Сталинъюгенд - Кирпичников Алексей Феликсович - Страница 35
- Предыдущая
- 35/61
- Следующая
Петр Иванович набрал рабочий номер жены, но трубку на другом конце провода никто не снимал. Он посмотрел на часы. Было без пятнадцати четыре.
«Странно, где Геня?» – подумал он и позвонил на дачу.
С той стороны сразу же ответили. Услышав родной голос, Кирпичников глухо сказал:
– Мне только что сообщили, что Феликс арестован.
– Ох… теперь всё понятно… а мы здесь уже с ума посходили – мальчики исчезли. На дороге нашли две наши корзинки… вокруг грибы разбросаны. Меня Зелда срочно вызвала с работы. Уже и в милицию обратились. Они начали поиски… Я всё не решалась тебе и Вере Ивановне звонить – сказать, что Феликс с Артёмом исчезли.
– Меня сегодня не жди. Если и буду, то под утро. Хмельницким не звони. Их, вероятно, тоже проинформируют… когда положено.
* * *
В Зубалово незаметно стемнело. Женщины собрались в гостиной на первом этаже.
– Надо сообщить Анастасу. Больше тянуть нельзя, – прошептала Ашхен Лазаревна.
В кабинете Микояна загудел зуммер вертушки. Анастас Иванович снял трубку и услышал голос наркома госбезопасности:
– Приветствую вас, товарищ Микоян. Меркулов беспокоит.
– Вечер добрый. – Ответил член Политбюро и подумал про себя: «Когда звонит глава госбезопасности, вечер добрым не бывает».
– Анастас Иванович, тут вот какое дело – мне «сверху» поступило указание задержать ваших сыновей, Вано и Серго… и допросить их по поводу оружия, из которого были убиты Шахурин и Уманская. Так что они сейчас в моём ведомстве, на Дзержинского. Предупредите, пожалуйста, жену, чтобы не волновалась.
– Вы что же их и на ночь оставите?
– Согласно предписанию, задержу до выяснения всех обстоятельств.
– Значит, они арестованы?
– Товарищ Микоян, поймите меня верно – я выполняю указание, – заюлил нарком.
– Хорошо, товарищ Меркулов. Всё ясно.
– Тогда, всего наилучшего, – по?пластунски уполз драматург.
– Всего, – обрезал член ГКО.
Медленным движением Анастас Иванович положил трубку. Внутри у него что?то оборвалось.
«…Даже на охраняемую дачу они пришли и так арестовали мальчиков, что мне надо из Москвы оповещать об этом Ашхен. Украли… Они всё могут. Боже! И я не последний из виновных, что вся страна – сплошная зона… Тюремные камеры, как сельдями в бочке, набиты заключёнными, мечтающими выбраться из?за колючей проволоки, разделив хотя бы судьбу простого люда. А этот люд теснится в бараках, сидя друг у друга на головах… мельтешит на работе, чтобы перебраться в камеру – коммунальную квартиру… Мелкому начальству снится отдельная квартира?камера и камера?кабинет… Чины покрупнее отдыхают в камерах – дачных посёлках и грезят о самой большой камере, как у меня – двухэтажном кирпичном особняке. Камеры большего размера в этой стране просто не существует. Выше уже всё. Выше – конец. Выше – только жерло вулкана. И самое удивительное – все карабкаются туда, зная, что наверху пропасть, на дне которой раскалённая лава… Думают, дураки, что смогут зацепиться за край и не сверзиться. И я так думаю. И я буду молча хвататься за последнюю травинку своей десятигектарной зоны, обнесённой трёхметровым кирпичным забором, чтобы только эта моя зона с персональным взводом надзирателей не усохла в мгновение ока до размера тюремных нар… Неужели это никогда не кончится?! Стоп, Анастас! Успокойся! Не раскисай! Пока твоя зона ещё находится в Зубалово, ты обязан бороться! Тебе детей спасать и себя спасать»!
Звонок из Кремля лишь на мгновение опередил Ашхен Лазаревну, собравшуюся оповестить главу семьи о пропаже детей. Услышав мужа, она упредила его и прокричала в трубку срывающимся голосом:
– Анастас! Дети пропали! Мы с ног сбились… всё обыскали, везде обзвонили!
– Не волнуйся – они арестованы, – прервал её Анастас Иванович и разъединил связь.
* * *
Анна Барабанова почувствовала неладное в восемь вечера. Решив, что после кино Леня зашёл к Бусаловым, она связалась с ними, чтобы загнать сына домой. Однако Ирочка сказала, что ни в какое кино они с Лёнькой не ходили и что она ему сегодня вообще не звонила. Но Тамара утверждала, что с братом говорила именно Ира. Анна Сергеевна ничего не могла понять, но всю её уже охватил ужас. Она позвонила мужу и рассказала о пропаже сына. Тому немедленно передалось волнение жены, и он обратился к милицейскому дежурному по городу. Поскольку запрос шёл из приёмной самого Микояна, сразу же начался активный поиск мальчишки, исчезнувшего столь странным образом.
Взбудораженный и не на шутку встревоженный, заведующий секретариатом члена ГКО Александр Барабанов ещё выждал какое?то время, а потом встал из?за стола и пошёл в кабинет начальника.
– …Анастас Иванович, позволите?
– Заходите, Александр Владимирович. Что?нибудь случилось?
Несмотря на спокойный тон Микояна и несмотря на свою растерянность, Барабанов сразу увидел, что на шефе нет лица. Но он все жё решился обратиться со своей бедой:
– У меня большая проблема – пропал сын Лёня. Я хотел отпроситься у вас поездить по больницам.
– Видишь ли, Александр… думаю, в больницах тебе его не отыскать.
– ?…
– Дело в том, что сегодня арестовали Ваню и Серёжу, и я узнал об этом буквально несколько минут назад. Сейчас, когда ты рассказал про Лёню, мне представляется, что он находится в том же месте, где и мои сыновья. Попробуй поговорить с Мамуловым. Может, он внесёт какую?то ясность?
Барабанов ушёл совершенно обескураженный – член Политбюро не вызвался сам прояснить ситуацию, а лишь отослал его к формальному коллеге, заведующему секретариатом Берии.
Мучительно долго Барабанов не решался набрать номер Мамулова по ВЧ. Когда он всё же это сделал, почти сразу пришло временное успокоение – приближённый оберчекиста, хотя и без охоты, подтвердил факт ареста Лёни.
Александр Владимирович оповестил жену. Ужас от неизвестности сменился ужасом от такого известия.
«…Да, была беседа у Шейнина, но он чётко сказал, что это игра, и снял вопрос. Что же всё?таки произошло»? – думал Барабанов, но ответа не находил.
Правда, разговор с Микояном немного успокоил – он понял, что судьба сына с этой минуты переплелась с судьбой Вани и Серго и, борясь за своих мальчишек, Анастас Иванович невольно станет хлопотать и о его сыне.
Почти мгновенно беспроволочный телеграф донёс до пока ещё спокойных родителей Тёмки и уже успевшей впасть в истерику мамы Лёни Реденса известие о несчастье с братьями Микоянами и Барабановым. Вера Ивановна Хмельницкая стала накручивать диск телефона Кирпичниковым. Несмотря на позднее время, Евгения Даниловна сразу сняла трубку и на просьбу позвать Тёмку поначалу отвечала невразумительно, но, услышав прямой вопрос, разрыдалась и подтвердила страшную весть. В свою очередь, Анна Сергеевна Аллилуева обрывала провод у генерала Власика. Тот что?то мычал в ответ, но после часовой «паузы» подтвердил догадку и об аресте племянника.
Родные Арманда Хаммера находились в обморочном состоянии почти два дня. Они впустую объездили все морги Волоколамского направления и мёртвой хваткой вцепились в начальника Ново?Иерусалиской милиции, искренне пытавшегося помочь найти пропавшего школьника. Следов мальчишки разыскать не удалось – он как в воду канул. На третий день мать Арманда, уже мысленно похоронившая сына, позвонила от безысходности Вере Ивановне Хмельниковой. Та сухо рассказала об известных ей арестах. Обретшая искру надежды женщина бросилась на Лубянку. Там её остудили, объяснив, что справок, находится ли имярек во внутренней тюрьме НКГБ, они не дают. Сердобольные женщины из очереди научили, как получить такую «справку». Выслушав инструкцию, мать понеслась домой, собрала нехитрую посылку, вернулась на Дзержинского и, отстояв трехчасовую очередь, протянула передачу в крошечное окошко. Какой?то безликий бритый наголо человек долго водил пальцем по замусоленным страницам со списками арестованных в толстом журнале поступлений, а потом найдя, что искал, бросил в окошко:
– Не положена ещё передача вашему Хаммеру.
Наверное, мать Арманда пережила в тот момент самую счастливую минуту в жизни – её сын воскрес. А что произошло это в тюрьме, ей предстояло оценить несколько позже.
- Предыдущая
- 35/61
- Следующая
