Драконье гнездо (СИ) - "Джиллиан" - Страница 3

• Предыдущая
• 3/69
• Следующая

Слуги не смели заходить в апартаменты, лишь дворецкий неуверенно, в ожидании заглядывал в комнаты. Но там теперь было тихо…

Было… Новый рык, перешедший в хриплый вой ярости, и старик-дворецкий отшатнулся от сломанной двери. Выглядывающая из коридора девушка-секретарь сжалась, зябко обхватив плечи руками…

… Лианна очнулась за секунду до того, как над нею склонилась огромная фигура. Она увидела сумасшедшие глаза, горящие невероятной, звериной злобой. Корявые ладони с выступившими когтями жёстко взялись за отвороты её блузки и легко разорвали их. Когти проехались по нежной коже, ободрав её в рваные царапины. Когда с неё грубо сорвали всю одежду, девушка уже пришла в себя настолько, чтобы суметь закричать в надежде на помощь… Испуганный крик лишь подстегнул чудовище…

… Девушка-уивернка в настоящей панике выскочила из комнат, куда было нерешительно зашла. Дворецкий, зажмурившись, закрыл уши. Но душераздирающий, отчаянный вопль из апартаментов старой дамы оборвался быстро.

… Когда всё было кончено и апартаменты опустели, первым туда поспешил старик-дворецкий. Растерзанная девушка скорчилась на полу — в багровых брызгах, в смазанных по паркету кровавых полосах. Робко вошедшая следом за стариком уивернка-секретарь со стоном отвернулась — её стошнило… Дворецкий, замерший — приглядываясь, облегчённо вздохнул: скорчилась — живая. Он завернул безвольное тело в покрывало, с быстро расплывающимися темными влажными пятнами, и велел девушке-уивернке:

— Сейчас приедет врач. Встретишь. Пусть зайдёт в комнату для омовений.

— Хорошо, — голосом, сиплым от недавней тошноты и дрожащим от задавленного плача, выговорила девушка.

Уивернов, как и людей, в апартаментах старой дамы было больше, чем достаточно. Но внимание всех сосредоточилось на дворецком с его кровавой ношей. Поэтому никто не заметил, как кто-то снял со столика и спрятал квадратный бокал со слегка изменённым запахом бальзама.

Тренер подошёл сзади слишком бесшумно — для меня, задумавшейся, отдыхая, после недавнего спарринга. То, что я едва не сломала ему запястье, когда он попытался руками блокировать мой удар ногой, ему просто повезло. Успела в последнее мгновение сообразить, кто это, и край спортивной обувки только содрал ему кожу на кисти. Да и реакция у уивернов — будь здоров: успел боком встать — удар получился скользящий.

— Не подкрадывайся в следующий раз, — безэмоционально предупредила я его. — Извиняться не буду.

Он тоже бесстрастно поклонился, стараясь незаметнее прижимать окровавленную руку к бедру, чтобы унять кровь. Сказать, что ли, чтобы наоборот поднял — крови меньше будет?.. Сам соображать должен.

— Дама Лианна, к вам пришли.

— Спасибо, — машинально сказала я и кивнула телохранителям, которые только-только начали спарринг, но отвлеклись на инцидент между мной и тренером. — Кто?

— Даг-ин Рэдманд.

Семейный адвокат. Интересно, что ему понадобилось? Обычно, чтобы не тревожить старого уиверна, я сама приезжала к нему.

Хотя это не очень нравилось многим.

Но ведь и я не уивернка. Так что засуньте ваше недовольство куда подальше.

Итак, у меня двадцать минут — время, в течение которого почтенный уиверн не будет чувствовать себя оскорблённым из-за невнимания к нему хозяев дома.

Быстрее в душ… Домочадцы не понимают, как можно плескаться в воде после тренировок. Как я выяснила, уиверны предпочитают смывать грязь с тела направленным потоком сухого воздуха. Я к этому так и не привыкла. Чистоты не чувствовала.

Дама Лианна… Меня никто и никогда не будет называть даг Лианной. Предпочитают обращение на примерном человеческом… Я зажмурилась и подняла лицо, чтобы струи воды лупили по нему, смывая не только грязь, но и усталость.

А вот высохла уже под направленным воздушным душем. Только этим он для меня и хорош. Потом быстро в комбинезон — ещё одна причина для ворчания истинных уивернов. Я не могу носить никакой другой одежды, кроме комбинезона, застёгнутого до последней пуговицы на горле. Человеческий психолог, который работает со мной дистанционно с другой планеты, сказал, что это чистой воды защита в психологическом плане. Что я перестану носить комбинезоны только тогда, когда снова увижу этого… это… чудовище. Кое о чём в беседах с психологом я умалчивала. Хотя иной раз так и рвётся с языка: «Хоть ты и психолог, но не понимаешь! Не понимаешь, что мне его не увидеть надо, а убить! И лишь тогда я вздохну спокойно!»

Ненависть стала моим вторым я. Постоянно вспоминала о произошедшем тогда, несколько лет назад, — и думала только об одном. Об убийстве.

… Вышла из душевой при спортивном зале, застёгивая верхнюю пуговицу. Телохранители настолько привычно встали за мной, что я, снова задумавшись, не сразу отметила их появление при собственной персоне. Они-то привычней тренера.

Что-то накатило на меня опять вспоминать. Впрочем… Такое накатывает всегда, едва появляется адвокат. Хотя почему — не знаю…

Шагая к лифтам, я вздохнула… Если бы не старик Грир, дворецкий, мне бы не выжить. Что началось, когда дальняя, не кровная родня даг Куианны узнала, что в завещании указана человеческая самка!.. Грир спрятал меня от греха подальше — с их жадных, завидущих глаз — на первом этаже, куда те, считающие себя высокородными — пусть и голозадые, спускаться не любили. Именно там, в одной из комнат для прислуги, меня буквально собрали по кусочкам, зашив всё, что было необходимо, а потом ещё и помогли прийти в сознание. Эта комната стала для меня норой, в которую я откровенно забилась, прячась от всего белого света. Оказалось, легче переносить неуходящий ужас, превратившись в зверя, бездумного, живущего на одних инстинктах и потребностях. Только старик Грир постоянно был со мной, скрупулёзно заставляя меня выполнять все назначения врача.

А я думала, что так и надо. Эта комната. Этот старик, постоянно ухаживающий за мной, спавший тут же, в комнате, чтобы встать на первый же мой стон или крик и подать обезболивающее. Иногда прибегала незаметная девушка-мышка из людей — прислуга с кухни, помогала ему. Я придумала себе, что произошло: меня взяли на работу, но использовали не по назначению, после чего выбросили сюда, пока не приду в себя. Настоящее неведомо, а спрашивать о нём… больно. Безразличие ко всему. Постоянный ступор. Просвета из него не виделось.

Именно там я сначала равнодушно, стороной воспринимала осторожные слухи о том, что родственнички беззастенчиво грабят дом старой Куианны. Слухи приносили слуги из людей, которые рассказывали Гриру обо всех событиях. А тот уже пересказывал мне, надеясь хоть как-то заинтересовать ими меня. Он думал — я знаю о смерти даг Куианны. Но я не знала… И не понимала, почему дворецкий такого дома сидит у моей постели и ухаживает за мной.

Там же, в комнатушке я узнала, что беременна. И там же возненавидела ещё не рождённого Брендона. До чёрной ненависти. Но узнала слишком поздно: прервать беременность оказалось невозможным. И я поклялась убить и его — при первой же возможности. Его — ублюдка того чудовища, который приходил ко мне в снах, чтобы снова надругаться над моим телом. Отчего я кричала, почти не переставая… Ещё одна из причин, почему Грир и спрятал меня в удалённых комнатах «Драконьего гнезда».

В себя меня привели в один прекрасный день, где-то через полгода, когда я заметила, что ко мне перестала ходить Брилл — секретарь старой дамы, как я правильно угадала. Обычно она приходила скрупулёзно — каждый день. Два визита — утром и вечером. В одни и те же часы. Доброжелательное, хоть и отстранённое приветствие и вопрос, как я себя чувствую, — я быстро привыкла к этому.

Не пришла раз, когда я, словно выдрессированный ею зверь, смотрела на дверь, зная, что сейчас она должна распахнуться, чтобы произошло традиционное событие моего скудного на новости дня. А дверь в обычный час не открылась. На пороге не появилась высокая худощавая девушка, с внимательными тёмными глазами, которые обычно сразу окидывали помещение оценивающим взглядом. Как-то стороной меня всегда смешил её длинный нос, который как ни странно, на её узком лице казался очень кстати. Я постоянно смотрела на него, пока Брилл говорила со мной, отчего уивернка поглядывала на меня с недоумением, кажется, не понимая, почему я смотрю не в глаза, а ниже. Потом снова привычное ожидание, уже вечером, а привычного события опять не было… Не видела меня целый день… И не пришла на следующий.

• Предыдущая
• 3/69
• Следующая