Ангел-хранитель - Спаркс Николас - Страница 36

• Предыдущая
• 36/88
• Следующая

Он ушел из бара в начале одиннадцатого, купил на углу пачку сигарет и поехал на машине дальше. Сосед, прогуливавший в это время собаку, видел, как он подъехал к дому.

Позднее пошли сплетни. В том, что Вернон закрыл дверь гаража, не было никаких сомнений. Об этом свидетельствовал высокий уровень угарного газа в гараже. Но почему, недоумевал коронер, он сначала не выключил двигатель машины? И для чего снова сел в нее? Все было очень похоже на самоубийство, хотя дружки из бара О'Брайена отрицали подобную возможность — Вернон был совершенно не склонен к суициду. Он не был бойцом, но и откровенным слабаком тоже не был. Он ни за что не лишил бы себя жизни.

Полицейские снова пришли к ним через два дня, задавали разные вопросы и сами же искали ответы на них. Мать безудержно рыдала, а десятилетний мальчишка лишь молча смотрел на непрошеных гостей. К тому времени синяки на их лицах приобрели желтовато-лиловый оттенок, придавая и матери, и сыну совершенно жуткий вид. Полицейские так и уехали ни с чем.

В конечном итоге дело было признано несчастным случаем, произошедшим на почве злоупотребления алкоголем.

На похороны пришло около десятка человек. Мать была в черном. Она постоянно плакала, прикладывая к глазам белый носовой платок. С прощальными речами у могилы выступили трое, сказав добрые слова о человеке, которому не повезло в жизни, но который был хорошим отцом и любящим мужем.

Сын также достойно исполнил свою роль. Он смотрел под ноги и время от времени подносил руку к щеке, как будто смахивая набежавшую слезу. Обнимал мать за талию, угрюмо кивал головой и благодарил тех, кто подходил к ним выразить соболезнования.

На следующий день мальчик вернулся к могиле… и плюнул на нее.

Ричард прошел через затемненную комнату и прикрепил к стене фотографию, подумав о том, что прошлое отбрасывает длинные тени. Ошибиться можно очень легко. Он понимал, что это оказалось сильнее матери, и простил за то, что она сделала.

Ричард посмотрел на фотографию Джулии. Как же можно не простить ее?

Перед работой Джулия купила газету, села за столик у входа в кондитерскую, заказала кофе и принялась читать. Сингер лег у ее ног.

Отложив газету в сторону, Джулия наблюдала за тем, как пробуждается город. Одна за другой гасли неоновые вывески над магазинами. Открывались двери, в которые врывался свежий утренний ветерок. Небо было безоблачным, на лобовых стеклах автомобилей, припаркованных на улице, еще оставались крошечные капельки ночной росы.

Джулия встала, предложила газету сидевшей за соседним столиком паре, бросила пустой стаканчик от кофе в урну и зашагала в сторону парикмахерского салона. Автомастерская Майка была уже открыта. Полагая, что у нее остается несколько свободных минут, Джулия решила: почему бы и нет? Он вряд ли сейчас занят. Кроме того, ей хотелось заглянуть к Майку, чтобы удостовериться в том, что чувства, которые она испытала вчера вечером, никуда не делись.

Джулия не собиралась сообщать Майку, что Ричард провел ночь в ее доме. В какую бы форму она ни облекла свой рассказ, он все равно вызовет у Майка подозрения, особенно в свете того, что случилось у него с Сарой.

Джулия вслед за Сингером перешла на другую сторону улицы. Когда она проходила мимо автомобилей, дожидавшихся своей очереди на ремонт, Майк шагнул ей навстречу. Вид у него был такой, будто он выиграл в лотерею.

— Привет, Джулия! Приятный сюрприз. Рад тебя видеть.

Хотя на щеке у него блестели пятнышки тавота, а на лбу — бисеринки пота, Джулия невольно подумала о том, как он все-таки хорош. Почему же она раньше не обращала внимания?

— И тебя я рад видеть, дружище, — добавил Майк, обращаясь к Сингеру.

Он погладил пса по спине, и Джулия заметила на его пальцах кусочки медицинского пластыря.

— Что у тебя с руками?

Майк посмотрел на свои пальцы.

— Ничего, пустяки. Немного болят.

— Почему?

— Слишком сильно мыл их вчера вечером, когда вернулся домой.

— Из-за того, что я тебе сказала? — нахмурилась она.

– Нет, — ответил Майк и, пожав плечами, добавил: — Ну, может быть.

— Я просто хотела тебя немного поддразнить.

— Знаю, но мне было интересно, сумею ли я отмыть их.

— Чем же ты отмывал руки? «Аяксом»?

— «Аяксом», лизолом… Я много чего перепробовал.

Джулия покачала головой и смерила Майка выразительным взглядом.

— Любопытно, каким ты станешь, когда по-настоящему повзрослеешь.

— А ты думаешь, я повзрослею?

Джулия рассмеялась. «Как же он мне все-таки нравится!»

— Я вообще-то просто хотела сказать тебе, что вчера все было замечательно. Вот поэтому-то и зашла.

— Я с нетерпением жду сегодняшнего вечера.

Их глаза встретились, и Джулия первой отвела взгляд, чтобы посмотреть на часы.

— Послушай, мне пора на работу. Утро расписано, клиентки сейчас пойдут косяком, одна задругой. Еще у меня запланирован ленч с Эммой, так что опаздывать нельзя.

— Передавай Эмме привет.

— Обязательно передам. Удачи тебе.

— И тебе.

– Береги руки. Обещаешь? — лукаво подмигнула Джулия. — Я жутко расстроюсь, если ты поранишься сегодня, перебирая какой-нибудь двигатель.

Майк добродушно рассмеялся. Она заигрывает с ним. По-настоящему заигрывает, а не просто по-дружески. О Боже, как же ему это нравится!

— Похоже, твое свидание было выше всех похвал. Я не ошибаюсь? — спросил Генри, держа в руке надкусанный пончик.

Майк засунул большой палец за лямку комбинезона и хмыкнул.

— Пожалуй. Все прошло действительно замечательно.

Генри помахал рукой с зажатым в ней пончиком.

— Может, хватит строить из себя Джеймса Дина, а, братишка? Я уже говорил — тебе это не идет. Ты в жизни не избавишься от идиотского выражения лица.

— У меня не бывает идиотского выражения лица.

— По-идиотски влюбленного. Как угодно.

— Послушай, старик, но что я могу поделать, если она меня любит?

— Ты просто неотразим, да?

— Я думал, ты порадуешься за меня.

— Я рад за тебя, — ответил Генри. — И еще я горжусь тобой.

— Почему?

— Потому что, каким бы ни был твой план, мне кажется, он сработал.

— Так что там случилось с Ричардом? — спросила Эмма. — В баре тем вечером мне показалось, что вы прекрасно друг другу подходите, прекрасно ладите.

— Ну, ты же знаешь, как оно бывает… Ричард очень мил, но я не испытываю к нему настоящих чувств.

Они сидели в кафе и угощались салатами. Яркий солнечный свет падал на столик, и содержимое стаканов с чаем приобрело оттенок янтаря. Джулия внимательно посмотрела на подругу.

— Ты ведь по-прежнему счастлива с Генри, правда? Несмотря на то что вы живете вместе вот уже столько лет?

– Большую часть этих лет он был паинькой. Впрочем, иногда у меня возникает желание запустить в него сковородкой, но это вполне нормально, как ты считаешь?

В глазах Джулии блеснул лукавый огонек, и она заговорщицки подалась вперед.

— Я не рассказывала тебе, как однажды бросила сковородку в Джима?

— Ты?! Не может быть!

— Я уже не помню всех подробностей. Совсем забыла, из-за чего разгорелась ссора, но я швырнула в него сковородкой. Конечно же, промахнулась, но внимание к себе привлекла.

Эмма удивленно подняла брови.

— Жизнь за закрытыми дверями всегда остается тайной для окружающих. Верно?

— Пожалуй.

Эмма сделала глоток чая и снова принялась за салат.

— А что ты скажешь о Майке?

Джулия знала, что дойдет очередь и до этого вопроса. Вместо политики или спорта обитатели маленьких провинциальных городов живо интересуются подробностями личной жизни своих сограждан.

— Смотря что ты знаешь.

— Я слышала, что он приглашал тебя на свидание и что вы ужинали вместе.

— В общем-то верно, но пригласила его я.

— Он так и не осмелился?

— А ты как думаешь? — спросила Джулия.

• Предыдущая
• 36/88
• Следующая