Командир Красной Армии (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич - Страница 29

• Предыдущая
• 29/75
• Следующая

— Это все кто уцелел? — спросил я Бутова, пытаясь удержать равновесие на покатой пошедшей трещинами башне «тридцатьчетверки». Ее взрывом отшвырнуло метров на двадцать от уничтоженной нами колонны. Бутов командовал сбором пленных, собирая их чуть в сторону от уничтоженного батальона, поэтому имел полную информацию.

— Да, товарищ лейтенант, всего тридцать шесть человек. Сбежать успело вряд ли больше десятка, я следы посмотрел. По обочине ушли. Преследовать мы их не стали.

— Да, это правильно, молодцы, — рассеяно ответил я, наблюдая за пленными. Большая часть из них были контужены и ранены, мало того, среди них затесалась редкая птица с наушниками на шее и танковом комбинезоне. — Вот Адель приедет, ему пленных и передай. Пусть узнает пункт назначения, переводчики у меня в батарее есть.

— Хорошо, товарищ лейтенант.

Пока они с Богдановым проводили повторный обыск пленных, мало ли что у них там поназапрятано я посмотрел в сторону уничтоженной колонны. К чадящим танкам батарейцы боялись подойти, вдруг рванут, но вон более-менее целые грузовики были тщательно обысканы. Все трофеи складировали на кусок брезента снятого с одного из трофейных грузовиков. Иванов по моему приказу осматривал трофейные «эрликоны» на предмет присвоения, Сазанов с тремя орудиями стерёг нас от налета, Андреев с Непейбородой командовали трофейщиками. В общем, все были при деле, вот только Адель задерживался, а это тревожило.

В это время раздались возмущенные крики и у одного из осевших на правый бок грузовиков стали собираться бойцы, что-то разглядывая внутри. Туда же поспешила Михайлова, после перевязки раненых. Некоторым расчетам досталось близкими осколками, повезло, что погибших не было.

— А ну разойдись! — рявкнул я. Бойцы дали мне возможность подойти к борту и заглянуть внутрь. Как и бойцам увиденное мне не понравилось. Кроме двух немцев сидевших у борта, там было еще несколько девчат в изорванной красноармейской форме.

— Пропустите, — велела Михайлова.

Бойцы подсадили ее чтобы наш медик попал в кузов.

Через пять минут осмотра она вынесла вердикт. Все в кузове погибли от пулеметного огня и подрыва близкого заряда. Случайность, никто о них не знал, да и разведчики не докладывали о пленницах.

— Девушек прежде чем похоронить показать нашему особисту, пусть составит доклад командованию о зверствах немцев. Выполнять! — бойцы тут же засуетились двое полезли в кузов, другие стали ждать, чтобы перенести погибших от наших пуль девушек.

Когда я направил освободившегося Богданова принять меры по охранению, наконец, появилась пылящая в нашу сторону машина Индуашвили. Более того их сопровождало двое мотоциклистов в пограничных фуражках. Это были хорошие трофеи, теперь нам было, что отправлять в разведку, а то после прошлого боя, все захваченные мотоциклы были в виде блинов. Танкисты подавали.

Обдав меня пылью, машина встала рядом. Выскочивший из пассажирского места Адель, радостно белозубо скалился покрытым пылью лицом.

— Докладывай, — я тоже не вольно улыбнулся, хотя улыбаться особо не хотелось.

— Расколошматили мы их в прах. Эти счетверенные пулемёты просто сила. Бронетранспортер сгорел, один мотоцикл получил повреждения. А седоки этих попрыгали на обочину, бросив технику. Ну мы там их и добили.

— Задержались из-за этого?

— Да. Пока трофеи собрали, пока дорогу освободили.

— Понятно. Мотоциклы нужно отдать Бутову, пусть сформирует экипажи и вышлет разведку в обе стороны дороги.

— Я сделаю, — кивнул Адель.

— Нет. Пусть Бутов работает, у тебя своя задача. Вон сколько пленных. Допросить, узнать куда и зачем направлялись. Там есть один выживший офицер, начни с него. Но с начала, сходи составь рапорт о гибели девушек. Это вон там, где бойцы копают.

— Хорошо.

В течение часа мы активно работали, пытаясь переварить трофеи, и подготовить батарею к выходу. Нашими трофеями стали двадцать три МГ, тридцать семь автоматов, карабины мы не брали. Три восьмидесятимиллиметровых миномета с запасом мин, штук по сорок к каждому ушли под командование Смелову. Он начал формировать минометную батарею. Больше не было, их мы взорвали во время нападения на лагерь. Так же было две тридцатисемимиллиметровых противотанковых пушки с запасом снарядов и наконец, одна работоспособная двуствольная зенитка «эрликон» на колесном ходу. Остальные были повреждены взрывом и к использованию не годились.

— Вот товарищ лейтенант. Подарок. Нашел у одного немецкого унтера, — протянул мне настоящий эсесовский кинжал Непейборода.

— Откуда он тут? — удивился я, принимая подарок.

— Не знаю. Может, выменял?

Повесив кинжал на ремень, я проверил, как выходит лезвие из ножен и, немного поиграв с ним, убрал обратно. Бойцы знали о моей тяге к холодному оружию, и всегда подносили подарки снятые с немцев. У меня в сидоре уже скопилось штук восемь разных моделей.

После того как я закончил заполнять журнал боевых действий, внеся туда трофеи и потери я задумался, куда приткнуть трофей. После недолгих размышлений решил усилить «эрликоном» взвод Иванова, пусть с ней осваивается и ищет расчет. Хотя искать тут не надо. Пятеро из стрелков Богданова были из нашего дивизиона. Мест для них не было. Вот я и оставил их стрелками, держа в качестве резерва. Да и «нахлебники» в количестве три человек, остальных прибрал Смелов в формирующуюся минометную батарею, могли пригодиться.

Теперь по трофейной технике. Всего три грузовика из двадцати двух могли двигаться, правда, водителям пришлось поменять у них прострелянные баллоны, благо было где снять. Поэтому загрузив в два грузовики боеприпасы к «эрликонам», прицепили к одной уцелевшую зенитку к другой одну из пушек, и отогнали их к формирующейся колонне. Третий огромный грузовик, с освобожденным кузовом ушел Смелову, для минометов и расчетов. Надо бы еще одну им машины, но больше просто не было. Мины распихали, по машинам обеспечения.

Еще одна проблема была в том, что техники, чтобы вывести все, что мы насобирали не хватало. Обдумывая эту патовую ситуацию, я услышал приближающиеся шаги.

— Чего задумался? — спросил меня Адель, раскатывая рукава френча.

— Трофеев полно, а вывозить нечем.

— А что не так? Пушки я вижу, прицепили, зенитку эту двуствольную тоже. Хотя конечно забавно, зенитка тащит на прицепе пушку, — кивком указав на машину Андреева, к которой был прицеплена одна из противотанковых пушек.

— Да все не так. В принципе все трофеи мы загрузили, только теперь людей сажать некуда. Понимаешь? Мы даже огонь по немецким самолетам открыть не можем, так перегрузились, расчеты свои места занять не смогут. Только Индуашвили на роль защиты, да и то не факт. Вот старшина бегает, суетиться, значит, что-то еще нашёл.

— Действительно проблема, — согласился Адель.

— Да ладно, придумаем что-нибудь. Что там с пленными? — увел разговор я в сторону.

— Офицер сказал, что автомобильный мост уничтожен охраной, а вот железнодорожный действительно захвачен диверсантами в нашей форме.

— «Бранденбург-восемьсот», — кивнул я.

— Ты откуда знаешь, это же секретная информация?! Я ее только что он немца узнал, — тут же накинулся на меня погранец.

— Ой ли секретная? Думаешь, ты первого немца в плен взял? Все уже всё знают.

— Да? Ну ладно. Так вот, чтобы не привлекать к себе внимание, они изображают из себя перебитую охрану, пропуская наши колонны. У них в этом случае есть шанс удержать мост.

— Много их?

— Гауптман сказал, на двух ЗИСах были.

— От сорока до пятидесяти. Хм. Если засядут в дотах и бункерах, то замучаешься выковыривать.

— Есть идеи?

— Если они пропускают вырывающиеся из колечка части, то под их видом подъезжаем и в рукопашную, другого плана нет. Вряд ли они этого ждут.

Адель захохотал.

— Ты чего, — удивился я.

— Именно так они и захватили мост. Просто подъехали и атаковали.

— Да? — я задумался. — Если они так сделали, то охрана не могла сдаться без боя. Думаю, их осталось человек тридцать, а то и меньше.

• Предыдущая
• 29/75
• Следующая