Все приключения Белоснежки (сборник) - Прокофьева Софья Леонидовна - Страница 42

• Предыдущая
• 42/69
• Следующая

– Я больше не могу! Всё кончено, милый… – простонала Белоснежка.

Говорящий камень уже догнал их. Он повис над ними чёрной громадой. Вот-вот он рухнет на них. Все кончено, нет спасения!

– Ай! – в ужасе вскрикнула госпожа Пушистый Хвост и закрыла глаза лапками.

– Сюда, моя дорогая! Пробежим между этими соснами! – крикнул принц Теодор.

Он потянул Белоснежку за руку, и они в последний миг проскочили в узкий просвет между стволами.

Говорящий камень с грохотом и лязгом навалился на могучие сосны и застрял, налегая на них всей силой, сдирая кору.

– Проклятые сосны, я выворочу вас с корнем! – дико и сипло завопил он.

Сосны задрожали до самых верхушек, градом посыпались шишки. Было видно, что долго им не устоять.

Белоснежка, задыхаясь, упала на землю:

– Мы погибли… Прощай, любимый!..

Пустой серебряный флакон выпал из её ослабевших пальчиков и покатился по траве. Он звякнул, задев флакон с Мёртвой водой.

– Ещё один флакон и точно такой же. – Принц Теодор на мгновение повернул голову. – Как странно…

– Это ничем не поможет вам! – рыдая, простонала госпожа Пушистый Хвост. – Мы с мышонком раздобыли его, но в нём Мёртвая вода…

– Ты говоришь, Мёртвая вода? – Принц Теодор вскочил на ноги.

– Милый, а что, если… – В глазах Белоснежки зажглась надежда.

Принц Теодор поспешно схватил холодный, как лед, флакон и стремительно шагнул к Говорящему камню.

Из камня посыпались огненные искры. Он отчаянно заворочался, завыл, зарычал, сотрясая сосны до самых верхушек.

Принц Теодор откинул хрустальную крышку и выплеснул Мёртвую воду прямо на Говорящий камень. Во все стороны брызнули чёрные, как ночь, тяжёлые капли. Казалось, даже небо над головой потемнело.

– Я пропадаю, гибну… – прохрипел Говорящий камень. Голос его угасал. По камню во все стороны побежали трещины. Он развалился на куски, рассыпался, превращаясь в серую пыль.

Налетел легкий беспечный ветерок. Он подхватил мелкие пылинки, завертел, закрутил их столбом и, насвистывая озорную песенку, унёс неведомо куда.

Белоснежка вскочила на ноги. Она обняла одну сосну, потом бросилась к другой.

– Бедняжки! Как вам тяжко пришлось! – прошептала она. И под её целительными ладонями на раненых стволах затянулись ссадины, выросла свежая кора.

– Ну, конечно, благодарность вечно достаётся не тому, кто её заслужил! – сердито проворчала госпожа Пушистый Хвост. Но на самом деле белка была на верху блаженства.

Через мгновение госпожа Пушистый Хвост очутилась в нежных объятиях. Белоснежка поцеловала её между ушек, любовно разгладила свалявшуюся на спинке шёрстку.

– Если бы не вы, друзья мои, мы бы погибли! – со слезами счастья проговорила Белоснежка.

Итак, все весело отправились в замок Тэнтинель, тем более что идти до него было уже недалеко.

Мышонок Обжоркин пристроился в кармане у Белоснежки. В зелени, как живой огонёк, скользила госпожа Пушистый Хвост.

Над лесом Грюневельт поплыл протяжный, глубокий звон. Это звонили колокола в далёкой церкви на зелёном холме. Птицы притихли, слушая чистые светлые звуки.

Белоснежка успела прочитать до конца благодарственную молитву, пока они вышли из леса на освещённую утренним солнцем дорогу.

А в своем холодном замке Мортигер королева Морганда не могла прийти в себя от разочарования и злости.

Перед ней, заплаканные и дрожащие, стояли две её придворные дамы.

– Негодяйки, бестолковые твари! – Королева с маху закатила пощечину Матильде. Не меньше досталось и Тротильде. – Проклятые дурёхи, всё перепутали. Принесли мне назад Мёртвую воду, да и ту не смогли устеречь!

Матильда и Тротильда упали на колени, униженно целуя край бархатной мантии королевы и моля о снисхождении.

– Надолго вы останетесь теперь летучими мышами, – грозно проговорила Морганда.

Она хлопнула в ладоши, и тут же две летучие мыши с жалобным писком взлетели к сводчатому потолку, роняя вниз драгоценные браслеты и кольца.

– Ты смеешься, радуешься, Белоснежка, – по-змеиному прошипела королева. – Беспечная девчонка, если бы ты знала, что я задумала, у тебя отпала бы охота веселиться…

Но то, что случилось дальше, это уже другая история, друзья мои. И когда-нибудь мы вам её непременно расскажем.

Утреннее солнце зажгло яркую искру на высоком шпиле замка Тэнтинель.

– Проснись, любовь моя! – сказал принц Теодор, наклоняясь над спящей Белоснежкой. – Такое чудесное утро, право, жаль пропустить хоть минутку! Фонтаны в саду стали голубыми от свежего ветра. А как поют птицы!

Белоснежка и принц Теодор, взявшись за руки, вышли на мраморную террасу.

Мимо пролетел рой цветных бабочек. Они еле слышно шептали: «Утро! Утро!..» Видно, хотели сказать: «Доброе утро!» – да не смогли выговорить.

– Как хорошо, что ты разбудил меня, милый! – Белоснежка потянулась, потёрла кулачками глаза и улыбнулась принцу Теодору.

Птицы хлопотливо перелетали с ветки на ветку. В траве кузнечик с важным видом играл на зелёной скрипке. Правда, он играл очень тихо. Но крошки-эльфы всё же услышали и закружились ярким хороводом над цветами. От их смеха ландыши в тени стали серебряными и тихо зазвенели.

– Посмотри и прислушайся, милый! – сказала Белоснежка. – Счастье и радость будто разлиты повсюду. Цветы, эльфы, струи фонтана – всё говорит об этом!

Вдруг Белоснежка вздрогнула и оглянулась. До неё донесся жалобный, полный отчаяния тонкий голосок. На мраморных плитах террасы лежала маленькая серая птичка. Одно её крыло было вывихнуто, и она не могла взлететь.

Белоснежка подбежала к ней.

– Что с тобой, бедняжка? – Белоснежка осторожно взяла в руки серую птичку.

– Я несла ягоду земляники моему птенчику, – горестно прощебетала птичка. – Мой маленький Фьютти… Он ещё ни разу не вылетал из гнезда. И вдруг, вы только представьте, из-за тёмной ели появляется громадная летучая мышь. Страшно вспомнить! С зелёными горящими глазами. Она набросилась на меня. Уж и не знаю, как я вырвалась и, почти бездыханная, упала на эту террасу. Да вон, вон она, эта летучая мышь! Видите? Опять спряталась за высокой елью. Что же теперь будет? Мой Фьютти погибнет, один, маленький, беспомощный. Ведь он ещё даже не умеет летать…

– Потерпи немножко. Сначала будет больно, потом всё пройдет. – Белоснежка осторожно вправила вывихнутое крыло.

Птичка радостно взлетела, закружилась над террасой.

– Спасибо тебе, Белоснежка, Золотое Сердечко! – послышался её звенящий голос, и птичка скрылась в густой зелени сада.

Послышался топот копыт по подъёмному мосту. Всадник на взмыленном коне вихрем пролетел сквозь широко распахнутые ворота. Он спешился и, шатаясь, сделал несколько шагов.

– Это верный Арчи, слуга моего отца. Чувствую, он принёс недобрые вести! – с волнением воскликнул принц Теодор, сбегая по широким ступеням в сад. Белоснежка поспешила вслед за ним.

Принц Теодор усадил усталого Арчи в тени на мраморную скамью. Юный паж Гримли поднёс Арчи кубок бодрящего, прозрачного вина.

– Меня прислал твой отец, король Пелеас, – чуть отдышавшись, начал Арчи. – В эту ночь беда посетила наш мирный замок. Мне тяжко говорить это тебе, принц Теодор, но от правды не скроешься, как бы ни была она горька. Пропала, исчезла твоя маленькая сестричка, принцесса Эрлинда! Как это случилось, никто не ведает. Спальня принцессы на самом верху башни. На всех дверях замки и запоры. При маленькой принцессе неотлучно две камеристки, три служанки, четыре няньки. Они не отходят от неё ни на шаг. И вот, когда утром король Пелеас, как всегда, поднялся на башню, чтоб поцеловать свою любимую дочурку, принцессы в спальне не оказалось. Служанки, придворные дамы все спали глубоким, словно зачарованным сном. И только окно в спальне было настежь распахнуто… Нет слов, чтоб передать, как сокрушается мой господин, король Пелеас…

• Предыдущая
• 42/69
• Следующая