Смерть в осколках вазы мэбен - Платова Виктория - Страница 1

• 1/76
• Следующая

Она наконец-то получила ее.

Приглушенный пурпурными шелковыми гардинами солнечный свет яркими пятнами лежал на тяжелой белой скатерти, сотканной из витых нитей, — фирменном изделии лъежских мастериц. В одно из этих пятен попала ваза необычной формы. Свет не изменил ее красоты, а лишь подчеркнул причудливые коричневые наплывы, мягкими фиолетовыми тенями затерялся в прихотливых впадинах.

Она была прекрасна и сразу приковывала к себе внимание. Хотелось поворачивать ее из стороны в сторону, разглядывать, ласкать пальцами каждую искусственную трещинку, ощущать каждую ложбинку, цепляться колеей за острые грани камешков инкрустации. Терять и находить огненных драконов, прыгающих в бамбуковых зарослях зайцев, разверзших пасти песочно-бежевых черепах с красными злыми глазами, поющих зеленоперых фазанов и танцующих белых цапель. Ее неровности были горами, ее впадинки были долинами, что уводили в мечту, живо напоминая о великолепных картинах Чон Ван Сона[1], великого учителя и непревзойденного мастера пейзажа.

Так хотелось скользить рукой вверх и вниз по идеальным линиям вытянутого горлышка, замереть у вершины горловины, которая своими выпуклостями напоминала неплотно сомкнутые губы. Кто придумал эту красоту, подобную грезам Мэлвина Дрейвора? Она притягивала и манила, невозможно было противостоять ее притяжению и отвести взгляд.

«Зачем отказывать себе в удовольствии, если можно легко получить его?» Гессен, конечно же, прав. Ему нужно было родиться на Востоке, чтобы стать адептом его вселенской мудрости. С недавних пор Восток захватил ее в плен. Правильная, математически выверенная красота Запада больше не нужна ей, она окунется в чувственную, порочную и изысканную красоту Востока…

Пепел мягко упал на лопающуюся розовую пену. Диана подняла руки и слегка потянулась. Ее чарующая, чуть рассеянная улыбка неизменно приковывала внимание читателей к страницам женских журналов «Тайны женщины» и «Дамские секреты», где она появлялась из номера в номер с завидной постоянностью. Не только мужской, но и женский персонал редакций журналов склонялся к тому, что лицо ведущей модели дома «North Wind» позволяет изданиям регулярно занимать ведущие места в различных рейтингах, привлекая читателей от четырнадцати и до семидесяти четырех лет.

То один, то другой журнал давал интервью с Дианой. Она охотно делилась секретами своей красоты, кокетничала с журналистами, любила подразнить их. «Красивым и молодым все позволено». Опять Гессен. Когда-то его высказывания были для нее откровением, теперь стали истиной, годящейся на все случаи жизни.

Диана встала, перешагнула через край ванны. От прохладного воздуха покрылась пупырышками ухоженная кожа, такая гладкая и нежная. Слегка тряхнув черными короткими волосами, Диана накинула махровый халат. Старинные часы темного дубового дерева с патинированными бронзовыми тяжелыми завитками пробили двенадцать.

Целый час она отдала невинному удовольствию. Горячая вода и благоухающая пена были для нее посильнее любого наркотика. В детстве она увидела фильм с блистательной Деборой Уайт, возлежащей в мраморной ванне, наполненной розовой пеной, и влюбилась безоглядно в эксцентричную актрису. Ее чувственная красота покорила Диану раз и навсегда. Хотелось стать такой же блистательной дивой и тоже лежать в ванне, утопая в мягких розоватых сугробах. Дебора Уайт на много лет стала объектом для подражания маленькой Дианы. А теперь она сама, самая дорогая модель нордвиндского дома, может позволить себе какую угодно прихоть.

Последним ее капризом стала необычная ваза, увиденная на одной из выставок местного доморощенного художника. Диана не разбиралась в искусстве, но остро чувствовала красоту. Эта вещь должна была принадлежать только ей. Сейчас свет стал ярче, и ваза словно окрасилась кровью. Даже если на ее гранях были бы потеки настоящей крови, этим она только сильнее притягивала бы, как притягивает язычника кровожадный истукан с глазами, глядящими в вечность. Времена стирают кровь, оставляя первородную истинную красоту. В вазе таилась неясная опасность, она тоже несла печать первородной красоты.

Диана поставила вазу на скатерть, коснулась острого камешка у основания. Она наконец-то получила ее.

Я потерла глаза, пытаясь разобраться спросонок, откуда доносится шум. Полусонная, встрепанная, едва запахнув халат, я выползла на кухню. А Герт, уже выбритый и благоухающий, готовил себе завтрак и смотрел новости по маленькому переносному, телевизору.

— Привет, дорогуша, — он помахал мне рукой, — долго почивать изволишь.

— Еще же рано, Герт. — Я пыталась хоть немного прийти в себя.

— Кто рано встает, тому бог подает, — ответил он и засмеялся. — Тебе тоже не мешало бы научиться просыпаться пораньше.

— Это еще зачем? — Я с подозрением посмотрела на него. — Да выключи ты ради бога свой телевизор, а то голова трещит.

— Странно, — ухмыльнулся Герт, — с чего бы это? Ведь не пили же вчера ничего. А насчет телика ты не права, тут, бывает, что-то интересненькое передают. Вон, смотри.

Я посмотрела и чуть не упала в обморок.

Банкир Ивлев, глава «Северной короны», был убит ночью в своей квартире. Следственная группа приступила к расследованию.

Никакие новости меня больше не интересовали.

В жизни, конечно, всякое бывает, но я и представить себе не могла, что безобидные, в общем-то, события могут вылиться в преступление. Нет, банкиров у нас убивали и раньше, чем никого в наше время не удивишь, но я была уверена, что это убийство совсем не связано с профессиональной деятельностью жертвы. Как верно заметили французы еще в давние времена, шерше ля фам. Женщина и только женщина всему виной. А точнее, всему причиной некая модель с ее странными желаниями.

Так, на завтрак можно и плюнуть, с голоду я не умру, если не позавтракаю один раз, а вот в редакцию нужно поторопиться. Наверное, там уже Пошехонцев всех с ног на голову поставил. Еще бы! Такой материал. Там-то я и узнаю все подробности.

Подробности… Будь они неладны. Подробности можно прочитать в статье Ирочки Кривцовой, которая быстро набросала статейку для криминальной хроники. Статья напоминала в пересказе сухой милицейский протокол, изредка разбиваемый острыми и живыми вопросами.

"Вчера ночью неизвестными лицами у себя в квартире был убит банкир Ивлев. На замке следы взлома не обнаружены, из чего следует, что банкир добровольно открыл дверь. Очевидно, он был знаком с убийцами, поэтому не побоялся их впустить.

Из предварительного осмотра места преступления следует, что сначала пришедшие и хозяин мирно о чем-то беседовали, но затем вспыхнула ссора, в результате которой Ивлеву нанесли несколько ударов по голове. Но на этом преступники не остановились, банкир Ивлев был задушен, когда находился без сознания. После этого убийцы покинули его квартиру. Все вещи и ценности покойного находятся на месте, значит, убийство совершено не с целью грабежа.

Следственная группа предполагает, что убийц было двое. Когда один из них разговаривал с банкиром, другой нанес ему удар. Перед следствием стоит нелегкая задача по выявлению тех, кто совершил преступление.

Связано ли оно с бизнесом, которым занимался покойный, или совершено на бытовой почве? Мы ждем от наших правоохранительных органов скорейших результатов в раскрытии этого преступления.

Губернатор области, который был другом покойного, заявил журналистам, что возьмет дело под свой контроль".

Вот и все. Коротко и ясно. Неизвестные убийцы. Ирочка не стала включать в статью то, что удалось раскопать Яше Лембауму. Банкира не просто удушили, накинув ему веревочку на шею. Убийца душил его гитарной струной. И совсем не факт, что банкир был в это время без сознания. Страшная смерть. Но каким хладнокровием должен обладать убийца!

• 1/76
• Следующая