Любовь - яд (СИ) - Соболева Ульяна "ramzena" - Страница 64

• Предыдущая
• 64/79
• Следующая

Когда через час я села в машину в моей сумочке лежала увесистая упаковка денег. Этой суммы мне хватит на безбедное существование на много лет вперед.

Добирались мы поездом с одной пересадкой. Пашка был прав — сутки ехали, но я усталости не чувствовала, я хотела чтобы время шло быстрее, я хотела его увидеть одним глазком. Прикоснуться к нему, дотронуться, сказать, что буду его ждать и двадцать лет, если будет нужно. Сердце отсчитывало километры. Могла ли я предположить, когда первый раз возвращалась, что буду молить бога о том, чтобы позволил нам снова быть вместе? Я вернулась чтобы уничтожить, а теперь… теперь, я просто женщина. Его женщина. Так было всегда и это не изменят ни годы, ни лишения.

Мы приехали в маленькую деревню неподалеку от колонии, сняли комнату у пожилой миловидной женщины. Выгодный бизнес иметь жилье возле мест заключения — без хлеба точно не останешься.

Я смотрела на колючую проволоку, на вышки охраны, на людей в серых костюмах с номерами и чувствовала, как сердце отсчитывает каждую секунду, бьется беспрестанно, даже тошнота отступила. Пашка все это время молчал. Видимо он лихорадочно думал о том, как встретит меня Артур, а я, глядя на заграждения, на мрачные здания, думала совсем о другом. В моей голове проносились разные картины, мозг работал так быстро, что я не поспевала за собственными мыслями и вдруг я отчетливо поняла — мне туда нельзя. Совсем нельзя.

— Остановите машину! — крикнула я.

Пашка вздрогнул и повернулся ко мне:

— Что опять плохо?

— Нет. Не плохо. Просто я передумала. Все. Дай мне выйти.

Частник остановил авто и я вылезла из машины. Вдохнула осенний воздух полной грудью.

— В чем дело? — Пашка не понимал, почему я подорвалась так неожиданно.

— Я не пойду на свидание. Все, Паш, иди сам. Я потом тебе все объясню.

Он усмехнулся:

— Быстро ты ход назад дала. Очень быстро.

— Паш, ручка и листик есть?

— Есть.

Он с угрюмой гримасой влез в сумку и достал мне тетрадку и карандаш.

Я быстро и размашисто написала: "Я люблю тебя. Я вернулась, но ждать пятнадцать лет я не буду"

Паша прочел эти строчки, потом посмотрел на меня и я увидела как в его глазах блеснуло презрение.

— Значит так да? Еще один удар? Тебе никогда не приходило в голову, что человек не может вынести столько пинков и затрещин, что он сломается.

— Не сломается. Чернышев точно не сломается. Не говори о ребенке. Сейчас пока не надо. Заклинаю, не говори.

Пашка нервно закурил, и не глядя в мою сторону сел в машину. Я прижала руки к груди и смотрела ему вслед. Потом медленно пошла пешком обратно. Все это время я внимательно осматривала строение бараков издалека. Мимо меня промчался автомобиль скорой помощи в сторону главных ворот, и в этот момент я поняла, как вытащу Чернышева.

Пашка смотрел на друга, они молча обнялись крепко, рывком. Артур изменился, похудел, на щеках отросла щетина, под глазами темные круги, костяшки пальцев сбиты в кровь, казалось он на грани срыва. Пашка ожидал, что тюрьма изменит друга, но чтобы настолько. Проблем с блатными быть не должно, он нужным людям звонил, и Артура должны были на зоне уважать и принимать как правильного, как своего. Тогда почему он настолько подавлен? От еды Чернышев отказался, но передачу взял, сказал с ребятами поделиться надо. Говорили они не о чем, а Пашка видел, как Артур смотрит ему в глаза и взгляд пустой, потухший будто выключили человека или батарейки сели. Наконец Пашка решился и протянул Артуру записку Инги. Реакция Чернышева его поразила, мужчина вскочил с деревянной лавки и сжал Пашку в объятиях.

— Ты! Ты! Ты представляешь, что это значит а? Ты представляешь?

Нет, Пашка думал, что Чернышеву нужен психиатр и немедленно.

— Не понимаю, чему ты радуешься, братан?

— Она жива! Эта записка означает, что она жива, друг!

Пашка вдруг все понял, остро, ясно, резко. Да, черт возьми, вот почему Артур так мрачен ведь он узнал о гибели Инги Орловой. Он жил с этим кошмаром несколько дней, с ума сходил.

— Жива.

— Ты видел ее? Ты ее видел, Паш? Как она? Что за авария? Где она?

Артур тряс Пашку как грушу.

— Видел, она таким образом от Германа свалила. Все с ней хорошо, Артурыч, все в норме.

— Где она?

Пашка отвел глаза.

— Вначале к тебе на свидание приехать хотела, а потом передумала.

— Она в деревне?

Паша кивнул и протянул Артуру сигарету.

— Увидеть бы хоть одним глазком, — тоскливо сказал Чернышев и отвел глаза в сторону. Пашка хлопнул его по плечу.

— Забудь ее, друг. Ждать она не будет, не такой человек. Все. Живи дальше. Как к тебе здесь относятся?

Артур отмахнулся от его слов. Он снова перечитал записку, а потом сунул в карман.

— Пишет, что любит. А ждать? Так я не ребенок и в сказки не верю. Знаю, что ждать не будет. Жизнь продолжается, пусть будет счастлива. Я ей только этого желаю, она заслужила. Так и передай ей. А еще скажи ей, что я люблю ее. Так и передай — люблю. Я про аварию узнал, и крышу мне снесло, подрался даже. В карцере пару дней отсидел вчера только вышел. Раз жива, значит, есть на этом проклятом свете справедливость. Говоришь, сбежала от Германа? Она такая моя девочка, она кремень.

Пашка смотрел на Артура и понимал, что не зря говорят — зона меняет людей. Артур за пару месяцев стал другим человеком. Здесь есть время все обдумать и переосмыслить жизненные ценности.

Пашка вернулся в съемные комнаты через четыре часа, Василиса ждала его в комнате, но Паша прошел к себе и встречаться с ней не захотел. Обида за Чернышева грызла душу, сейчас он был способен наговорить ей много гадостей, но обижать не хотел. Артур просил присмотреть и помочь, если надо, а раз просил, значит. Пашка поможет.

Василиса сама пришла к нему и плотно закрыла за собой дверь.

— Зачем пришла, Вась? Не хочется мне с тобой сейчас разговаривать. Дай остыть немного.

Девушка не ушла, она села на табурет и посмотрела на Пашу изумительными зелеными глазами.

— Записку передал?

— Передал.

— Что он сказал?

Пашка вспылил:

— Что сказал? Сказал то, чего ты не заслуживаешь, что счастья тебе желает, что любит тебя. Вот что сказал. Ты ему в душу наплевала, а он дурак все простить готов. Ждать она его не будет. Так и не жди, зачем человеку-то лишний раз этим в лицо тыкать?

Василиса вдруг улыбнулась и сказала то, от чего у Пашки мурашки пробежались по коже.

— Я правду сказала — ждать не буду. Мы его с тобой оттуда вытащим!

Пашка подскочил на месте:

— Ты совсем что ли сдурела? А? это тебе не от любовника смыться, это зона. Тоже мне фильмов насмотрелась, книжек начиталась.

Василиса дождалась, когда Пашка закончит гневно покрикивать и спокойно сказала.

— Книжки и фильмы очень часто идеи интересные подбрасывают.

— Ну и какие у тебя идеи? Зону штурмом возьмем? Или подземный ход прокопаем?

Пашка издевательски хмыкнул и закурил.

— Нет Паш, я тебе потом все расскажу. Поехали домой.

Пашка продолжал смотреть на нее как на безумную.

— Нет, ты просто скажи мне что придумала, я хоть посмеюсь.

Василиса подперла щеки кулачками и спокойно ответила:

— Анечка Свиридова отучилась на медсестру и практику ей скоро проходить надо. Так что если постараться, то Анечка на практику сам знаешь, куда попасть может. А вот Инга Орлова реально отучилась на архитектора. Мозги работать начинают?

Пашка даже сигарету затушил.

— Только Анечка Свиридова беременна, а Инга и вовсе померла.

— Анечка сначала родит. А пока что поучится на медсестру заочно дома. Думаю, знакомая медсестра у Пашки найдется, чтобы помогла Свиридовой побыстрее осилить новую профессию? Времени у Анечки будет предостаточно.

• Предыдущая
• 64/79
• Следующая