Лес на краю света - Сезин Сергей - Страница 9

В трактире я заказал луковый суп, картофельную запеканку с мясом, морс и салат из свежих помидоров со сметаной. И с аппетитом поел. Так-то будет лучше.

Сегодня вечером заказов еще не будет, оттого вторая половина дня свободна. Спать мне неохота, поэтому займусь-ка я культурной программой. В редакции я видел афишку, что сегодня состоится заседание Самарского историко-литературного общества. Или литературно-исторического? Впрочем, сейчас это не так важно – приду и уточню. Заседание в пять в здании библиотеки, а сейчас три десять. Вполне успею.

Прачечная была по дороге, да и гостиница тоже сильно не отклоняла моего пути. Всего получается кварталов двенадцать-тринадцать, если мне не изменяет память. Сейчас иду к Венцека, по ней дойду почти до рынка, забегу там в прачечную, затем гостиница, а от нее по Садовой или Самарской – к библиотеке. Взять извозчика? Лучше пройдусь. Если начнется спешка, тогда и буду его ловить.

Так я шел, шел, а вот идя по Венцека, опять «поймал» спиной тот злобный взгляд. Прохожих, идущих за мной, не видно аж за полтора квартала. Откуда же тогда взгляд? А, наверное, из этого домика. В нем два этажа и полуподвал, но окна в полуподвале в глубоких приямках, потому из них не выглянешь – бортик прикроет. И даже нужно из приямка реально вылезти. Ощущение взгляда исчезло. Ага, испугался, паразит. В прошлый раз я шел в противоположную сторону, и взгляд мне тоже в спину втыкался. Значит, смотрели мне в спину из угловой квартиры, то бишь западный угол дома – либо второй, либо первый этаж.

Конечно, в нем может жить некий мизантроп, который с похмелья часто буравит людей взглядом, завидуя тому, что у них голова не болит. Ладно, место засечено. А попозже я сюда еще наведаюсь.

Чуть срезал угол, не обходя квартала по улице, а пройдя наискосок. Но времени не сэкономил, ибо обходить разные сарайчики и палисадники оказалось сложным делом.

Затем меня задержали в прачечной… В итоге, когда я выгрузил все в гостинице, у меня оставалось полчаса. Пришлось прибавить ходу. В принципе я успевал и без ускорения, но надо туда прийти с запасом времени, чтобы поискать, где оно будет проходить, и осмотреться.

Историко-литературное общество заседало в здании библиотеки на первом этаже, в относительно небольшой комнатке. Согласно афише, сегодня заявлен доклад о городском голове Алабине, чтение стихов местной поэтессы, а на закуску – «Разное».

Я пристроился в уголке и стал вспоминать, где я слышал фамилию Алабина. При некотором напряжении вспомнил, что она была на надгробном памятнике. Это на откосе, над пивоваренным заводом – остатки старинного кладбища. Памятник Алабину из черного камня, и еще пара поскромнее. Причем шрифт надписи весьма старый, который был до Междоусобной войны, а значит, жил он лет 300 назад.

Тут я опять подумал о том, что книги и бумага дают человеку шанс на бессмертие. Сохранились бумаги о человеке – и мы можем вспомнить о нем через триста лет после того, как он умер, и через триста пятьдесят лет после его рождения. Эльфы и гномы живут и подольше, но далеко не всегда. Правда, за эти годы могло остаться не так много бумаг, и воспоминания будут короткими. Но ведь и о трехсотпятидесятилетнем эльфе можно тоже сказать очень немногое, и даже нецензурное. Ибо в нем от долгой жизни тоже очень немногое может остаться.

Комната потихоньку заполнилась, всего я насчитал одиннадцать человек, исключая себя. В основном люди немалого возраста, но есть и четверо молоденьких. Это, наверное, студенты. Вроде в Самаре университета нет, значит, студенты из Казани, Нижнего и Царицына так проводят последние дни перед семестром. Может, завтра им уже в дорогу. Вооружен из всех был только я, отчего мне даже стало чуть-чуть стыдно. Вроде и не за что, а тем не менее…

Про Алабина докладывал пожилой мужчина. Материалов про него нашлось довольно много, ибо доклад затянулся на полчаса. Время жизни героя доклада я определил правильно. Городской голова прославился, как я понял, в основном организацией добровольческого ополчения, которое выступило на войну с турками и отличилось героическим участием в боях. Во время этой войны удалось также освободить дружественную страну от гнета этих турок, и она стала независимой. О самарском ополчении освобожденный народ не забыл, и город, где прославилось ополчение, стал городом-побратимом Самары.

Турки, если вы не знаете, это был такой южный народ, населявший страну Турцию. Она в этот мир не перенеслась. Находилась она где-то на тыщи полторы верст юго-западнее Астрахани (если мне не изменяет память). Это был воинственный народ, поэтому тогдашнее государство регулярно воевало с ним. Чтобы не соврать, было за три с лишним сотни лет около двенадцати войн с турками. Вообще, как я понял из того, что читал в свое время, вояками турки были очень даже. Во время одного из сражений у них отбили орудие, подаренное этому корпусу турецким владыкой и являвшееся для них чем-то вроде знамени. Поэтому они раз за разом бросались в атаки, пытаясь отбить эту реликвию. В итоге вокруг орудия легло множество турок. Но у них не получилось отбить его. Орудие было выставлено в музее в тогдашней столице с табличкой, что это «кровавое орудие, желая сохранить которое, турки положили 1500 человек»[1]. Вообще же войны с турками начались с осады ими Астрахани. Вскоре после того как Астрахань была взята нами, они пришли ее отобрать и начали осаду, оказавшуюся безуспешной. И дальше понеслось. Было два столетия по четыре войны в каждом. Турецкая граница постепенно отодвигалась к югу, и в двух войнах наши войска смогли выйти в окрестности их столицы Царьграда. Оба раза этот выход заставил турок просить мира.

Я задумался и на некоторое время отвлекся от доклада. Оторвался от раздумий и услышал голос докладчика об улице Стара-Загора, бывшей в Самаре до Переноса и названной в честь города, где сражалось самарское ополчение, и что эта улица сюда не перенеслась.

Тут у меня возник вопрос: а осталась ли в Старом мире Самара за вычетом того, что провалилось сюда? Или она рассыпалась по многим мирам или даже застряла между ними? Если бы знать…

Стихов сегодня мы не дождались. Выяснилось, что поэтесса захворала и не сможет прийти. Члены общества стали вести переговоры, видимо отыскивая того, кто может заполнить пустоту в программе. Вероятно, таких не нашлось, тогда мужчина, читавший доклад об Алабине, вышел и предложил желающим выступить на любую литературную и историческую тему.

А не попробовать ли мне? Я подошел к предыдущему докладчику, представился и предложил сделать доклад о пещерах Самарской Луки. Это можно назвать экскурсом в легенды или экскурсом в историю… Ну как кому заблагорассудится. Докладчик подумал, отошел к другому солидному мужчине, они коротко переговорили, и затем докладчик вышел вперед и представил меня, что вот, мол, гость нашего вечера выступит с докладом о пещерах Самарской Луки.

Я кратко сообщил, что родился в форте Федоровском, но много лет уже живу в иных местах. Мои магические занятия (без деталей) привели меня к путешествию в пещеры Самарской Луки. Раньше я о них многое читал и слышал, а теперь воочию столкнулся с ними. Исмаил и сражение за филактерию были опущены, а про всякие чудеса я рассказал. О каменной реке было рассказано, что я там регулярно видел различные видения, и для примера был подробный рассказ о Клаусе.

Зрителям понравилось, и мне даже поаплодировали. Этим людям тоже приходилось слышать или читать о тайнах подземелий, но одно дело читать в старой книжке, ссылающейся на давно умерших людей, а другое – услышать рассказ человека, побывавшего там. Вообще мне уже говорили, что вид мой внушает доверие малознакомым людям – для трепача я слишком мрачен и немногословен. Люди стали расходиться, стал уходить и я. У выхода меня окликнули. Это были двое парней-студентов. Они сейчас на «козлике» ехали в сторону Хлебной площади и предложили меня подвезти, если мне по пути. Я с радостью согласился.