Большая книга зимних приключений для девочек (сборник) - Нестерина Елена Вячеславовна - Страница 64
- Предыдущая
- 64/84
- Следующая
Необычную активность за четвертой партой в среднем ряду не могли не отметить учителя. Поведение Абашиной и Кожевниковой стало предметом жарких обсуждений в учительской.
– Вы обратили внимание на 9-й «А»? – открыла тему русичка. – Шушукаются, смеются, абсолютно ничего не слушают! Я Абашину три раза вызывала, она, по-моему, даже не понимала, на каком уроке сидит!
Оказалось, что и у остальных учителей тоже наболело.
– Вы бы посмотрели, как они парты изрисовали! – пожаловалась географичка.
– А это вы видели? – потрясала тетрадками математичка. – Посмотрите, что они вместо цифр пишут! Какие-то каракули, и это в девятом-то классе!
Педагоги сошлись на том, что класс сегодня странный, а уж Абашина с Кожевниковой вообще с цепи сорвались.
– Эти девочки всех заводят! Ребята взбудоражены, вертятся, хихикают! Весна в этом году ранняя, что ли?
Но никто не ожидал того, что произойдет на предпоследнем уроке.
Это была биология, и ничто не предвещало катастрофы. Урок подходил к концу, ученики заканчивали срисовывать таблицу, когда учительница Алла Егоровна вызвала к доске Гришу Веревкина.
– Не-не-не… – затянул Гриха, растерянно разводя руками. – Не м-м-мо-г-гу! З-з-з…
– Что это с тобой? – нахмурилась Алла Егоровна. – Опять придуриваешься, Веревкин? Садись, два.
– Н-н-нет! – отчаянно замахал руками Гришка. – Я н-н-н…
– Он н-н-не п-п-при… – обратился к учительнице сидящий на первой парте Яша Брахман. – Он з-з-з…
– Заикается? – закончила за него учительница. – И ты тоже? Вот уж от тебя, Брахман, никак не ожидала!
– Они не ви-ви-ви-но-в-в-ваты! – с трудом выдавил Арсений. – Мы в-в-все з-з-з… В-в-весь кл-кл-класс…
– Да? И что же, интересно, с вами случилось? Какая же это хворь вас одолела? – насмешливо оглядела учеников Алла Егоровна.
– Эт-эт-эт-то не хв… орь! – возразил Сеня. – Н-нас з-з-закол-д-д-довали!
– Заколдовали? Какое несчастье! И кто же?
– В-в-вот она, – Сеня показал на Настю. – Он-н-на ведь-ведь-ведь-ма!
После этих слов в классе воцарилось молчание. А потом вдруг громко вскрикнула Вика:
– Ой, ма-ма-ма-а-мочки!
Ее плаксивый голос прозвучал так резко, что Настя, все еще «гипнотизирующая» затылок Никиты, вздрогнула и очнулась.
– А? Что? Что случилось? – спросила она, оглядываясь и не понимая, почему все смотрят на нее.
– О! Ты, значит, не заколдована? Отлично! Хоть кто-то в этом классе нормальный… Вот ты, Абашина, и пойдешь к доске! С тетрадью – покажешь таблицу! – приказала учительница.
– Но я не… – конечно же, Настя не срисовала таблицу.
– А что же ты тогда делала весь урок? – учительница подошла к Насте так быстро, что та не успела спрятать или хотя бы прикрыть тетрадь.
– Та-ак, – Алла Егоровна разглядывала страницы, испещренные непонятными значками. – И этим ты занималась? Портила тетрадь? Вместо того чтобы работать с таблицей?
А потом взгляд учительницы упал на парту. Голубой пластик был почти сплошь покрыт странными значками…
– Это переходит всякие границы! – вскипела Алла Егоровна. – Давай дневник! А потом возьмешь тряпку и ототрешь эту гадость! А после уроков пойдешь и уберешься в других кабинетах – везде, где испортила парты!Так в дневнике Насти появилась пятая за день двойка и третье замечание. Волшебство оказалось очень вредным для учебы!
Феномен всеобщего заикания получил объяснение сразу после урока.
– Миха! Где твой диктофон? – сердито бросила Лара.
– А? Что? В рюкзаке… – подстегиваемый суровым взглядом, Миха начал копаться в ранце. – Вот черт, задевался куда-то… Эй, народ! Вы че, стырили его у меня? – догадался он. – Наслушались Аськиных историй и решили всех разыграть? Прикольно, ничего не скажу! – фыркнул он.
– Понравилось? – хихикнул Гриха. – Нам тоже! Только диктофон у тебя никто не тырил, он на парте лежал! Просто включили и послушали!Не до смеха было только команде по интеллектуальному марафону. Трое участников стояли в стороне от гомонящих одноклассников и боялись взглянуть друг на друга. Настю так и подмывало объясниться с Никитой, но она не решалась. Да и что бы она сказала? Она ведь и сама ничего не понимала.
На последнем уроке произошел настоящий взрыв.
– Коваленко, к доске! – вызвала Никиту его любимая учительница Галина Семеновна.
– Я н-н-не м-м-м… – Никита беспомощно развел руками.
– Ладно, ладно, хватит выкрутасов! Знаем про ваши «болезни», наслышаны, – хмыкнула физичка. – Ишь, чего придумали! Заколдованы они! Давай, давай, выходи, концерт окончен.
Никита, насупившись, молчал. Лишь однажды он сердито и изумленно посмотрел на Настю и тут же снова опустил глаза, поймав ее ответный виноватый взгляд.
– Эх, Коваленко, Коваленко! И ты туда же! А еще на марафоне выступать собрался! Кстати, не забудь, что я в жюри. Садись, «два», – недрогнувшей рукой Галина Семеновна вывела в клеточке оценку.
– Ой, ма-а-а-мочки! – снова затянула Вика, но ее соседка Катя Малышева грозно шикнула, и староста замолчала.
Возвращаясь на место, Никита с такой силой пнул чей-то портфель, что тот раскрылся и содержимое высыпалось на пол.
– Ты че, псих? – пострадавший, Сеня Майкин, покрутил пальцем у виска. – Совсем офигел! Чего злишься, сам виноват! Решили же не заикаться больше!
С этого момента Настя уже не рисовала символы и не шептала заклинания. «Все, – сказала она себе. – Бесполезно. И вообще, пора прекращать эту ерунду».
– Больше не колдуешь? – Лара была явно разочарована. – Не получается, да?
– Не получается, – вздохнула Настя. – И вообще, глупости все это.
– А как же Никита? Он что, так и останется заикой?
– Откуда я знаю? – Настя дернула плечами, поежилась: Лара задела за больное. – Пусть идет в поликлинику и лечится. А я – пас. Ничего не могу больше сделать! Поможешь мне после уроков отмыть парты?
– Угу, – кивнула Лара. – Я и сама на них рисовала. Да и остальные тоже. Эти твои значки прикольные. А все Миха! Не мог как следует диктофон спрятать! У класса теперь появится новая игра под названием «магия». Народ у нас и так с отклонениями, а теперь все вообще с ума сойдут! Ужас!
Подруга говорила что-то еще, но Настя не слушала. После неудачной попытки помочь Никите она чувствовала себя опустошенной и разочарованной. Не хотелось ни о чем больше думать, тем более – о волшебстве. А ведь впереди еще интеллектуальный марафон!
Первые победы
Актовый зал был заставлен длинными рядами парт. Участников рассадили как можно дальше друг от друга. Настя оказалась в последнем ряду у окна, Вика – в центре зала, Никита – в самом начале диагонали, соединяющей девочек, на первом ряду у противоположных окон.
Рюкзаки пришлось оставить у входа, разрешили взять только ручки. Каждому раздали проштемпелеванные листки, и марафон начался.
Настя никогда раньше не бывала на подобных мероприятиях, хотя и представляла, как это должно выглядеть.
В общем, так все и оказалось. Ребята получили брошюрки с вопросами, на которые в течение трех часов нужно было дать как можно больше ответов.
Настя пролистала брошюру и обнаружила вопросы по всем предметам, которые они проходили. История, литература, химия, биология… Заканчивалось математикой – алгеброй и геометрией. Как всегда, при взгляде на непонятные формулы и чертежи на Настю волной накатила скука. Она отложила брошюру и начала исподтишка изучать других участников.
В отличие от нее большинство усердно писало, уткнувшись носом в листочки. У соседки справа, незнакомой полноватой рыхлой девочки, от натуги выступил на лбу пот и нежные каштановые завитки прилипли к вискам. Сосед слева строчил, так сильно нахмурившись, что лоб сложился глубокими складками, а девочка-левша наискосок от Насти что-то сосредоточенно шептала, наматывая на палец правой руки черную прядь. Парнишка рядом с ней, закинув голову, глядел в потолок и качался на стуле – так, что спинка ритмично ударяла по парте рыхлой девочки, чья брошюра, подпрыгивая, двигалась к краю. Однако та ничего не замечала, и стук, похоже, не раздражал ее, она лишь, не переставая писать, автоматически поворачивалась вслед за уползающей брошюрой. Это было так смешно, что Настя, не сдержавшись, фыркнула – в этот самый момент спинка стула снова ударила по парте, и книжица, наконец, упала, отлетев далеко в сторону. Однако участники, оторванные шумом от работы, все как один посмотрели не на ползающую по полу «вундеркиндшу», а на Настю. Как будто это она была виновата в том, что произошло!
- Предыдущая
- 64/84
- Следующая
