Выбери любимый жанр

Такси для ангела - Платова Виктория - Страница 21


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

21

Но второй раз испытывать судьбу я не решилась, тем более что на противоположном конце стола произошел маленький инцидент: Ксоло ни с того ни с сего облаяла мулатку, сидевшую рядом с Аглаей, — и едва не вцепилась ей в руку.

Мулатка отреагировала мгновенно — так же мгновенно, как писала все свои опусы: по десять книг в год. Она смерила презрительным взглядом малышку Ксоло, повертела огромный перстень на указательном пальце и произнесла:

— Это ваш пресс-секретарь, дорогая Аглая? Озвучивает ваши мысли по поводу коллег?

— Простите ради бога, дорогая Tea! Никак не могу убедить свою собаку, что бороться с халтурой в искусстве нужно другими способами.

Это был вызов, и мулатка приняла его:

— Полностью согласна с вами, дорогая Аглая. Вот только почему вы до сих пор не искусаны — ума не приложу. Если, конечно, исходить из взглядов вашей собаки…

Благость, до сих пор царившая за столом, испарилась. А торжественный обед стал походить на заурядную партию в подкидного дурака.

Играли четверо: Аглая, Tea, Софья и Минна. Всем остальным досталась безопасная роль наблюдателей.

Отбившись от собачницы Аглаи, Тропинина зашла под Минну. С мелких картишек: “Вы читали последний роман Кинга, дорогая Минна? А по-моему, вы не только читали, но и перевели его на русский… Но зачем было ставить под ним свое имя?.."

Чего только я не узнала о признанных мастерах жанра за последующие полчаса! Каких только вздорных речей не услышала!

Что “дорогая Софья”, пользуясь служебным положением, собирает компромат на авторов, а потом шантажирует их, выбивая сюжеты. Что единственное достоинство “дорогой Tea” — красивый почерк, ведь всем известно, что свои романы она пишет от руки, пользуясь тремя ручками с разной толщиной пера. Что “дорогая Минна” давно практикует черную магию — и книги за нее строчат введенные в транс поклонники учения Вуду. И что “дорогая Аглая” перекрывает кислород молодым перспективным литераторам, устраивая истерики в кабинетах главных редакторов.

Самыми распространенными обвинениями были обвинения в плагиате. У кого только не крали сюжеты “дорогие дамы”! У Агаты Кристи и Стивена Кинга, у Дж. — Х. Чейза и Р. Стаута, у не переведенных на русский язык фиджийцев, алеутов и представителей маленького, но чрезвычайно образованного племени матамбве. У начинающих авторов, у оперов с Петровки, у спившихся фэ-эсбэшников. И конечно же, друг у друга!

Покончив с плагиатом, камикадзе от детектива перескочили на стиль. Вернее, на его полное отсутствие. Даже надписи на заборе кожвендиспансера с примыкающим к нему абортарием — даже они являются образцом языка по сравнению с пассажами в книгах “дорогих дам”. Дуэлянтки с ходу цитировали друг друга и снабжали цитаты собственными комментариями. У меня глаза на лоб полезли от такой осведомленности.

И не только у меня.

Дымбрыл Цыренжапович — инициатор всего этого окололитературного безобразия — только крякал. И рюмка за рюмкой дул ту самую “архи” — водку из коровьего молока. Райнер-Вернер обеими руками придерживал сорвавшуюся с резьбы нижнюю челюсть. Режиссер Фара нервно почесывался, вздыхал и шарил руками по столу — очевидно, в поисках так не вовремя забытой (язви ее в душу!) видеокамеры. Не растерялась только Дарья: она включила диктофон и теперь аккуратно пододвигала его к эпицентру событий. Маскируя прибор за бутылками, соусниками, супницами и развалами сыра хэзгэ.

Вот что значит профессионализм!

Я мысленно поаплодировала своей — теперь уже бывшей — подруге.

Аплодисменты совпали с началом очередного витка гонки вооружений. Оттянувшись на стиле, дамы, ничтоже сумняшеся, перешли на личности.

«Вы в прекрасной форме, дорогая Минна! Не спишете адресок вашего фитнес-клуба?»

"Говорят, вы ежедневно тратите два часа на усовершенствование своей росписи, дорогая Tea. А вашей каллиграфией заинтересовались японцы. Как будет называться выставка? “Тексты — ничто, перья для текстов — все”?

«Говорят, вы дали санкцию на обыск у парочки литературных критиков, дорогая Софья. Нашли что-нибудь новенькое о себе? Чего еще не писали?»

— У вас такой милый песик, дорогая Аглая. А что у него с шерстью? Выпала после прочтения вашего последнего романа? Говорят, он очень необычен…

— Ровно настолько, чтобы привести вас в отчаяние, — ответила Аглая. — Когда он будет опубликован, все ваши “жестокие романсы” не возьмут даже в детское издательство.

И в зале сразу же стало невыносимо светло от лучезарных дружеских улыбок. И воцарилась почти благоговейная тишина. Наконец-то я услышала, как в камине “потрескивают дрова” (в полном соответствии с ремаркой сценария).

А потом послышался сухой щелчок. Это закончилась кассета в Дашкином диктофоне.

Все четверо писательниц синхронно повернули головы в сторону Дарьи. И улыбнулись еще лучезарнее. Улыбки, казалось, намертво приклеились к их лицам.

— Извините, — выдавила Дашка, вороватым движением стягивая диктофон со стола.

Первой нашлась Аглая. Я бы удивилась, если бы она не нашлась.

— Ловко мы вас разыграли? — спросила она. Дамы облегченно расхохотались, их поддержали мужчины, и неловкая ситуация рассосалась сама собой.

— За вас, дорогие мои! — с пафосом произнесла Аглая, глядя на трех конкуренток.

Все подняли фужеры и с чувством чокнулись. После чего размякший Дымбрыл Цыренжапович предложил гостям послеобеденную прогулку на свежем воздухе. Снегоходы, снегокаты, сноуборды и буера в распоряжении гостей, равно как и скромный берег озера с прилегающим к нему лесом.

Предложение было встречено с восторгом.

Через полчаса мы уже выходили из лакокрасочной табакерки. Для этого не пришлось даже возвращаться к центральному входу с дацанами и сворой собак. К обеденному залу вплотную примыкала оранжерея с зимним садом, больше похожая на крытый стадион: с невидимыми из-за растений стенами и большим стеклянным куполом. Из оранжереи — прямо на открытую террасу — вели трехстворчатые двери. Их украшал витраж с персонажами бурятского национального эпоса “Айдуурай Мэргэн”, несколько строк из которого были вдохновенно прочитаны Дымбрылом Цыренжаповичем.

Толстуха Минна от прогулки отказалась: ее заинтересовали экзотические фикусы, цветущие кактусы и свисающие с потолка лианы. Одно из центральных мест в этой части огромной (по-настоящему огромной!) оранжереи занимала вымахавшая до пяти метров пальма. Несколько стволов ее были искусно сплетены в косу и прикрыты шапкой из густой кроны.

— Простите, это Pachira Aquatica? — зардевшись, спросила Минна у Дымбрыла.

— Понятия не имею… Как ее привезли, так она здесь и стоит.

— Дело в том, что у меня тоже небольшой парничок… Цветы — мое единственное утешение… Моя жизнь, моя страсть… И я давно мечтала… Но Pachira Aquatica — это такая редкость.

Дымбрыл сверкнул золотыми зубами: нет никаких проблем, пальма ваша, Минна, буду счастлив, если она окажется у вас.

Из-за толстомясого кактуса мне было хорошо видно, как на глаза Минны навернулись слезы. Благодарные и светлые, как у ребенка.

— Вы не возражаете, если я побуду немного в вашей оранжерее?

Хозяин не возражал, и на снежные просторы мы вырвались без Минны. И разбились на группы по интересам. Дарья и режиссер Фара оседлали снегоходы, Дымбрыл с Аглаей направились в сторону леса, Ботболт инструктировал Софью Сафьянову по поводу сноуборда с жесткими креплениями, а одинокая мулатка Tea устроилась под такой же одинокой сосной — чертить свои одинокие письмена и раздавать автографы окружающим сугробам.

Облокотившись на каменную балюстраду террасы, я думала о семейных сценах за обедом. Я не очень-то поверила дежурной фразе Аглаи насчет “Ловко мы вас разыграли”. Никаким розыгрышем тут и не пахнет. И подобную ненависть нельзя сымпровизировать — даже при желании. Или дело в подлой бурятской водке, которая без труда поднимает всю грязь со дна души?.. В любом случае все четверо оказались готовы к уничижению конкуренток, все четверо очень хорошо экипировались. Такие подробности из личной жизни, такие интимные детали книг! Голову на отсечение даю — друг о друге они знают гораздо больше, чем о собственных мужьях, детях, собаках и престарелых родителях!..

21
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело