Музыкальный приворот - Джейн Анна - Страница 26

• Предыдущая
• 26/163
• Следующая

Мужчина, сидевший за рулем, кисло посмотрел на Нинку.

— Что, не будете прятать? — спросила она у него тут же. — Я заплачу.

— Вы какая-то странная, девушка, — отозвался водитель, останавливаясь на светофоре.

— Я много заплачу, — с тем же серьезным видом сказала Журавль.

Мужчина почему-то отказался и добавил:

— Ваша подруга, наверное, еще жить хочет?

— Хочет, — Нинка расхохоталась.

Я не принимала участия в ее веселье. Смотрела в окно, за которым мелькали все те же сотни и сотни спешащих горожан и разноцветный поток машин. Когда уже распустятся листья на деревьях, когда станет зеленым город? Надоело уже смотреть на голые ветки, печально качаемые ветром.

Такси внезапно затормозило. Я-то была пристегнутой, и поэтому меня просто дернуло: сначала резко вперед, а потом назад. А вот развалившаяся сзади Нинка едва не упала.

— Вы водить умеете?! — заорала она на пожилого водителя, который отчаянно сигналил какому-то мальчишке, выбежавшему вдруг на проезжую часть.

Друзья ребенка стояли на противоположной стороне дороги и весело ему махали. Мальчик, только что едва не нырнувший под колеса машины, кричал им что-то в ответ, радостно улыбаясь.

— Ребятня развлекается, — проворчал водитель. — Нашли себе развлечение — через дорогу на красный свет бегать!

Нинка, не долго думая, открыла окно и, пока наше такси не уехало слишком далеко, прорычала, словно действительно была настоящей демоницей:

— Ты, гавнюк малолетний! Отупел? Еще раз на дороге увижу, я тебе голову отрежу! И кровь выпью!

Мальчик замер и заморгал. Когда он что-то невнятно замямлил в ответ, мы уже были далеко.

— А вы, девушка, даете! — покачал головой пожилой мужчина.

— Никому я ничего не даю. Ненавижу детей. Маленькие подонки! Тот, кто придумал поговорку «дети — цветы жизни», наверняка был бездетным.

— Ты будешь доброй мамой, — заметила я. — И будет большим счастьем, если твой сыночек или доченька не станут заиками от твоих воплей.

Водитель молчаливо поддержал меня. Нинка, осматривая свою «мозольную» ногу, с достоинством ответила:

— А то. Но в ближайшие лет пятнадцать мне никаких детишек не светит. И мужа тоже.

— Многие девочки в вашем возрасте уже о мужьях мечтают, — встрял водитель, которому было скучно просто так крутить свой руль. — Вон моя Женька, дочка старшая, так очень замуж хочет. Чуть ли не бредит девка.

Упоминание о возрасте Нинке не понравилось:

— В каком таком возрасте, дядя? Сейчас не модно рано жениться, чтоб вы знали. И вообще охота быть рабыней.

— Какой еще рабыней? — не понял пожилой мужчина.

— Обыкновенной! — высокомерно сказала Нинка. — Вы у вашей супруги поинтересуйтесь, она вам подробно и объяснит. О, Катька, смотри, дом Альбины торчит слева!

Действительно, высокий дом, в котором жила экстрасенс, виднелся над верхушками других зданий. На него падали косые лучи спускавшегося к горизонту солнца, поэтому казалось, что многоэтажка сияет золотом.

— Это знак, — восхищенно проговорила подруга, — от высших сил, что Альбинин метод подействует. И тогда я бу….

Машина, взвизгнув всеми четырьмя колесами, опять резко затормозила, лишь каким-то чудом не поцеловав бампер ехавшего впереди «опеля».

— Дядя, вы на дорогу смотрите лучше! — взвизгнула Нинка, доставая свою туфлю, улетевшую под сиденье. — Я не хочу ноги протянуть в таком молодом возрасте!

— И я не горю желанием, — мне тоже хотелось жить.

— Я профессиональный водитель. Не бойтесь, — уже вновь ехал по полосе шофер.

Мужик из «опеля» что-то орал ему вслед, высунувшись по пояс из окна. Нинка не сдержала свою хулиганскую натуру, показала мужику неприличный жест и ответила пожилому водителю в нашем такси:

— Но я почему-то боюсь! Вы точно права не покупали?

— Девушка! — опять обернулся к ней мужчина, оскорбившись. — Если вам не нравится мой способ вождения, садитесь сами за руль! А я, между прочим, вожу машину уже тридцать лет.

— Ну-ну, — явно осталась недовольной Нинка.

Сама она дико боялась водить автомобили, хотя ее папа и предлагал ей купить какую-нибудь машину вроде «фольксвагена поло» или «пежо 206», которые он считал чисто женскими. Но его младшая дочь была категорически против, предпочитая ездить на такси или эксплуатировать родственников. Кстати сказать, у Нинки, как и у меня, есть не только сестра, но и брат, и подруга, как и я, — второй ребенок в семье. Только у нее сестра старше, а брат младше. В отличие от моего малахольного Эдгара братец Нинки — парень спортивный и веселый и считается первым красавчиком в своей школе, хотя характером он больше походит на избалованного капризного ребенка. Сестра подруги чем-то напоминает мне саму Ниночку: она тоже высокая интересная блондинка с боевым характером. Ирка штурмом берет все лучшие клубы города и околачивается там едва ли не сутками. В дневное время, когда клубы закрыты, эта мадам оккупирует все местные магазины и бутики. От младшей сестры Ирина отличалась большой нелюбовью к учебе и знаниям, не обладает такой же отличной памятью и ай-кью, зато редко притворяется и говорит прямо в глаза, что о ком думает, а не придумывает коварные планы подставы для потенциальных врагов…

Когда мы вышли из такси, водитель облегченно вздохнул. Кажется, мы ему порядком надоели.

— Ну, вот он, «Горизонт», — поглядела вперед Нинка.

Прямо перед нами высилось большое, в три этажа, темно-синее здание клуба с огромной округлой вывеской, говорящей, что это и есть популярный ночной клуб, в котором постоянно проходят одни из самых лучших вечеринок города. Ночью он красиво освещался голубой и розовой, плавно мигающей иллюминацией и, казалось, находился в какой-то таинственной дымке, скрывающей собой что-то загадочное и притягивающее одновременно. В тот единственный раз, когда я была здесь, я запомнила бесконечно глянцевые и переливающиеся стены и потолок, в которых ярко отражались бесконечные зелено-сине-фиолетовые неоновые огни, мигающие в такт громкой, энергичной музыке, отдающейся в легких.

На трех этажах этого модного здания размещались большой и вместительный концертный зал на тысячу двести человек, два изолированных друг от друга танцпола, три или четыре бара, кухня, ресторан и бильярдный клуб. По словам Нинки, «Горизонт» — самый прогрессивный и модный клуб города. Наверное, это так. И, по-моему, здесь можно встретить кого угодно. От фанатов неформальных групп до любителей какого-нибудь хауса и электромузыки.

— Нам сюда, — царственно повела рукой Нинка, накидывая на плечи снятую в такси короткую кожаную курточку. — Кстати, завтра ночью тут будет неплохой диджей-сет… И сегодня, по-моему, тоже. Жалко, что ты темная и не хочешь ночью танцевать.

— Ночью я спать хочу.

— Да, точно — не слыша меня, воскликнула подруга, углядев афишу, — сюда же «Меллаут» приезжают!

— Какой аут? — не расслышала я.

— Молчи, темнота. «Меллаут» — это крупнейшие представители синти-попа. Да, я знаю, что ты не в курсе, что такое синти-поп, поэтому давай ты не будешь меня и дальше раздражать своей неграмотностью! Не спорь со мной, — не давала она мне и рта раскрыть. — Видишь, я нервничаю! И нога… ай, нога моя болит! Кать, пошли.

Она заковыляла к сверкающему клубу. Я поспешила за ней.

— Как же больно! — шипела Нинка, поднимаясь по невысокой лестнице, которая вела не к главному входу, а к другому… — Я сейчас сдохну!

— Ниночка, может, тебе обувь все же поменять, купить что-нибудь другое? — нахмурилась я.

— Нет, я выдержу эту пытку.

— А почему мы, собственно, не к главному входу пошли?

Подруга с кряхтением ответила:

— Там уже эти… как их там… тупые фанаты собираться начинают. Автограф-сессия же была… Поэтому журналистам здесь удобнее входить будет. Клубу принадлежат несколько залов для пресс-конференций, которые часто арендуют. И вход в них — именно здесь.

— А ты откуда знаешь? — про себя засмеялась я. Как будто Журавль сама — не одна из этих фанатов. Наверное, в своих мечтах подруга захомутала несчастного Кея и считает своей собственностью.

• Предыдущая
• 26/163
• Следующая