Собака тоже человек! - Платов Сергей - Страница 2

• Предыдущая
• 2/85
• Следующая

Я потихоньку прокрался опять в лес, дождался зова старичков и вышел к дому.

Прощалась Серафима со мной долго и слезно. Как оказалось, я и солнышко, и кровиночка, и пряник медовый (сентиментальная бабанька у меня, а я и не знал). В общем, столько ласковых слов я от нее за всю жизнь не слышал. Потом, обремененные большими котомками с пирогами и другими гостинцами, мы с Серогором двинулись в далёкий путь.

Колдун представлял собой довольно колоритную фигуру. Огромного роста, косая сажень в плечах; роскошные черные волосы, правда обильно тронутые сединой, обрамлялись серебряным обручем на исчерченном морщинами лбу. В руках у него всегда был посох из странного красного дерева. В наших местах таких деревьев не было. Говорил он медленно, солидно, но путь в «Кедровый скит» был неблизкий, и он успел рассказать мне об этом месте и вообще об окружающем мире очень много интересного.

Оказывается, колдунов и ведьм не очень-то жалуют люди. И если уличат в колдовстве, то норовят или на кол посадить, али на костер отправить, а может, просто головушку топориком смахнуть. Довольно интересные методы разруливать ситуации! Так что прячутся колдуны от людского ока по лесам и по горам то тут, то там. О, даже стихами заговорил, а что вы хотели — у меня много разных талантов.

Колдуны тоже бывают разные: кто мстит людям за такое к себе неподобающее отношение, а кто, наоборот, помогает неразумным в их неравной борьбе с силами природы. Вот Серогор именно такой и был. Чего только от людей не натерпелся: и в темнице несколько раз сидел, и сжечь его пытались, и топориком над буйной головушкой размахивали, а он все равно к ним относился как к детям малым, то есть с терпением и готовностью всегда помочь.

Такие уж странности у него случались, спрашивается: ну не старческий ли маразм? Вот и собрал он таких же маразматиков, о, извините, почтенных, убеленных сединами и умудренных опытом (как от палачей ускользать), так называемых белых колдунов и основал в глухом кедровом бору скит, а попросту колдовскую школу. Вот туда-то мы и шли несколько дней по чащам и буреломам.

Серогор мне еще долго бухтел про великолепных учителей, которые со мной будут заниматься, о принципах, которые они исповедуют, о любви к людям и прочий бред. Меня же интересовали более важные вещи: как там кормят, утомительные ли занятия, где я буду спать, практикуются ли наказания. Так за разговорами мы и притопали в «Кедровый скит».

Под кронами огромных вековых кедров расположился довольно большой терем, обнесенный высоким частоколом. Построено было все настолько искусно, что если бы не удержавший меня за руку колдун, постучали бы мы в ворота моим лбом — столь неожиданным было появление в девственном лесу колдовской школы.

Встретили меня действительно очень приветливо. Если бы они знали, какие проблемы впускают в свою тихую обитель, то, конечно, предпочли бы прибить меня сразу. После десяти лет в уединении с бабой Симой школа поразила меня обилием людей и новыми эмоциями. За считаные минуты я перезнакомился со всеми. В школе обучалось пять десятков послушников в возрасте от десяти до двадцати лет. Почти все они были сироты, так что скит считался их единственным домом. Обучение вели двенадцать колдунов, мне Серогор рассказывал в дороге что-то про магию числа двенадцать, но как-то вылетело из головы.

Вначале вроде все пошло, как положено: сводили в баньку, накормили от пуза, горницу, где спать, показали, а потом накинулись на сиротинушку. Не дав толком выспаться, подняли с петухами и учинили допрос с пристрастием. Я, конечно, догадывался, что за меня возьмутся, и собирался с утра все тут выведать, со старшими учениками поговорить, ну, в общем, подготовиться. Ага, подготовился! Подхватили под белы рученьки, даже умыться не предложили и в самую большую горницу привели. А там… Мама моя родная… Сидят по дальней стеночке в дубовых креслах все двенадцать, а в центре зала маленькую табуреточку поставили, вроде как для меня. Ну, думаю, старые пни, я сейчас вам устрою испытание. Приглашение сесть вежливо отклонил, мол, не пристало мне, неразумному отроку, в присутствии таких великих мужей сидеть. Сказал и напустил на себя такую тень благоговения, что вызвал на лицах знаменитых колдунов (я же в тот момент не знал, что они знаменитые) одобрительные улыбки. А уж когда вопросы стали задавать, тут я расстарался. Не прошли даром долгие зимние вечера, когда мы по нескольку часов кряду чесали с бабой Симой языками. Именно от нее я перенял умение вести беседу на любую тему, даже если в жизни о ней не слышал. А так как Симочка моя меня еще кой-чему колдовскому научила, то тут уж я был почти неуязвим.

— А вот смог бы ты, например, верблюда (ага, если бы я в своей глуши еще знал, кто такой верблюд) превратить ну, скажем, в мышь? — прокряхтел старый умник.

А я, с восторгом от его идиотского вопроса, ему в ответ:

— Это зависит от многих факторов, с точки зрения банальной эрудиции (эх, спасибо, Симочка моя ненаглядная, за умные слова). Практически каждый объект большого размера можно превратить в объект, сходный с исходным по первоначальному размеру, однако при этом необходимо учитывать множество факторов, влияющих на переведение живой материи в другое состояние…

Ну, в общем, вы поняли — запутал я наших великих колдунов окончательно. Если бы поверить моим словам, то не они меня, а я их еще поучить мог.

После нескольких часов собеседования я разошелся не на шутку и уже сам просил оторопевших экзаменаторов спросить меня еще что-нибудь. В конце концов все колдунчики повернули голову к ухмыляющемуся в бороду Серогору. Главный колдун встал и зычным голосом произнес:

— Второй уровень! — и уже совсем тихо прошептал: — Ну Серафима, ну ведьма!

Потом последовала фраза, которую обычно в адрес давней возлюбленной приличные колдуны не произносят. Откуда же было ему знать, что, живя столько лет в лесу, я невероятно развил слух и мог шагов за двести услышать крадущуюся рысь? Да ладно, ничего нового о моей бабаньке он мне не сообщил. Я и так знал, что это правда.

Ученые колдунчики обрадовались, засуетились, даже меня поздравлять начали. Это я только потом понял, что по итогам собеседования перемахнул через первую ступень обучения сразу на вторую. Ну и зачем мне это было нужно? Лишних два года мог бы в школе проболтаться. Я уже тогда чувствовал, что мне в «Кедровом скиту» понравится. Так и произошло.

Для меня это была настоящая жизнь (а что, собственно, я видел в жизни?), и я окунулся в нее с тем же удовольствием, как в жаркий день ныряешь в обжигающе-холодную лесную речку.

Учили нас, конечно, на совесть, но вот только очень мне не нравилось над книгами штаны просиживать. Так что в голове, как правило, оставалось лишь то, что говорили и показывали наши колдунишки. А уж свободному времени я находил значительно более веселое применение, чем занудное перелистывание пыльных томов. Для себя я сразу решил, что спасать людей от их самих— занятие точно не по мне, так что часть теории я вообще пропускал мимо ушей. А вот защищать себя от лап палачей или крестьянских вил я собирался очень основательно. Поэтому по боевому колдовству и превращениям был первым. К тому же я быстро смекнул, что умение превращаться в животных мне очень поможет и во время обучения в скиту. Дело в том, что нам разрешали выходить из скита только в сопровождении наших почтенных, многоуважаемых старикашек, что меня как-то не устраивало. А кто уследит за соколом, выпорхнувшим из терема, или за зайцем, прошмыгнувшим в норку под частоколом?

Правда, зайцем после одного случая я перестал обращаться. Представляете, чуть не слопал меня волчара серый. Да я сам виноват: как-то забыл, что в данном обличье я ему в пищу могу пригодиться. Еле из лап хищника вырвался и медведем обратился. Никогда в жизни ни до, ни после не видел, как у волка пасть от удивления открывается. Дал ему пинка хорошего, но в живых оставил. В конце концов, он же не виноват, что зайцы-мутанты по лесам шастают.

Вырваться-то я, конечно, вырвался, но с потерями: полпальца мне отхватил морда серая. Ну что ж, я и в такой ситуации выкрутился. Мы как раз в скиту всякую нечисть проходили: вампиров озабоченных, оборотней злобных и им подобные ошибки природы. Так на всю эту нечисть, оказывается, серебро влияет каким-то не лучшим образом. То ли аллергия у них, то ли несварение желудка. Если когда-нибудь отловлю живого вампирчика, обязательно расспросить надо будет. Вот я, типа проникнувшись важностью данной проблемы, и сварганил себе что-то вроде серебряного когтя и на пострадавший палец приспособил.

• Предыдущая
• 2/85
• Следующая