать, – спросил Крейн, и на бледном лице его мелькнуло нечто вроде насмешки, – что, по-вашему, я сделал с тем или с другим? Давайте рассмотрим вашу блестящую догадку. Допустим, я – убийца. Если это так, то вам придется доказать, что я еще и маг-чародей. Если я своим мечом, который не дает вам покоя, проткнул вашего друга, что я сделал с его телом? Отправил его за тридевять земель на семи драконах? Или всего лишь превратил его в белоснежную лань?

– Вы выбрали неподходящее время для острот, – строго произнес англо-индийский судья. – Не в вашу пользу говорит то, что вы можете шутить в подобной ситуации.

Сонный, даже скучающий взор Фишера был все еще устремлен в сторону леса, и вскоре в сером хитросплетении тонких стволов он усмотрел движущуюся ярко-красную массу, подобную мятежной предзакатной туче, и на тропинке снова появился князь в костюме кардинала. Брэйн, возможно, полагал, что князь отправился в лес на поиски меча, но тот, вернувшись, нес в руке не меч, а топор.

Несоответствие между ярким маскарадным убранством гостей и мрачной загадкой создало любопытную психологическую атмосферу. Сначала всем было ужасно неловко из-за того, что на них были глупые праздничные наряды, тогда как происходящее больше напоминало похороны. Многие уже успели вернуться и переодеться в более траурные или хотя бы более строгие костюмы. Но, как ни удивительно, это породило странное ощущение, будто начался второй маскарад, еще более фантасмагорический, чем первый. А когда они привыкли к виду своих смехотворных убранств, многих – сильнее всего самых впечатлительных (Крейн, Фишер и Джулиет), но в той или иной степени вообще всех, кроме практичного мистера Брэйна, охватило непонятное чувство. Им стало казаться, будто они – призраки своих же собственных предков, вышедшие из темного леса к мрачному озеру, и им надлежит сыграть определенные роли в каком-то полузабытом действе. Движения разноцветных фигур как будто имели какое-то значение, давным-давно определенное, как смысл фигур в геральдике. Действия, настроения, предметы – все воспринималось, как аллегории, пусть даже непонятные. И все они почувствовали, когда наступил решающий миг, хоть и не могли понять, что же произошло. Каким-то образом они подсознательно поняли, что вся эта история получила новый, трагический поворот, когда увидели стоящего между мрачными голыми деревьями князя в кричаще-красном облачении, со склоненным бронзовым лицом и с новым воплощением смерти в руке. Они и сами не знали почему, но два меча вдруг действительно стали казаться игрушечными, и вся связанная с ними история развалилась и была отброшена в сторону, как поломавшаяся игрушка. Бородино выглядел, как облаченный в наводящие ужас красные одежды палач, несущий топор, чтобы покарать преступника. И преступником был не Крейн.

Мистер Брэйн из индийской полиции посмотрел на новый предмет и строго, почти даже грубо произнес:

– Зачем вы его принесли? Это топор дровосека.

– Естественная ассоциация идей, – заметил Хорн Фишер. – Если вам случится встретить в лесу кошку, вы непременно решите, что это дикая кошка, хоть она могла только что улизнуть из какой-нибудь гостиной с мягким диваном. Кстати говоря, могу вас уверить, что это не топор для рубки деревьев. Это разделочный топор, топор для мяса или что-то в этом роде, просто его кто-то выбросил в лесу. Я в этом уверен, потому что сам видел его в кухне, когда подбирал картофельные мешки для своего костюма средневекового пустынника.