Такси для ангела - Платова Виктория - Страница 45

• Предыдущая
• 45/81
• Следующая

Действительно, почему? Или это был подсознательный страх за свою собственную жизнь? Любое упоминание о цветочной записке стало бы сигналом для убийцы: берегись, в живых остался человек, который знает чуть больше, чем все остальные! И кто даст мне гарантию, что яда у убийцы больше не осталось?..

— Почему не сказала? Потому что никому не пришло в голову спросить… Так какие соображения у вас имеются?

— Если это и убийство, то очень странное, — издалека начал Чиж.

Не более странное, чем записка трехмесячной давности.

— И чем же оно так вас удивило?

— Не знаю, как вам объяснить. — Чиж запустил пальцы в волосы. — Оно… Оно очень сложное! Оно какое-то.., придуманное! Яд, надо же! Нужно быть математиком со степенью, чтобы просчитать его и уберечься от случайностей. И еще. Чтобы совершить его, нужно быть по крайней мере перворазрядником по прыжкам в длину!

— Вы полагаете?

— Конечно! Давайте попытаемся восстановить всю картину. Или, во всяком случае, ту ее часть, которая касается шампанского и кухонной двери.

— Давайте.

— Яд подсыпали в бутылку, вы согласны?

— Если это сделал не Ботболт, то да.

— Когда можно было подсыпать яд в бутылку, чтобы не отравить никого, кроме Канунниковой? Когда она разбила бокал, верно?

— Да.

— Итак, Аглая Канунникова разбивает бокал… Вы были рядом с ней, постарайтесь вспомнить, что произошло потом.

Я прикрыла глаза, стараясь восстановить в своем собственном, не очень-то податливом воображении события у шахматной доски.

— Значит, так. Аглая проиграла немцу в шахматы, но со своим поражением не согласилась.

— Она хорошо играет в шахматы?

— Она никогда не упоминала об этом. Возможно, она когда-то и играла — с папой или с соседским мальчиком… Но никакой системы в ее игре нет. У немца, кстати, тоже. Это даже не любительский уровень.

— Вы разбираетесь в шахматах?

— Скажем, я имею об этом представление. — О своем разряде я предусмотрительно умолчала. — Мы отвлеклись. Аглая проиграла, вспылила, и примерно в это же самое время в зале появился Ботболт с шампанским.

— В это самое время или чуть раньше?

— Господи, я не помню точно… Но, в конце концов, вы же снимали все это камерой!

Странно, что счастливая мысль о камере пришла мне в голову только сейчас. Но еще более странной оказалась реакция Чижа. Он залился краской, как старая дева, в присутствии которой произнесли слово “минет”.

— Н-не думаю.., что это прольет свет…

— Как это — не думаете? Ведь вы же все время снимали!

— Боюсь, именно этот момент я упустил…

— Разве вы не должны были запечатлеть на пленку писательниц?

— Я отвлекся… Интересно, на кого?

— ..давайте все же вернемся к шахматной партии, Алиса. — Чиж так отчаянно хотел реабилитироваться в моих глазах, что рот его повело в сторону, а кончик носа причудливо изогнулся.

— Ну, хорошо. Еще во время игры Аглая сообщила Ботболту, что хочет произнести тост. Ботболт отправился за шампанским.

— По-моему, в пятый раз за вечер.

— В шестой, — уточнила я.

— Ну, это не суть важно. Важно то, что когда он вернулся, то первым подошел именно к Аглае. Правильно?

— Да. Ведь это была ее идея… С тостом. Аглая сняла бокал с подноса. То же самое сделал Райнер-Вернер. Ботболт отошел, и больше я за ним не следила. Очевидно, он отправился раздавать выпивку остальным гостям.

— Да.

— Не знаю, сколько времени ушло у Аглаи на препирательство с немцем. Может быть, минуту, может быть — чуть больше. Я только помню, что, когда Аглая выловила Ботболта на противоположной стороне зала, на подносе оставался один бокал.

— Его взяла ваша подруга.

— Да. Его взяла Дарья.

— Кстати, как давно вы знакомы?

— Много лет. Мы дружим еще с университета. Правда, в последние годы мы редко виделись…

— Она ведь не жалует вашу работодательницу, насколько я понял?

— Ну и что?

— Нет, ничего. Когда ваша подруга взяла бокал, оказалось, что Аглая Канунникова осталась без шампанского. И Ботболт отправился обратно на кухню. Сколько ему понадобилось времени, чтобы дойти до кухни и наполнить бокал шампанским?

— Не знаю… Минуты три? — неуверенно произнесла я.

— Да, он не очень-то расторопен. Впрочем, время легко установить при следственном эксперименте… — Чиж многозначительно поднял брови. Уж не он ли собирается проводить следственный эксперимент? — Итак, Ботболт возвращается с отравленным шампанским на подносе. Аглая берет бокал, и к этому моменту все присутствующие столпились вокруг нее. Ведь тост должна произнести именно она… Поправьте меня, если я неточно изложил события.

— Пока все верно.

— А если верно, то что мы имеем в наличии?

— Что?

— Мы имеем три с половиной — четыре минуты чистого времени! — Очевидно, по замыслу Чижа, это и было кульминацией всего рассказа. Но кульминация была явно смазана моей собственной тупоголовой непочтительностью.

— Что это еще за три-четыре минуты?

Чиж скис: любовно выпестованный им доктор Ватсон (в моем не обезображенном особым интеллектом лице) оказался не на высоте.

— Три-четыре минуты — ровно столько понадобилось убийце, чтобы осуществить задуманное. И подготовить плацдарм для преступления.

— Понятно. — Я надолго замолчала.

— Ну! — Чижу не терпелось добить меня окончательно.

— Что — “ну”?

— Теперь спросите меня о схеме преступления. Как я ее вижу.

— Хорошо, — послушно округлила я глаза. — Как вы видите схему преступления?

— Думаю, все происходило следующим образом. Весь вечер убийца находился неподалеку от Аглаи. Искал любую возможность травануть несчастную. Ну, например, незаметно подсыпать яд в выпивку…

— Интересно, каким образом можно незаметно подсыпать яд в выпивку?

— Она ведь пила не только шампанское, не так ли?

— Пару раз Ботболт приносил ей ликер.

— Вот видите. Ликер невозможно выпить залпом!

— Вы думаете?

Чиж посмотрел на меня как на завсегдатая пивного ларька:

— Во всяком случае, пить ликер залпом — это дурной тон. Тем более она играла в шахматы и вполне могла отставить ликер в сторону, чтобы сделать ход. И ликер этот мог некоторое время находиться без присмотра. И этого времени хватило бы, уверяю вас! При известной ловкости убийцы.

— Ну, хорошо. Допустим, у убийцы были далеко идущие планы насчет Аглаи и ликера. Но если он собирался подсыпать яд в зале — при чем здесь открытая дверь на кухню? Зачем ему вообще нужно было открывать эту проклятую дверь?! Но Чиж! Вы разве забыли, что она была отравлена шампанским! Шампанским, а не ликером!..

— Я к этому и веду, Алиса! Когда она разбила бокал, убийца посчитал это хорошим знаком. Несколько секунд у него ушло на то, чтобы оценить ситуацию и начать действовать. Он выскакивает в оранжерею, благо сюда выходят все и здесь легко затеряться в зарослях. Прямо по дорожке он направляется к клумбе, за которой находится дверь на кухню. Открывает ее ключом. Высыпает яд в бутылку и тем же путем возвращается обратно. И как ни в чем не бывало присоединяется ко всем остальным. Ну как?

— Не знаю. — Я с удивлением обнаружила себя бегающей по дорожке под руку с Чижом. — Все это как-то зыбко. Не забывайте, что к моменту, когда на подносе остался один-единственный бокал, все остальные бокалы были розданы. Следовательно, убийца не мог выскользнуть из зала, не получив на руки свое шампанское. Правильно?

— Я думал над этим. Убийца взял шампанское и отправился вместе с ним в оранжерею. Там он оставил шампанское где-нибудь под пальмой. И налегке бросился к двери. Такое объяснение вас устроит?

— Такое — да. Но тогда ваш убийца автоматически теряет секунд тридцать, а то и целую минуту. А это много.

Чиж посмотрел на меня со смесью досады и уважения:

— Ну, теоретически все можно успеть. Особенно… Особенно, если не тратить время на замок в двери. Но дверь могла быть открыта убийцей заранее. Как вам такой вариант?

• Предыдущая
• 45/81
• Следующая