Дипломная работа по обитателям болота - Черчень Александра - Страница 19

Для наглядности я потрясла едва слышно зашелестевшим «этим» в воздухе.

— Юленька, сокровище мое, чем дальше, тем ты все больше меня поражаешь, — прошипел риалан, опираясь рукой о спинку моего кресла и наклоняясь так близко, что я ощущала на лице его дыхание. Оно было свежим, приятным, что пошло в дополнительный плюсик мужчине. Ну, это так, к слову.

— Ну, я же ничего не сделала, — робко пискнула в ответ и привела логичный довод: — И вообще, Феликс, это же моя работа!

— Интересная у тебя работа!

— Не нужно так бурно реагировать, — попросила я, касаясь пальцев Феликса, которые он, зараза такая, тут же выдернул и даже руку за спину убрал!

Ясно. Сильно обижаемся и ревнуем. Поневоле почувствовала, как по губам расплывается глупая и очень счастливая улыбка. Она же, судя по всему, окончательно довела Ла-Шавоира до крайности.

— Значит, не нужно «так бурно реагировать»? А тебе, стало быть, можно ставить меня в неудобное положение при встречах с шутом?! И еще тебе можно открыто заигрывать с Элливиром, прекрасно зная, какие нас с ним связывают отношения?! — едко спросил кикимор, склоняясь еще ниже и окутывая меня запахом полыни и хризантем. Это отвлекало. Почему-то захотелось, чтобы серые глаза пылали не злостью и недовольством, а чем-то иным. А еще хотелось вскинуть руки и пригладить немного встрепанные волосы.

— Я ничего такого не делала.

— Неужели?! Сперва ты с ним целуешься, и вас прерываю я. Потом ты с ним углубляешься в сад, и вас прерывает химера! А теперь ты на обнаженную натуру любуешься, неизвестно о чем мечтая!

— В том и дело! — Я обиженно взглянула на болотника. — Вовсе не мечтаю, а думаю о делах, между прочим!

— Чрезвычайно интересная трактовка. Лель бы оценил! — Феликс перехватил листок со злосчастным рисунком и пристально на него уставился. Я мысленно возблагодарила небо, что вариант «гордый, голый, возбужденный эльф анфас» мы уже раскрасили, а стало быть, «прикрыли».

— Ки-и-ик, не рычи на меня, — тихо протянула я, медленно поднимаясь с кресла и аккуратно выдергивая рисунок из рук риалана. Не глядя, кинула его на сиденье и шагнула ближе к стоящему возле подлокотника болотнику. Положила ладошки на широкую грудь и, встав на цыпочки, коснулась прохладных губ.

Он отозвался сразу, почти до боли сжимая мои плечи, сминая нежные губы в яростном поцелуе. Я отвечала, вцепившись в густые темные волосы, поглаживая изгиб чуть заостренной ушной раковины, отчего кикимор время от времени прерывисто вздыхал. Мы отстранились друг от друга, лишь когда стало не хватать дыхания, ведь тех глотков воздуха, что мы судорожно хватали, было отчаянно мало. Встретив пристальный серый взгляд, я смутилась и наклонила голову, пряча лицо у него на груди.

— Хитрюга, — с тихом смешком сказал Ла-Шавоир, осторожно прижимая меня ближе и поглаживая по волосам. — Маленькая, миленькая и хитренькая, только жаль, что не всегда умненькая.

— Умеешь же ты в бочку меда добавить такую «потрясающую» ложку дегтя… — Я прижалась щекой к твиду пиджака Феликса.

— До тебя мне далеко, — по виску скользнули губы мужчины. — Так с чем работаешь?

— С визуализацией проблемы, — полушепотом ответила я, мотнув головой в сторону стола, заваленного листами и карандашами. После, вспомнив некоторые детали из беседы с Юноной, нахмурилась и посмотрела на обнимавшего меня кикимора. — Кстати, о сценах ревности… немного необычно их от тебя видеть! Не я половину Кален-Зара переимела, между прочим!

— Ну, не половину, — едва заметно усмехнувшись, сказал Ла-Шавоир. — Молва имеет свойство изрядно преувеличивать.

— Все равно. — Я непреклонно поджала губки, одновременно обводя пальчиком одну из круглых пуговиц на одежде Кика. — Такое поведение…

Договорить не успела — мне закрыли рот самым действенным методом всех времен.

Когда Феликс наконец отстранился, то со вздохом сожаления потерся подбородком о мой висок:

— Эх, не догадался я вчера тебе такое веселье устроить… ты так чудесно утешаешь и успокаиваешь.

— От зараза зеленая! — восхитилась я наглостью моей сказочки.

— Ага, — с улыбкой кивнул риалан. — Наглая и беспринципная. Я помню.

— Ну тебя, — недовольно пробурчала, начиная медленно вращать кругляшок пуговицы и борясь с желанием ее оторвать.

— Как же не хочется с тобой расставаться, — протяжно вздохнул Ла-Шавоир, покрывая лоб и щеки легкими, нежными прикосновениями. — А надо…

— О чем ты?

— Мне придется на пару дней уехать. Нужно осмотреть те здания, которые хотят выделить для постоянных резиденций посольств Охры и Аквамарина. Гудвин просил, чтобы я лично этим занялся.

— Жаль… — пробормотала я, находясь в смешанных чувствах. С одной стороны, мне очень не хотелось отпускать коварного кикимора, а с другой — я была даже немного рада отсрочке. Так как то, что сейчас случилось, — предпосылка для перехода отношений на новый уровень. А если учесть, что риалан уже некоторое время ночует вместе со мной… тенденция немного пугает.

— А уж мне-то как жаль, — прошептал мужчина, вновь завладевая моим ртом и страстно целуя. Я окончательно уверилась в том, что тенденция и правда нехорошая, а пауза — это замечательно. У меня будет время продумать линию поведения.

— Рабочий день закончился, — сказала я, когда смогла перевести дыхание.

— Могу отвезти тебя домой, — предложил Ла-Шавоир. — Я, собственно, поэтому и пришел.

— Ты лучший! — радостно воскликнула я, так как перспектива топать пешком не вселяла в меня оптимизма.

— Я знаю, — самодовольно ответил Кик и расхохотался, глядя на мое лицо. — Не пыхти, как последний ежик!

— Бяка. — Я не сдержала улыбки и, обхватив его лицо ладонями, звонко чмокнула и хихикнула, глядя, как округлились серые глаза.

— А то! — самодовольно согласился с моими выводами болотник и отпустил. — Собирайся, чудо кудрявое.

— Ага!

Собирать, собственно, было и нечего. Картинку с раскрашенным эльфом я засунула в сумку, решив проанализировать ее цветовую палитру дома. Остальные рисунки положила в стол и подошла к риалану:

— Ну, пошли?

— Пошли. — Меня приобняли, после предложили руку и вывели из кабинета.

На лестнице я благополучно оступилась и полетела бы кувырком, если бы меня не успел подхватить Ла-Шавоир, чем заслужил в глазах спасенной еще больше положительных баллов.

Когда мы вышли на задний двор, то Кик посадил меня на бортик небольшого фонтанчика и сказал:

— Подожди тут. Я сейчас машину выгоню и подъеду.

Я кивнула и еще почти минуту провожала взглядом высокого элегантного мужчину, при этом сама себе завидуя. Мое!

Но долго сидеть было скучно. Я поболтала ладонью в воде и решительно соскочила на брусчатку мостовой. Медленно двинулась вперед, обходя журчащую композицию по кругу, касаясь кончиками пальцев краев широкой белоснежной «чаши». Отняла руку и недоуменно уставилась на светлые подушечки. Пронзенная страшной догадкой, изогнулась в попытке рассмотреть свою юбку… и получила подтверждение худшего! Она была в белесых разводах.

— Вашу ж мать! — расстроенно воскликнула я и попыталась отряхнуться. Особой пользы это действие, конечно, не принесло, а потому я со вздохом сожаления одернула платье и сделала смелый шаг вперед. Наступила на какую-то оборку, из-за чего слегка потеряла равновесие, чем и воспользовалась нога в коварной туфельке, чтобы «поехать» по брусчатке.

Итогом стало то, что я в попытке удержать равновесие обнялась с какой-то вазочкой, которая стояла на каменной тумбе. Их тут четыре таких было, вокруг фонтанчика.

Вспомнив утреннее происшествие, попыталась выровняться… но было поздно.

Ба-бах! Трясь!

Эх, «что такое не везет и как с этим бороться»! Поддавшись порыву, присела на корточки и, взяв в руку один из черепков, покрутила его в руках. Я скорбно уставилась на остатки расписного глиняного изделия, мысленно представляя, как буду за эту красоту расплачиваться. Кинула кусочек обратно, и он спихнул в сторону другой, открывая какую-то странную штучку. Очень странную. Загогулина металлическая, а на ней плоский диск. Железяка долго мой интерес не удержала, да и была она какая-то старая и темная.