Палитра счастья (СИ) - Сергеева Оксана - Страница 31

• Предыдущая
• 31/147
• Следующая

Ян рассказал ей ещё о нескольких сортах винограда выращиваемого в Тарне, посветил в некоторые секреты виноделия, о которых имел представление.

— Ну, всё, Эва, сейчас мы посетим художественно-археологический музей Сен-Реймон, Музей Августинцев, — он бросил взгляд на часы, — Ну и Фонд Бамберга.

— О, да! Дега, Дюфи, Матисс, Боннар, Ян ты не можешь меня всего этого лишить! — она пригрозила ему жуткой расправой.

— Да, я и не думал, но нам всё равно нужно поторопиться, Эва.

— О, нет! Медлительность — это не про меня. Мы сейчас с тобой вихрем пронесёмся.

— И в Тарн… — добавил он.

— И в Тарн… — согласилась Эва.

Они забрали сумки из камеры хранения и сели в такси. Впечатление от пережитых эмоций навалилось усталостью, как только Эва села в машину и прислонилась к мужскому плечу. Ян развернулся, чтобы ей было удобнее и, обняв её, прислонил к груди.

Солнце медленно скрывалось за горизонтом, за окном темнело, поэтому было не жалко, что она пропустит что-нибудь интересное.

— Почему ты не позвонил, чтобы нас встретили?

— Зачем? Мы и сами можем добраться. Тем более я не знал, с какой скоростью ты будешь носиться по музеям.

— Да, это точно. Зависит от обстоятельств. Я и сама не знала, — она отвечала сонно, а глаза сами собой закрывались.

— Поспи, нам ехать минут сорок, самое большее пятьдесят. Так, что отдохни пока.

— Угу, — пробурчала Эва и забылась на мгновение.

Или ей так показалось, потому что, только закрыв глаза, она почувствовала поглаживание по спине и услышала тихие слова. Она дёрнула плечом, отмахиваясь, но это ей не помогло. Кто-то настойчиво жужжал у уха, мешая досмотреть чудесный сон.

— Эви, просыпайся. Мы приехали.

Слово «приехали» немного привело её в чувство. Она с трудом отстранилась и потёрла сонное лицо. Едва ли что-то соображала, когда он выволок её из такси, так и застыв на месте, наблюдая, как Ян вытащил сумки из багажника и отправил машину.

— Это всё вино, — сказала она, прислонившись к его груди, вернее, оперевшись на него как на столбик.

— Не льсти себе, Эви, ты такая всегда после сна, и даже хуже, — лениво изрёк Ян, добившись, того чего хотел, Эва встрепенулась и угрожающе сощурила глаза. Ещё секунда и упрёт руки, в боки, выражая протест.

— Вот ты и проснулась, — засмеялся он, привлекая её за талию и двигаясь в сторону усадьбы.

— Невозможный ты. Тебе бы только меня позлить, да?

— Да, это я люблю, очень люблю, просто обожаю.

— Циник, — притворно обиженным тоном выразилась она.

Только сейчас Эва заметила, что они стоят у огромных открытых решетчатых ворот, на дорожке посыпанной гравием. Широкая длинная аллея вела к красивой провансальской усадьбе, освещённой уличными фонарями в художественном стиле. По сути это были женские и мужские скульптуры, и даже детские, в разных позах держащие светящие шары.

— Ух, ты! Как красиво… — сон как рукой сняло, пока они медленно брели по аллее, хрустя мелкими камешками под ногами.

— А, что, сюда нельзя въезжать? Почему мы не подъехали прямо к дому?

— Можно. Почему, нет… Я решил, тебя немного взбодрить после сна, а то бы мне пришлось тебя затаскивать в дом.

— Это точно. Правильно сделал, воздух здесь такой чудесный, чистый.

Они добрели к парадному входу, но он оказался закрыт.

— Пойдём, зайдём с кухни, тот не закрывают до поздней ночи, если я не ошибаюсь.

Эва поёжилась и замерла, замерла от кайфа и наслаждения, которое получала, стоя под горячими струями воды. Душ, красивенькое платье, а не те мятые льняные брюки, в которых она предстала перед родителями Яна, и экскурсия по усадьбе. Николас, отец Яна, обещал показать ей каждый уголок огромного дома, и уже не терпелось начать осмотр. Она не успела задуматься, как им с Яном расположиться, потому что Марта сразу утащила её в дальнее крыло, и затолкала в эту комнату без особых объяснений. Хотя те несколько слов, тихо сказанных Яном матери на французском, вполне могли решить её судьбу. А, скорее всего, так оно и было.

Вот и хорошо!

Нужно было прийти в себя после столь бурной встречи.

Мама Яна оказалась поразительной женщиной, даже возраст не смог скрыть её былую красоту. Можно только представить, как она кружила голову мужчинам в молодости. Одри, сразу пришло на ум Эве, как только она её увидела. Она была похожа на Одри Хепберн, только черные волосы у неё были короткие и волнистые. А глаза такие же пронзительно синие, как и у сына. И добрые, улыбающиеся. «Есть в кого!» — подумала Эва, имея в виду его смазливую внешность.

Ещё полчаса назад, стоя на пороге кухни, она думала, что хуже просто и быть не может. Что ей надо убираться из этого места и подальше. Она почувствовала себя лишней, стало неуютно и неудобно, когда Ян коротким «Привет, мам» известил об их появлении. Марта, с задумчивым видом, вытаскивающая из шкафа тарелки, вздрогнула, и белоснежная посуда полетела на пол с соответствующим грохотом разбитого вдребезги стекла. Она хлопнула глазами и ошарашено уставилась на них. Эва сжалась в комок, отступая в сторонку, а мысль податься в дверной проем неустанно буравила ей мозг.

— Ян…

— Мама, это всего лишь я, а не какое-нибудь привидение.

— Господи, сынок, да ты и есть ходячее привидение, появился ты именно так! — воскликнула Марта, придя в себя, и ринувшись к сыну. — Поставь меня на место! Негодник! Да поставь ты меня на пол! — Марта засмеялась и хлопнула сына по плечам, когда он приподнял её над полом и звучно чмокнул в щеку.

— Что случилось? — вбежал в кухню, как поняла Эва, обеспокоенный отец и расплылся в улыбке при виде сына, сжав его в медвежьих объятьях, а Эва так и стояла в сторонке. Наконец, Ян, выбрался из удушающего сплетения рук и привлёк Эву к себе.

— Мам, пап, познакомьтесь, это Эванджелина!

Смех резко прекратился, как будто выключили звук. Эва увидела, как заинтересованно посмотрел на неё отец, и как мама прошлась по ней пристальным взглядом. Тут же вспомнились про помятые брюки, спутанные волосы и заспанный вид.

— Очень приятно познакомится, Эванджелина! Можешь звать меня Николас.

— Марта, дорогая, зови меня Марта! А уж как я рада и не передать! — Возникла секундная пауза, а потом Марта сказала: — Чёрный!

— Что? — сразу спросила Эва, даже не успев подумать к кому были обращены эти слова, и стоит ли ей вмешиваться в разговор вообще.

— Я говорю «чёрный». Я выбирала, какой сервиз поставить сегодня к ужину, и выбрала белый фарфоровый с золотой каёмочкой, потому что решила, что чёрного на сегодня хватит, — она указала на себя, имея в виду своё чёрное классическое платье. Но благодаря кое-кому, — мы всё-таки поставим на стол чёрный сервиз. — Она с укором посмотрела на Яна.

— Это к счастью, мама, — поспешил уверить её Ян.

— Да уж, и только попробуй не оправдать моих надежд, мало тебе не покажется, — она погрозила ему пальцем.

Николас, тем временем, достал плотный пластиковый пакет и начал убирать осколки с пола.

— Ян, ты что сделал с девочкой, у неё такой вид, будто она сейчас свалиться замертво. Что ты стоишь как истукан, сынок, усади её на стул, плесни чего-нибудь тонизирующего. Таскал её, небось, по всей Тулузе. Ни за что не поверю, ты вы приземлились час назад, — тараторила Марта, пытаясь помочь мужу, а он отмахивался, не подпуская её к стеклу.

Эва заулыбалась, и всё напряжение как рукой сняло. Она повернулась к Яну с воинственным видом, а он сразу принял оборонительную позицию, подняв ладони вверх.

— Всегда была Эва, а тут стала Эванджелина.

— Эва…

Она ткнула ему пальчиком в грудь:

— Ты! Ты не только не сказал, что приедешь со мной… ты вообще не сказал, что ты приедешь!

Ян принял самый невинный вид, на который только был способен, но это ему не помогло, родители тоже подключились к разговору.

— Эва, это потому что он боялся, что Марта развесит везде приветственные транспаранты и кучу воздушных шариков, — вставил своё слово отец. Ну, так, сынок, ты совсем недооцениваешь свою маму! — весело отец хохотнул и глянул на сына.

• Предыдущая
• 31/147
• Следующая