Стая (СИ) - Сергеева Оксана - Страница 5

• Предыдущая
• 5/172
• Следующая

Своих детей у Раи не было. Муж страдал бесплодием, а она так и не решилась ему изменить. Хотя теперь кляла себя. «Гульнула б раз, зато с ребеночком», — говаривала подруге. И усыновить — не усыновили. А как у Алексея появились, на них она и переключилась. Всю любовь свою нерастраченную выплескивала, всю нежность и ласку.

— Это точно, Рая, воспитаем. Может, я что не так делаю, но Дениса и наказать боюсь. Не могу, понимаешь! Может и нужно построже, пацан растет все-таки, но не могу я. Жалко мне его. Он и так обижен. Замкнется в себе. Сломается. А я своим детям, прежде всего, хочу другом быть. Чтобы не боялись с проблемой прийти, чтобы рассказывали все, делились со мной. Дети родителей не должны бояться. Любить, уважать — да. Но бояться они не должны.

— Тебе и беспокоиться об этом не нужно. Дети в тебе души не чают. И с младшеньким все наладится. И учиться он хорошо будет, вот посмотришь.

— Твои слова, сестра, да… — возвел глаза к небу.

…Домой они вернулись, когда Таня еще спала. Во всяком случае, как видел Денис, одеяло под которым она спряталась, укрывшись с головой, мерно вздымалось. Отец поставил у кровати картонную коробку и мальчик, по одному, аккуратно и тихо, чтобы не шуметь, переложил в нее яблоки. Через какое-то время, когда комната уже была пуста, Таня заворочалась. Под одеялом стало душно и жарко, и она высунулась, вдыхая прохладный воздух. Вдохнула раз, потом еще. И села на кровати, оглядываясь.

Яблоки! В комнате стоял любимый аромат. Свежий, не приторный. Перегнувшись, она схватила парочку из коробки и снова юркнула в свой теплый кокон. Не утруждая себя мытьем фрукта, вытерла его о футболку и хрустнула, расплываясь в улыбке.

Со школой у Дениса и правда наладилось. К пятому классу. Четвертый удалось закончить без единой «тройки», чему больше всех радовалась Таня, нежели сам Денис. К учебе он относился с детским скептицизмом, не желая тратить на это лишних усилий, отказывая себе в удовольствиях, просиживая часами за учебниками и тетрадями.

— Кукла-кукла! — крикнул Вадим.

Вадим Бардин вошел в жизнь Шаурина, когда тот учился в третьем классе. Вошел прочно, сев с ним за одну парту и поселившись в соседнем подъезде, на лице демонстрируя такую же готовность к сумасбродным поступкам, как и сам Денис. Им не пришлось искать общего языка — они говорили на одном. За одним исключением — Вадим был круглым отличником. Потому считал своим долгом помочь другу, а тот и не отказывался. Шустрые, они платили жизни детской смелостью, радуясь каждой маленькой победе, будь то лихо запущенный в небо воздушный змей или очередной гол в ворота соперников на футбольном поле.

На зов из кухни вылетела болонка и тут же принялась заливисто лаять, пытаясь ухватить мальчишек, висящих на турнике в прихожей, за пятки.

— У меня скоро руки станут как у обезьяны, — задыхаясь, проговорил Денис, раскачиваясь и задирая ноги выше. На этот раз собачонка, высоко подпрыгнув, добралась до цели: ухватила все-таки его за штанину и повисла. Вадик залился смехом, Денис развеселился тоже, при этом, дергая ногой, старался избавиться от рычащей собаки, висевшей на джинсах. Как видно, всем, включая собаку, эта игра доставляла огромное удовольствие.

Внезапно Кукла, так звали домашнего питомца Бардиных, отпустила свою жертву и подбежала к двери. Уселась, виляя хвостиком и гипнотизируя взглядом дверной проем.

— Мама пришла, — сказал Вадим, разжал руки и, спрыгнув, завалился на пол. Денис поступил так же, и когда Елена Дмитриевна зашла в квартиру, глазам ее предстали два распростертых, задыхающихся от смеха, тела.

— Привет, сорванцы, — сказала она с улыбкой. — Снова Куклу злили? — Собачка, услышав свое имя, принялась усиленно тявкать, привлекая внимание хозяйки, вставая на задние лапки.

Не в первый раз заставала она Дениса у них дома. И даже не десятый. Очень нравился ей этот мальчик, всегда вежливый и спокойный. Жаль, рос без матери, зато отец чудный человек и сестра милая девочка. Со всеми праздниками их поздравляла и с днем рождения. Добрые дети, открытые, славно, что на пути у Вадима встретились, а то боялись они с отцом, что трудно придется мальчику в незнакомом городе, в новой школе, среди чужих детей. Но с помощью Дениса процесс адаптации и привыкания к новым условиям прошел почти безболезненно. Среди дворовых детей Вадим быстро стал «своим».

— Здрасте, теть Лен.

— Привет, мам. А ей нравится. Она сама нас на турник загоняет.

— Как же… — донеслось из кухни. — Ну, что, моя лапонька, обижали они тебя? Расскажи мамочке. Били, обижали, не кормили? — В ответ Кукла начала подвывать.

Отдышавшись, мальчишки решили убраться с прохода, скрывшись в комнате Вадика. Денис подтянул джинсы, поправил футболку и завалился на кровать друга

— Блин, надо домой идти, — уныло протянул, глядя в потолок.

— Танюха уже два раза звонила. Видно, намерена поскандалить сегодня, — поддержал Вадик, закидывая руки за голову.

— Еще не придумали средство, чтобы закрыть ей рот. Когда она начинает причитать, у меня уши в трубочку сворачиваются.

— Мальчишки, есть будете? — в комнату заглянула тетя Лена.

— Нет, теть Лен, спасибо, я домой. — Денис поднялся с кровати, Вадим следом.

— Денюш, может, поешь сначала?

— Нет, я не голоден. Танюха уже звонила, надо идти. — Нехотя нацепил кеды. Уже представлял, что его ждет, и даже предполагал, по какому поводу.

Очень привязался Денис к Бардину, хорошо узнал его семью, став в их доме частым гостем. У Шауриных Вадима тоже приняли с распростертыми объятиями. Их дружба за короткое время стала верной для того возраста, в котором они прибывали. Она постоянно подкреплялась новыми подвигами, оживлялась общими воспоминаниями, доказывалась поступками, подпитывалась планами и идеями.

Услышав скрежет ключей в замке, Таня с воинственным видом вышла из комнаты.

— Ну привет, — недовольно сказала. — Я сколько могу звонить? Ты специально игнорируешь меня?

— Как я могу тебя игнорировать, если пришел домой? — Денис встретил ее тем же тоном, не выражая особой радости.

— Я сказала, что сегодня у нас генеральная уборка, а ты смылся.

— С какой стати я должен убираться? Это твоя работа — вот и убирайся.

— С чего ради это моя работа?

— Как с чего? Ты же у нас главная. А я так… несмышленыш, так, кажется, ты меня назвала, — припомнил ей недавнюю ссору и одно из нелестных высказываний в свой адрес. Достал из холодильника банку с компотом, налил стакан и выпил половину залпом, едва вздохнув. Утер рот тыльной стороной руки и пошел в комнату, пропуская мимо ушей вопли сестры.

— Если ты даже за собой тарелку и кружку помыть не можешь, то да! Несмышленыш ты и есть!

— Зато у тебя ума хоть отбавляй, — не остался в долгу.

Таня проявила настойчивость и перегородила ему дорогу, встав в дверях.

— Ты совсем оборзел! Я за тобой больше убирать не буду. Приучайся к самостоятельности! А то мы такие умные, а чуть что — Таня! Таня погладь футболку, Таня постирай штаны, Таня налей суп!

— Тебе трудно что ли? Ладно, сам справлюсь. Тебя никто не просит за мной по пятам ходить, сама привязываешься. — Стараясь отодвинуть сестру, он сделал усилие, чтобы протиснуться в комнату, но Таня уперлась в косяк руками и ногами.

— Не пущу, пока не уберешь за собой.

Отец слушал некоторое время их перепалку, потом показался в проеме гостиной:

— Денис, зайди-ка.

— Чего?

— Зайди-зайди, говорю.

Сын прошаркал в комнату и уселся на диван, уставившись на отца. Тот прикрыл дверь и сел рядом.

— Это что за разговоры?

— Ничего.

— Ты мне прекрати это.

— Пусть она сама научится со мной разговаривать. А то орет вечно. Могла бы попросить нормально. А так как она… фиг помощи дождется. Как только я сказал, что к Вадику пойду, начала верещать, что убираться надо. Вот пусть и убирается сама. Я сказал — пойду, значит, — пойду. Ты ее сначала научи общаться, — недовольно говорил мальчик, скрестив руки на груди.

• Предыдущая
• 5/172
• Следующая