Эрик - Ланцов Михаил Алексеевич - Страница 16
- Предыдущая
- 16/66
- Следующая
Устойчивого результата в налаживании личной гигиены получилось добиться только ближе к зиме, не без сопротивления спутницы, которая долго воспринимала все эти помывки как форму приставания и удивлялась тому, что Эрик не переходил «к делу». Но она ошибалась в своих выводах, так как наш герой думал исключительно о создании на своей территории комфорта и профилактике инфекционных заболеваний — как-то не радовала его перспектива обычного отравления. Плюс ко всему сознание тридцатилетнего мужика помогало не слетать с катушек при виде красивой обнажённой женщины. Так что он держался, а она потихоньку начинала воспринимать всё происходящее как нормальное и само собой разумеющееся. Да и отношение менялось — она стала видеть в своём спутнике не взбалмошного и озабоченного парня, а вполне зрелого мужчину, и потому её чувства к нему прогрессировали от благодарности за спасение жизни к уважению и почтению. С продуктами питания оказалось всё намного проще и без каких-либо недоразумений. Готовили и питались у себя дома, так что пищевые отравления и их следствие в виде дизентерии перестали их мучить.
Завершив целую веху в налаживании своей жизни в новом мире, Эрик перешёл к очень важной задаче — поиску инструментов, так как нормального доспеха теми колотушками, что использует Готфрид, не сделать. Вы будете смеяться, но он до сих пор использовал плохенькие каменные кувалды, так как нормальных из металла ещё делать не умели, а железо железом ковать будет напоминать ковку пластилина пластилином. Короче, побеседовав с одним ювелиром, барон узнал, что семья Сольвати в Венеции держит хорошую ювелирную лавку, где можно приобрести довольно прилично нефрита, который достался ей как оплата одной сделки, а расходиться совсем не хочет, ибо довольно дорог и как драгоценный камень не эффектен. Сразу смекнув, что от упокоенного им Стефана ему идёт двойная польза, он решил написать письмо его семье, где описал, что их ювелирная лавка была ему рекомендована их родственником, и он желает заказать у них ряд кузнечных инструментов из нефрита. Там же он приводил простые эскизы с размерами, описания и цену, которую хотел бы положить за эти изделия. С ценой он поступил хитро. Узнав у вышеупомянутого ювелира весь расклад, он предложил цену на пятую часть меньше стоимости необработанного нефрита, но объём заказа был очень соблазнителен. Отправив с курьером письмо семье Сольвати, он уже через неделю беседовал с их торговым эмиссаром, который привёз образцы материала и имел поручение обговорить сделку, заключить договор и получить задаток.
Весной Эрик уже работал в кузнице только со шлемами — его интересовала техника обработки сложных пространственных деталей в новых условиях. Уже к лету у него стали получаться превосходные наборные пространственные конструкции, например шпангельхельмы, которые Готфрид очень хвалил, ставя в пример Ульриху, всё ещё сидевшему на протяжке проволоки и кольчужном плетении.
В июне пришли нефритовые инструменты, за которые в общей сложности было уплачено семь марок серебром. Огромные деньги! Бешеные деньги! Но оно того стоило, да и скинули родственники Стефана ему цену за объём заказа. Вот теперь дело пошло намного лучше, и у барона стали получаться «пилотки» — цельнотянутые шлемы из одного куска железа. Помимо непосредственной ковки, он начал экспериментировать с термическими и химическими способами обработки. Дело в том, что дамасская сталь, которую он ждёт, весьма подвержена ржавчине, а с этим нужно бороться.
Так, в заботах да упражнениях прошли обещанные восемь месяцев с гаком, и летом 1197 года в Вену прибыли знакомые Эрику купцы с тридцатью килограммами отменной дамасской стали, которую он обменял на почти три килограмма чистого серебра, то есть десять марок. Приход купцов самым приятным образом совпал с отбытием Ульриха домой и важной деловой поездкой Готфрида в Венецию, где он должен был получить очень интересный заказ на партию снаряжения, после его ждали Рим и Неаполь, с теми же вопросами. Далековато, конечно, но старые клиенты заказывали хорошими партиями и давали солидные задатки, так что он был рад таким поездкам. В итоге на кузнечном подворье в течение следующих двух-трех месяцев помимо самого барона оставался только расторопный, но не очень умный подмастерье. Даже семья мастера и та выехала в сельскую местность к родственникам, где отдыхала от вечного шума кузницы и городской суеты. Что ни говори, а практически идеальное стечение обстоятельств, отлично подходящее для изготовления толкового доспеха и сохранения вокруг него максимальной тайны.
Но это была лишь иллюзия. Уже на третий день увлечённой работы в кузнице произошли события, которые отложили столь благое дело на пару месяцев. Дело в том, что через город шёл небольшой военный отряд, присягавший сюзерену Филиппу II Августу, который одновременно, будучи попутчиком, осуществлял охранение группы византийских торговцев, идущих в Вену. Уже в городе у них разгорелся конфликт на почве оплаты: византийцы решились уменьшить вдвое оговоренную сумму, так как французы слишком активно прикладывались к вину, что те везли на продажу. Очень быстро стороны перешли на повышенные тона. Неизвестно, кто первым выхватил оружие, но так получилось, что на площади возле собора Святого Стефана произошла небольшая бойня, в которой французы перебили почти всех византийцев, убежать смог лишь один из телохранителей торгового эмиссара — дрегович Остронег.
В это время Эрик только вернулся с конной прогулки. Дверь в дом была открыта. В неё-то и заскочил раненый мужик и рухнул практически на пороге. Та ещё ситуация. Молодой барон сразу оценил её и решил быстренько прикрыть дверь, мало ли что. Но, увы, французы видели, куда нырнул преследуемый, а потому попробовали с ходу вломиться. Барону такая наглость совершенно не понравилась. В его доме раненый безоружный человек искал убежища, а тут какие-то вооруженные кабаны пытаются ломать его дверь и поливать хозяина плохими словами. Засов пока держался, а потому Эрик спокойно поднялся на второй этаж, зарядил все три арбалета, выглянул, оценил обстановку и положил греться на солнышке трёх наиболее взбешённых рыцарей. После этого громко на латыни спросил о жгучей нужде, тревожащей досточтимых господ настолько, что они таким непотребным образом тревожат господина барона.
Завязался разговор. Преимущественно бранью. Эрик французам сразу сказал: ещё один удар по двери — и он снова стреляет, дверь-то его, и ему не нравится их отношение к имуществу благородного человека. В процессе препирательства пару раз французы срывались, а потому дискуссия завершилась пятью трупами в хаубеках. Наш «ворошиловский стрелок» очень просто и чётко все разъяснил про обычаи, право убежища, дворянскую честь да и вообще, напомнил о человеколюбии и правилах хорошего тона. Глумился он довольно изящно, переплетая хорошо знакомые ещё со студенческой поры религиозные мотивы с элементами чёрного юмора. Поняв, что им тут ничего не светит, господа рыцари удалились жаловаться герцогу Австрийскому на возмутительное поведение взбалмошного подростка. Само собой, погибших бойцов они смогли забрать, только аккуратно сложив их доспехи и оружие на пороге дома — боевой трофей, не поспоришь. Понаблюдав за тем, как французы унесли погибших товарищей, Эрик спустился к выходу, занёс хабар внутрь, снова закрыл дверь и занялся неизвестным гостем.
Морриган в очередной раз оказалась весьма расторопной дамой, а потому, пока её сюзерен разбирался с пропойцами, она уже занималась раненым незнакомцем. Тот лежал совершенно без сознания, так что ребятам пришлось помучиться с этим слоном. Сто десять килограммов живого обездвиженного веса — это вам не фунт изюма. Когда подобная туша ходит сама, ещё ничего, но когда её нужно таскать на себе — просто ужасно. С трудом и с «ласковыми» словами за час они смогли его раздеть, отмыть, уложить на топчан и обработать все раны. В общем — успели вовремя, так как, не дав им посидеть и перевести дух, забарабанили в дверь. Эрик выглянул из окна второго этажа, это оказался старый знакомый — один из сержантов герцога. Поговорили. Пошли к Фридриху. Там его уже ждали новые друзья, которые изображали само смирение. Банберг выслушал молодого барона и постановил вести расследование происшествия, участникам переделки пределов города не покидать, а всё спорное имущество (то есть караван византийцев) передать на хранение тамплиерам. За каждым фигурантом устанавливалось наблюдение, дабы тот не сбежал. Вот такая незадача. Теперь доспехом не получится заниматься, так как шпион непременно донесёт герцогу, а тот проявит интерес, он натура любопытная и смекалистая. Пришлось искать иное дело.
- Предыдущая
- 16/66
- Следующая
