Стая (СИ) - Сергеева Оксана - Страница 60

• Предыдущая
• 60/172
• Следующая

Когда Монахов вернулся в клуб, на лице у него было озабоченное и встревоженное выражение. Денис сразу это заметил и тут же осторожно поинтересовался:

— Что-то случилось, Сергей Владимирович?

— Наталье плохо стало, дочь позвонила. Давление поднялось, пришлось врача вызывать, — пояснил он хмуро и тут же добавил раздраженно: — Сколько раз предлагал ей поехать сейчас куда-нибудь подлечиться, но она не хочет Юлю оставлять. Ничего скоро у Юльки каникулы, отправлю их отдохнуть.

Незаметно для себя Денис перевел дух. Слава Богу, что с Юлькой все в порядке. Нет, бесспорно, жаль, что Наталью свалила с ног болезнь, да еще и давление поджимает, но как-то, к собственному неудовлетворению, беды младшей Монаховой его волновали больше.

Однако, переживать их Денис готов был только внутри себя, безо всякого внешнего смятения и написанной на лице тревоги. Незачем кому-то знать, что Юля взволновала его так, как может волноваться глубокое море во время шторма. Того и гляди, выбросит на поверхность что-то доселе неизведанное и непознанное. Не факт, что безопасное…

Беспокойство за Юлю никак не уменьшило желания избавиться от непрошенных мыслей о ней же. А стократ увеличило. Вот бы только на деле справиться так же лихо, как хотелось.

А на деле, после беседы с Монаховым, Денис уже не мог сосредоточиться на предстоящем мероприятии. И когда все собрались в подготовленном зале — кстати говоря, Крапивин и его компания тоже оказались в числе приглашенных, что, в сущности, неудивительно, — Денис все еще пребывал в небольшой прострации, передвигаясь между людьми как тень, оставаясь сторонним наблюдателем и не участвуя в обсуждениях.

Очень хорошо, если Юльку отправят на каникулах куда-нибудь подальше. Не будет перед глазами соблазна, а девочка медленно, но верно именно в него и превращалась.

Шаурин так и не мог понять, в чем тут секрет. В какой именно момент это произошло, и он стал испытывать к девочке тягу. Чувствовал себя долбаным извращенцем, ведь ей только «почти шестнадцать». При этом он четко осознавал, что чувство это испарится в считанные секунды, если Юлька будет действовать в том же духе. Самое паршивое, что она вела себя с ним открыто и доверчиво, откликаясь на его эмоции. Каким-то образом ей удалось установить между ними понимание и ощущение близости, затронуть что-то в его душе, чему сам Денис не мог подыскать названия. Между ними была особенная внутренняя связь, не имеющая с сексуальным влечением ничего общего.

Когда судья дал знак о начале боя, Шаурин перестал отвлекаться, а устремил взгляд на ринг. Сколько выдержит Карпов? Десять? Пятнадцать минут?

При полном контакте трудно выдержать пять. У Карпова задача куда сложнее и условия другие, зато мотивация хлеще, чем просто очередная победа в спортивном состязании.

Наблюдать со стороны легко. Денис видел, где Саша промахивался, совершал ошибки, когда упустил шанс сбить противника с ног. Но, кроме того, он точно знал, что ощущал сейчас его боец, в полную силу наносивший прямые и скользящие удары по противнику.

Оба парня находились примерно в одинаковых весовых категориях. Карпов чуть меньше по комплекции, а тот грузнее, но при этом менее изворотливый. Они метались по рингу, и в один момент Карпов пропустил удар и потерял равновесие.

Все. Денис был почти уверен, что встать ему не удастся. Стас орал: «Закрывайся!»; Карпов, сгруппировавшись, согнул руки в локтях и свел их вместе, стараясь прикрыть не только голову, но и корпус. При такой силе удара, сломанное ребро проткнет легкое и тогда пиши — пропало.

Едва ли Карпов слышал, что кричал ему Шаповалов. Несомненно, он действовал на автомате. В такие моменты не слышишь абсолютно ничего. В ушах шум или звон и среди белого тумана, что заволакивает глаза можно различить лишь только своего противника. Глаза. Почему-то всегда запоминаются глаза. Выражение, с которым смотрит на тебя твой враг. Нужно научиться смотреть в глаза врагу и не ощущать страха. Человеческое сознание — мощное оружие. Сильное натренированное тело — это небольшой залог успеха, но психологическая готовность — важнейшая составляющая.

Карпов бы готов. Он не реагировал на толпу, на подстегивающие крики и свист. Он ни на что не реагировал кроме как на того, кого ему следовало вывести из игры, обезвредить, обездвижить. А для этого ему нужно выдержать совсем чуть-чуть, ведь при такой атаке выматывалась не только жертва, но и нападающий.

Неотрывно следя за бойцами, Денис двинулся вперед и остановился совсем близко от ринга, прошептав короткое «вставай», едва шевеля губами.

Конечно, Карпов не мог его слышать, но будто почувствовал, уловил то короткое мгновение, когда его враг на секунду задержал удар, чтобы вдохнуть глубже. Использовав собственное плечо как рычаг, он вывернулся, выскользнул как уж, и набросился на свою жертву.

Сашка успел немного восстановить дыхание и теперь налетел на почти победителя с утроенной силой. Сам того не желая, он устроил очень красивое зрелище, поднявшись тогда, когда некоторые из гостей уже подсчитывали выигрыш и собирались праздновать победу.

Все. Вот теперь точно все. Карпов не остановится, пока не замолотит парня, не выбьет из него весь дух. Он не проиграет и больше не пропустит ни одного удара. А судья прекратит бой, если один из бойцов будет не в состоянии его вести. Вот только Денис, разъясняя это правило, не уточнил критерии подобного состояния. И условие это смотрелось несколько расплывчато. Кроме судьи есть еще толпа, зрители, от которых немало что зависело.

От такой концентрации людей настроенных на одну волну, казалось, воздух потрескивал, и адреналин не только бурлил в крови, но и парил над головами.

Денис на секунду прикрыл глаза и выдохнул с облегчением. Он и сам, как Карпов, ничего не видел вокруг и не слышал. Взгляд его ограничился только рингом, словно он смотрел фильм, именно фильм, без особых переживаний, созерцая грамотную постановку с умело наложенным гримом на лицах актеров.

Но кровь не была искусственной, а гематомы и синяки, покрывающие мужские тела — не бутафория.

Когда все закончилось, Шаурин направился в комнату, куда увели Карпова. Врач уже суетился у стола, разбирая большую аптечку. Сам Александр сидел на кушетке и смотрел вперед невидящими глазами. Все его тело еще дрожало от напряжения, а зубы клацали друг о друга, будто его бил озноб. Он попытался приложить ладонь к залитому кровью лицу.

— Саша! — Денис громко окликнул его.

— У него шок, — пояснил доктор.

— Семеныч, давай коли его! — поторопил Шаурин. — Саша! Посмотри на меня! — Взял полотенце и приложил к его лицу, стер кровь, что струилась из рассеченной брови, заливая глаз. — Слышишь меня, Карпов?

— Его осмотреть сначала надо, — попытался возразить врач.

— Потом осмотришь, его же не сразу отпустит, так что успеешь ощупать его с ног до головы.

Сашка, кажется, пришел в себя, сипло сообщив:

— Нормально все. Нормально, — кивнул и тут же скривился, опустив голову.

— Молодец! Вот и молодец! — сказал Денис, несильно сжав плечо парня.

— Ложись, — сказал Стас и, придерживая под спину, помог Сашке откинуться на кушетку.

Лёня, стоящий тут же в дверях, наблюдал за действиями Дениса немного озадаченно.

— Водки хочу, — прохрипел Карпов.

— Лёня! — оглянулся Денис.

— Нельзя, — препятствовал Семеныч, вводя иглу в вену Карпову. — Ничего, расслабься, сейчас обезболивающее подействует.

— Лёня, давай бегом, — настоял Денис. — Семеныч не кипятись, подумаешь, проблюется. Нервишки-то надо успокоить человеку. Не будь садистом.

Вуич исчез и через пару минут вернулся с бутылкой водки.

— Извини, Шурик, закуси нет. — Свернул крышку и налил полстакана.

Какая закусь… Карпов одним глотком влил в себя содержимое стакана, не поморщившись и не чувствуя вкуса. Даже желудок не обожгло, словно он воды хлебнул, а не крепкого алкоголя.

— Ладно, Семеныч, ты обработай его, а потом отвези к себе. Пусть отлежится.

• Предыдущая
• 60/172
• Следующая