Ленка, или Срочно нужна лопата (СИ) - Орешкина Наталия - Страница 14

• Предыдущая
• 14/21
• Следующая

— Не-е-е, это исключено. Бандероса с него не спихнуть, асс.

— Слушай, а где он байк ставит? — вмешался Леха.

— Так прямо за магазином, там площадка небольшая, а за ней парк.

— Лен, пошли поглядим.

— Хорошо, — кивнула Ленка и, повернувшись, сказала пострадавшему: — На будущее, я тебе яйца только отшибла, а Мишка тебе их вообще бы оторвал.

Они прошли за магазин, следов мотоцикла не было, будто он тут и не стоял. Вдруг Ленкино внимание привлекло что-то яркое в кустах, почти бегом она бросилась туда. Это были лепестки алых роз, и рядом с ними, к своей радости, она обнаружила примятую траву, полосой уходившую в кусты.

— Леша, сюда, — крикнула она и, не задерживаясь, рванулась вперед.

Сумерки уже вступили в свои права, тени заполнили заросли деревьев и кустов легким полумраком. Если бы не четкий след на примятой траве, неизвестно, чем бы закончились поиски. Но приблизительно метров через десять они нашли изуродованный до неузнаваемости мотоцикл, кто-то здорово отвел на нем душу, возле него валялся втоптанный в землю букет, но глаза Ленки притянуло не это. Чуть дальше на траве лежало неподвижное тело мужчины, вокруг головы его натекла темная лужа, влажный блеск которой не оставлял сомнений. Это была КРОВЬ!

Ленка ринулась было туда, но Леха, схватив, удержал ее:

— Лен, только не дергай его, пока не осмотрим, а то навредишь. Поняла?

— Да, Леш. Спасибо. Можешь меня отпустить. Пожалуйста.

Получив свободу, она подошла к лежащему человеку, сомнений не было — это Мишка. Она опустилась на колени и медленно отвела волосы от его лица, кровь тут же запачкала пальцы, оставляя полосы и на щеке мужчины.

— Мишенька, только не умирай. Любимый, я не смогу без тебя!

На плечо ей опустилась чья-то рука, Ленка подняла глаза и увидела сочувствие и поддержку в глазах стоявшей рядом Зойки.

За их спинами чертыхнулся Леха. Девушки обернулись к нему с немым вопросом во взглядах.

— Черт, сеть не ловит, пойду из магазина позвоню. Я быстро.

— Вот уродство, как же башка-то болит, — проскрипел недовольный голос, заставивший всех замереть.

…Игорешу трясло, трясло от страха, ненависти, зависти и еще много от чего, но страх перекрывал почти все, кроме желания отомстить. Он долго оттягивал месть, потому что объект ее был совсем не прост. С той поры, как этот красавчик прижал его к стенке и пригрозил, при этом даже не думая о последствия, не боясь удара исподтишка, Игореша не находил себе покоя.

Годами он возводил вокруг себя стену страха и ненависти. Не обладая ни внешностью, на которую бы позарились девчонки, ни ростом, ни еще какими-то достоинствами, он возненавидел тех, у кого этого было в избытке. Его не заботило, что большинство так сильно им ненавидимых и сами не супермодели, просто они были открыты людям, дружбе, веселью. Ненависть выжигает человека изнутри, наполняя ядом подозрения, зависти, злобы. Искажая, как в кривом зеркале, все хорошее, что есть вокруг, создавая вокруг человека «зону отчуждения». Его терпели с трудом, его опасались, его обходили стороной. И вот кто-то не вписался в его правила, кто-то пошел наперекор. Этого он просто не мог снести. Да мало того, этим кем-то был парень, которого жизнь, казалось, не уставала одаривать. За время слежки за ним Игореша узнал, что за непрезентабельной одеждой скрывается красивый мужчина, к ногам которого девушки падали от одного только его взгляда в их сторону, но этот мачо словно не замечает их. Так еще, как оказалось, он был не нищим, совсем не нищим, со своим делом, квартирой, да еще и байк, на котором он ездил, стоил больше, чем Ирогеша за год зарабатывал.

И вот сейчас он стоит за углом, сжимая бейсбольную биту в трясущихся руках, боясь, что не сладит, струсит в последний момент. Потому что парень, которого он ждет не какой-нибудь хиляк, а сильный, уверенный в себе мужчина, захватить которого врасплох ох как не просто.

И вот тот вышел из-за угла. Его было просто не узнать: букет алых роз в руках и взгляд парящего в облаках человека. У Игореши враз прибавилось сил, он подбежал и с размаху ударил Мишку по голове, и хоть удар пришелся несколько вскользь, его оказалось достаточно, чтобы с первого раза вырубить мужчину. Мишка, как подкошенный, рухнул наземь. Игореша, не теряя времени, подхватил его под мышки и потащил сквозь кусты к парку, расположенному прямо за ними. Бросив Мишку там, он вернулся на площадку и перегнал туда же мотоцикл. Убедившись, что его жертва все еще не пришла в себя, он на всякий случай еще раз стукнул его по голове, и хотя удар был несильным и опять пришелся вскользь из-за трясущихся рук, кровь потекла из раны все увеличивающимся ручейком.

Игореша быстро сбегал проверить, не оставил ли он следов, но, кроме нескольких лепестков с букета и слегка примятой травы от протащенного тела, он ничего не заметил, да и на это можно было обратить внимание, если только искать специально. Он вернулся на полянку и первое, что сделал, истоптал ногами букет. Мелочно — да, но, зная, кому он предназначался, Игореша испытал какое-то извращенное удовольствие, уничтожая первые цветы, которые были бы подарены с любовью девушке, которую он сам одновременно и хотел, и презирал, считая, что она должна быть счастлива, что он, Игореша, снизошел до нее. Это немного успокоило его, но только на мгновение, он метнулся к неподвижному мужчине и попытался избить его, но тот лежал скорчившись, и все Игорешины потуги больше напоминали топтания на одном месте, тем более что, несмотря на злость, он жутко боялся убить его. Наказать — да, он очень этого хотел, но что-то большее — нет, тюрьмы он боялся, понимая, что просто не выживет там. Что-что, а жизнь свою Игореша очень ценил. И так лужа крови, все разрастающаяся у головы лежащего на земле мужчины, вызывала сильную дрожь в коленках. Выход нашелся сам собой — байк! И тут уж Игореша дал себе волю, круша мотоцикл и чувствуя чуть ли не экстаз с каждой новой вмятиной, с каждой отвалившейся деталью, с каждым треснувшим стеклом. Он все бил и бил, никак не в силах остановиться, пока стон не привел его в чувство. Игореша тихо подкрался к Мишке и изо всей силы ударил его ногой по ребрам. От толчка голова мужчины стукнулась о каменистую землю, и он, застонав, потерял сознание. Это остановило Игорешу, вновь возвращая страх, трусливое желание бежать как можно дальше, спрятаться, забиться в нору испуганным, трясущимся зайчонком…

— Мишенька. — Ленка склонилась как можно ближе к лицу мужчины. — Ты как? Где болит? Встать сможешь?

— Солнце, ты что здесь делаешь? — пробормотал он.

— Как что? Тебя искала, — проворчала она.

Мишка сделал попытку подняться, но со стоном осел обратно.

— Черт, как все болит-то, — простонал он.

— Любимый, не двигайся, сейчас скорая приедет.

Ленка оглянулась проверить, ушел ли Леха звонить.

— Лен, не волнуйся, Лешик сейчас все сделает.

Через несколько минут на поляне стал собираться народ. Кроме Лехи, пришли два парня из магазина и те подростки, что стояли у входа. Леха подошел ближе и сказал:

— Скорую и ментов вызвал, сказали, что скоро будут. Благо тут больница недалеко. Миш, ты пока не двигайся, кто знает, что там у тебя, вдруг сломано чего. Врачи приедут, разберутся.

Ленка благодарно кивнула друзьям и взяла Мишку за руку, пытаясь хоть так передать ему свою силу и любовь, в ответ мужская рука судорожно, как в спасательный круг, вцепилась в нее.

Скорая приехала минут через десять, Мишку аккуратно переложили на носилки и поместили в машину. Он и Ленка ни на секунду не желали разорвать соприкосновение рук, и ей разрешили ехать с ним. Леха сказал, что они тоже подъедут туда, как только разберутся с ментами, уже подкатившими к поляне. Пока скорая мчалась к больнице, Ленка молилась про себя, чтобы с Мишкой не было ничего серьезного. Она убеждала себя, что если он быстро пришел в сознание, то все будет хорошо, а синяки и ссадины — это пустяки.

• Предыдущая
• 14/21
• Следующая