Командир Красной Армии (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич - Страница 46

• Предыдущая
• 46/75
• Следующая

— Значит, говоришь, ваши тридцатисемимиллиметровки немецкие танки на раз дырявят? — после обсуждения как вел бой тот батальон, Михайлов молодец, не цеплялся за устав, обсуждая окопы и противовоздушные щели, спросил комбат.

— Борта-корму на раз. Лобовую не всегда, это смотря какой танк. Если легкие то запросто, Тэ-три или Тэ-четыре не всегда, лучше им в борта бить. Да и трофеев у нас много. Все мои бойцы в трофейных сапогах, раньше обмотки были, у некоторых оружие, в большинстве пулеметы. Есть грузовики, мотоциклы. Да что мотоциклы, у нас две трофейных двуствольных зенитки есть. Так что если умеешь воевать, без трофеев не останешься.

— Товарищ капитан, там машины подъехали. Вроде командование наше, — сказал стоявших снаружи сержантов.

— Разойдись, — мгновенно скомандовал Михайлов.

Подсвечивая фонариками, все-таки, несмотря на то, что пошел четвертый час, было еще темно, в траншею, а потом и в землянку спустились несколько командиров, начиная от полковника, заканчивая капитаном. Кстати, у батальона оборона была поставлена именно на ячейки. Было только несколько ходов сообщения у землянок.

— Так это значит и есть те самые, хм… окруженцы? — пробасил высокий медведеподобный командир со шпалами полковника в петлицах. Скорее всего — это и был командир дивизии Филиппов.

— Товарищ полковник, командир отдельного зенитного дивизиона лейтенант Фролов, — вскочив козырнул я.

После меня представился Адель.

— Видел я твой дивизион, видно, что техника и люди в порядке, часовые службу хорошо несут. Чуть не пристрелили, когда пароль спрашивали. Что там еще за цифровое обозначение?

— Очень просто, товарищ полковник. Пароль, например, двадцать одно, часовой окликает и говорить например пятнадцать, тут цифру он сам придумывает. Вам нужно только в ответ назвать цифру, что бы с пятнадцатью совпало и получилось двадцать одно. Простой шифр. Бойцы моего дивизиона им пользуются уже в течение десяти дней. Сбоев не было.

— Молодцы, хитро. Давай рассказывай что ты тут моим успел про свою дивизию наговорить, — присаживаясь на лавку, велел полковник.

Пришлось рассказывать подробно, в особенно про бои, как батареей, так и совместные с дивизией.

— Ясно. Твои люди спят мертвым сном, автобат у меня под парами готов выехать в любое мгновение. Я даже четыре броневика выделил из разведроты в охранение и батарею зениток, но нужен проводник. Не столько показать, где примерно находиться твоя часть я знаю, а сколько для опознания.

— Я поеду, товарищ полковник. Меня командование дивизии хорошо знает, — шагнул вперед Адель.

— Принимается. Машины к броду подойдут… Майор, когда твои машины тут будут? — спросил Филиппов, обернувшись к майору-грузину с общевойсковыми эмблемами в петлицах.

— Так должны уже быть.

— Хорошо. Подберете лейтенанта, и вперед. До рассвета вы наверняка успеете к дивизии, а там под прикрытием зениток обратно.

— Товарищ полковник, там в квадрате шесть-ноль восемь находиться батарея из моего дивизиона. Пусть когда будут возвращаться, прихватят и их.

— Подберем, не волнуйся.

— Есть не волноваться.

— Кажется, слышу шум моторов. Выйдем на открытый воздух, посмотрим.

Когда мы вышли, к броду подъехали три пушечных броневика с головного выскочил танкист с капитанской шпалой видной через открытый ворот, и подошел к нам.

— Гордеев. Подбери проводника. Вот этого лейтенанта-пограничника, и выезжай.

— Есть.

Через минуту броневики преодолев брод стали карабкаться на холм. За ними потянулись грузовики, десятки за десятками. Там были и полуторки и ЗИСы и даже пару старинных «фордов».

— Ну все лейтенант, пока отдыхай. Все что мог ты сделал. Тех раненых, что были в твоих машинах, уже отправили в тыл. Так что пока свободен.

— Есть, — козырнул я.

Обойдя легковушки принадлежавшие командованию дивизии, подошел к своей «эмке» и отогнал ее с продолжавшим спать Руссовым в расположение дивизиона, где спокойно лег досыпать, помня пословицу: Солдат спит — служба идет.

— А вот ты где! — услышал я возглас Аделя. Подойдя ближе, он вышел из-за моей спины и удивленно спросил, взяв один из тэтэшных патронов. — Ты чем это занимаешься?

— Увеличивая мощь своего оружия, — открутив тиски, я бросил очередной «дум-дум» к своим собратьям. — Выспался?

— Честно говоря, еще бы поспал, но рядом начала палить батарея Сазанова, тут волей неволей проснешься.

— Понятно. У них недалеко от лагеря была третья запасная позиция, значит, две они уже использовали… Что-то немцы разлетались.

То, что после стрельбы позицию надо менять мои бойцы усвоили свято, поэтому отбив налет, батареи меняли свои позиции. Аделю не повезло, что отсыпаясь после ночного вояжа к остаткам Прохоровкой дивизии, батарея Сазонова полчаса назад начала отбивать очередной налет. На самом деле это был не налет, немецкие бомбардировщики выбрали недалекую излучину реки как ориентир, и весь день его использовали и при подлете и при возвращении. А на километр спокойно били даже пулеметы, это только к вечеру они стали подниматься на три километра.

Близился уже вечер третьего июля, только сегодня в десять часов дня последние подразделения дивизии Прохорова на машинах полковника Филиппова были перевезены на эту сторону безымянной речушки. Адель тогда найдя нас почти сразу завалился спать в одной из машин обеспечения, и вот проснулся только сейчас, в семь вечера.

— Что было пока я ездил за прохоровцами и спал? — спросил он, рассматривая крестообразные надпилы, после чего вернул патрон откуда взял и присел на стоявшее рядом полено.

— Да почти ничего. В одиннадцать я объявил побудку, люди более-менее выспались. Завтрак, потом обслуживание техники. Ах-да, меня еще в штаб шестой армии вызывали, к командарму Музыченко, мы с Майоровым скатались. Генерала не видели, уехал куда-то, встретились с начштаба армии комбригом Ивановым. Теперь мы числимся за тридцать седьмым стрелковым корпусом шестой армией. Забрали нас у Прохорова.

— А с ним что?

— Отвели на десять километров, теперь пополняют людьми и техникой. Сами же вышли. Со всеми знамёнами и документами. Даже часть тяжелого вооружения приволокли. Это я про пушки и станковые пулеметы. Он еще хотел Сашку забрать и расчет Семенова, но я не дал, сам подписывал документы о формировании дивизиона.

— Обиделся?

— Нет, он с нами в штабе армии был, Иванов ему дивизион зенитных пулемётов пообещал из резерва. Так что расстались мирно.

— Ну это все понятно, и что мы будем делать? Я остался на своей должности?

— Да, кстати, тут в двадцати километрах штаб тридцать седьмого стрелкового корпуса, нужно будет съездить в особый отдел. Это там что-то связано с вашими делами.

— По дивизиону что?

— Получили подтверждение приказом о формировании отдельного зенитного дивизиона на базе третьей батареей отдельного дивизиона города Ровно вч номер… Почту оставили ту же. Так что я теперь по всем документам командир дивизиона, даже удостоверение поменяли, Майоров начштаба, Руссов комиссар, ну а ты особист. Только с Бутовым было посложнее, армейские особисты хотели их забрать, по штабам был приказ отправлять всех вышедших из окружения милиционеров, бойцов НКВД и пограничников в особые отделы. Так что я оформил их как комендантский взвод. Нам положено по штату. В общем как пришли в этот лес сегодня рано утром, так до сих пор и стоим, только орудия рассредоточили по фронту. Иванов в трех километрах, Сазанов тут рядом. Да ты его слышал. Так что пока ты спал ничего экстраординарного не случилось, я как вернулся из штаба армии отдал приказы и за патроны засел. Майоров с Непейбородой и старшинами батарей проводят инвентаризацию имущества. Руссов в политотделе Филипповской дивизии, материал набирает. Так что пока все спокойно. Нас можно сказать придали Филиппову и мы на его обеспечении, уже снаряды получили, питание. В общем, пока все спокойно. Ах да, Богданова у нас забрали. Да и вообще всех стрелков, так что охрана снова на самих батарейцах.

• Предыдущая
• 46/75
• Следующая