Шпион номер раз - Соколов Геннадий - Страница 19

– Ну вот, теперь вместо того, чтобы дело делать, придется ублажать местных бюрократов, – сетовал он на характер своей миссии. – Не люблю я, понимаешь, этой канителью заниматься. Дома дел невпроворот…

Уладить конфликт с Норвегией злополучный министр смог, лишь выплатив из государственной казны норвежцам 700 тысяч крон компенсации. Кремль принес Норвегии официальные извинения. А Ицкову и нашим дипломатам, замаливая грехи, пришлось вдобавок несколько дней кряду потчевать сотни высокопоставленных норвежских чиновников пшеничной водкой и белужьей икрой на приемах в советском посольстве. И все ради того, чтобы избежать скандала и замять неприятный инцидент, вызванный просчетами отечественных чиновников.

Рыболовство для норвежцев в середине прошлого века оставалось не просто одной из ведущих отраслей экономики. Рыба в этих краях спокон веку считалась хлебом насущным. Ведь природа Норвегии скудна, и лишь море здесь щедро делилось с людьми своими дарами. Благосостояние норвежцев долгие годы во многом зависело от удачного лова рыбаков у Бергена, на Лофотенах или где-нибудь вдали от родных берегов в открытом море.

На Лофотенах, где теплый Гольфстрим встречается с холодными водами Арктики, изобилие питательных веществ позволяет плодиться неисчислимым тучам планктона. А планктон – любимый корм для атлантической трески.

За треску на протяжении тысячелетий велись вокруг норвежских берегов кровопролитные войны. Ее мясо – нежное, белое, слоистое – всегда было в цене. Теперь треска воюет за собственное выживание: ее поголовье сократилось. Чтобы обеспечить воспроизводство популяции трески, введены квоты на ее лов.

Поэтому лофотенский весенний промысел трески – это настоящая страда для норвежских рыбаков. Точнее говоря, это – вся их жизнь. Такой она была столетия назад, такой остается и сегодня.

Можно без преувеличения сказать, что именно треска была главным военным секретом викингов, залогом их ратных побед на море. На протяжении столетий норвежские рыбаки связывали выловленную ими рыбу за хвосты и вывешивали парами на берегу сушиться на больших деревянных рамах. За три месяца такой сушки треска теряла четыре пятых своего веса и становилась хранилищем чистого белка. Свои питательные свойства она сохраняла на все время долгих морских путешествий. Имея внушительный запас провианта в виде сухой трески, викинги могли совершать длительные морские походы вокруг Европы и даже через Атлантику.

В Норвегии в свое время не уставали повторять: «Наша некоронованная королева – это селедка с кронпринцессой треской». Так было полвека назад. Но времена меняются. Развивается наука, а с ней и промышленность. Ведется разведка полезных ископаемых. В итоге Северное море стало теперь для норвежцев не только источником морепродуктов, но и кладезем нефти. И в скромной некогда экономике страны воцарился новый и могущественный властелин, потеснивший с престола королеву селедку с кронпринцессой треской. Ее величество нефть, это черное золото недр, принесло в последние годы норвежцам и новые доходы, и новые заботы…

Были гостями «Элмы» и люди попроще: спортсмены и артисты, рабочие и военные, приезжавшие из Советского Союза в Норвегию всего на несколько дней в составе различных делегаций. Судьба сводила их с Ивановым на вечер или на два, не больше, и разводила затем на всю жизнь. Хотя, конечно, больше «Элма» была предназначена для иных, более важных поездок. В частности, в компании таких VIP-персон, как вице-адмирал норвежского флота Бьорн Кристиансен.

С вице-адмиралом Кристиансеном Иванова в Норвегии если и свел случай, то именно тот случай, которого настойчиво ищешь и обязательно находишь. Господин Кристиансен в те годы находился на ведущих командных постах в военно-морских силах Норвегии, долгие годы работал начальником штаба ВМС по кадрам. Знакомство с ним сулило небезынтересный и многообещающий обмен мнениями. Не исключалась, как первоначально полагали в резидентуре ГРУ в Осло, и возможность его вербовки Ивановым.

Хотя в ту пору советский разведчик был всего-навсего капитан-лейтенантом, в ведомстве вице-адмирала Кристиансена он уже имел двух работавших на нашу разведку агентов. Положение капитан-лейтенанта Иванова в советском посольстве и его информированность в вопросах военно-морской политики, безусловно, привлекали к нему внимание норвежцев с погонами. Герр Кристиансен не был исключением. Их с Ивановым сближал деловой и взаимный интерес. Кроме того, Евгений Михайлович с Бьорном Кристиансеном, что называется, сошлись характерами. Оба были морскими офицерами с прямым и открытым нравом. Оба были большими охотниками выпить и закусить. Ну а на «Элме» у Иванова всегда был приличный запас и черной икры, и севрюги, и русской водки. Сухой лед даже в самую жаркую по году обеспечивал хорошую сохранность продуктов и нужную температуру для отборной пшеничной водки. Что же касается тем для дружеской беседы, то их тоже оказывалось всякий раз предостаточно.

Оставив вдали столичный берег, друзья-офицеры, как правило, швартовались в одном из небольших заливчиков в глубине Осло-фиорда, где воздух всегда чист и прозрачен, а ключевая вода из горного ручья вкусна и свежа. Там морской ветер доносил со скал терпкий сладкий запах сосны. Там им никто не мешал.

Иванов мастерски разводил в мангале огонь и над раскаленными углями ловко укладывал нанизанные на шампур ломтики ароматного шашлыка, сдобренные перцем, солью и уксусом. Нежная и сочная баранина запивалась холодной пшеничной водкой, после которой резкость крепкого напитка снималась бархатной и нежной белужьей икрой, обволакивавшей горло соленым и пряным, ни с чем не сравнимым вкусом.

Политика и военные дела, на первый взгляд, занимали в разговорах двух морских офицеров не слишком много места. Они рассуждали о жизни и природе, об увлечениях и разочарованиях, о людских пороках и талантах. Им было несложно найти общий язык. Оба были во многом похожи. Но если бы и не были, задача Иванова оставалась неизменной: сблизиться с норвежцем и определиться в вопросе о возможности его вербовки.

Начальство в этом деликатном деле своего агента не торопило, понимая, насколько это непросто. Иванов же внимательно изучал своего знакомого, каждый раз задавая себе один и тот же вопрос – удастся ли ему это сделать, возможна ли вербовка, пришло ли время для нее или все еще нет?

Пробным шаром в ответе на этот вопрос были беседы о членстве Норвегии в НАТО. Затевал Иванов их крайне редко, внимательно прислушиваясь к ответам вице-адмирала.

– Я, как и вы, тоже против слишком крепких объятий НАТО, – говорил норвежец. – Я также против атомного оружия в наших фиордах. Но никак не против Североатлантического союза. Есть политики, которые самодовольно утверждают, что мы маленькая страна и от нас ничего не зависит. Ерунда! Ведь и малый народ может сделать большое дело.

Собеседники кое в чем соглашались, в чем-то расходились и поднимали тосты за процветание Норвегии, за советско-норвежскую дружбу.

Порой во время дискуссий с Бьорном Евгений пытался разыграть «немецкую карту».

– Вам ведь самым бессовестным образом навязали союз с бывшими нацистскими преступниками, – утверждал он. – Неужели вы так быстро забыли уроки последней войны? Разве вы мало хлебнули горя в те годы? Ваш премьер Герхардсен чудом остался жив в фашистском лагере смерти в Заксенхаузене. Король Хокон VII был вынужден скрываться в изгнании на Британских островах. А теперь на ваших военных базах снова стали командовать бывшие гитлеровцы. Такой ли союз действительно нужен Норвегии?

Однако антигерманский фронт советскому разведчику в союзе с норвежским вице-адмиралом создать не удалось.

Тем не менее, пикники в Осло-фиорде приносили свои плоды. Порой Иванову удавалось выудить у своего собеседника интересную информацию, порой совершить запланированную утечку советских «секретных» сведений. Ведь дезинформация нередко помогает разведке получать удивительные результаты!

На вербовку Кристиансена руководство резидентуры и Центр так и не решились. И, видимо, не без причины. Кроме скандала из этой затеи ничего бы, скорее всего, не вышло: норвежец был неподкупен. Но Иванов не огорчался. Нужен ли был Центру вице-адмирал Бьорн Кристиансен, если два ведущих офицера штаба норвежских ВМС уже работали на Москву?