Подумай дважды (СИ) - Чайка София - Страница 30

• Предыдущая
• 30/57
• Следующая

Егору надоело читать газету. Он оглянулся по сторонам.

Прибывающих встречали радостными криками и объятиями. Провожающие плакали и целовались с теми, чей самолет уже готовился к полету. Неожиданно для себя Егор позавидовал им. Единственным человеком, который встречал и провожал Бритта в многочисленные командировки, был его поверенный. Мама отказывалась покидать деревню, а любовницы… Они занимали в его жизни временное место. Он не сообщал им о своих планах.

Именно здесь, в аэропорту, Егор вдруг понял, насколько сильно хочет иметь семью — жену и детей, которые будут ждать его и любить, независимо от того, сколько у него денег, хорошее ли у него настроение, здоров он или болен. Необходимость этого четко оформилась в его голове и сочеталась с единственной женщиной. Но вначале она должна избавиться от мужа.

Егор посмотрел на часы. Время терпело. Он достал сотовый, нашел необходимый номер и договорился о встрече.

Иннокентий появился в поле его зрения спустя пол часа. Он мрачно оглядывался по сторонам в поисках Бритта, и тот махнул ему рукой, привлекая внимание. Кеша упал на соседний стул и недовольно выдохнул:

— Что за спешка? Ради чего я, как дурак, должен мчаться сломя голову через весь город?

— Нам нужно поговорить, а времени у меня нет. Должен лететь.

— А может у меня дела? Я, между прочим, уже дядя. Хлопот у меня выше крыши. И вообще, когда ты прилетел?

— В полдень. Поздравляю. С меня — подарок. Так уж получилось, что я не успел заехать к тебе в офис.

— И что ты делал все это время? — Грибов нервно скривил губы. — Спал с моей женой?

«Догадливый», — подумал Егор, но решил не отвечать. Вместо этого он спросил:

— Когда ты, наконец, ее отпустишь?

— Что, без этого не дает?

У Егора от ярости помутилось в мозгах. Почти не помня себя, он вскочил и схватил Кешу за полы плаща, дернул на себя и резко встряхнул.

— Не смей говорить о ней в таком тоне! — прошипел он, еле сдерживаясь, чтобы не врезать побольнее, со следами на память. Не желая закатывать драку в общественном месте, Егор оттолкнул Грибова, и тот упал в кресло, но очень быстро пришел в себя и поднялся, надвинувшись на Бритта.

— А то что? Продолжай. Чего остановился?

— Если бы я был уверен, что это позволит ей получить развод, я бы ни минуты не сомневался.

— Думаешь, мне жилось с медом? Это не тебя женили, так и не дав оторваться по полной.

— Ты мог отказаться. Тебя насильно в ЗАГС не поволокли бы. Так нет же, захотелось денежек, вольготной жизни. Разве не так?

— А тебе не хотелось?

— Я не стал бы ради этого жениться на нелюбимой.

— Что ты вообще знаешь о нашей с Серафимой жизни? И кто тебе сказал, что я ее не люблю?

— Так сильно любишь, что изменил с другой?

Лицо Кеши покрылось багровыми пятнами. Он оскалился и ехидно поинтересовался:

— Нажаловалась? До того как или уже после?

Егор не удержался и снова схватил Грибова за грудки, но сдвинуть его с места оказалось сложно. Они толкались, как подростки. Ни один из них не хотел уступить.

У Бритта даже кулаки зачесались от острого желания ударить бывшего друга, подраться, защищая свою любимую — совершить то, что ему очень сильно хотелось сделать много лет назад, когда Кеша увел у него Симу. Но что это решит? Грибов назло ему может и дальше продолжать тянуть с разводом.

— Ты совсем не знаешь свою жену, если думаешь, что она способна рассказать мне о твоих изменах. Только не она. Я лично видел тебя с брюнеткой в гостинице. Ты — дурак, Грибов. Если бы не этот глупейший промах, она прожила бы с тобой всю жизнь.

— Не тебе меня осуждать. Хочешь драться, давай.

Желание, хоть как-то наказать Грибова за то, что он сделал больно Серафиме, ослепляло, но Бритт понимал, что это ни к чему хорошему не приведет. К тому же на них стали оглядываться, а какая-то женщина вместе с полутора годовалым мальчиком даже пересела подальше, косясь настороженным взглядом в их сторону. Егор заставил себя успокоиться. Он сел, махнул рукой на соседний стул и примирительно произнес:

— Мордобой отложим на другой день. Нам нужно поговорить о деле. Я знаю, кто покупал акции нашей компании.

— Я тоже.

От неожиданности Егор нахмурился и переспросил:

— Знаешь? А Сима и Лаврентий?

Кеша поморщился.

— Они пока не в курсе. Сегодня Аркадий пришел ко мне в офис и все рассказал.

— Вот так просто взял и сознался? С чего бы это? Подозрительно как-то.

— Не просто так. Он требует кое-что… что я не могу ему дать.

— Твою часть акций?

— Не совсем.

Егор начинал кое-что понимать, но никак не мог построить все это в логическую цепочку. Ему не хватало деталей, сведений, которые он мог получить только от Грибова, а, возможно, и Симаковых. А раз это каким-то образом касалось Симы, он обязан понять, что происходит.

— Хватит темнить, Гриб. Я тоже заинтересованное лицо. Чьи акции Крамарь хочет заполучить? Как я понимаю, его цель — контрольный пакет. Если не твои, тогда… Жены Савелия? У него есть такая возможность?

— Это — семейное дело.

— Прекрати! Это дело компании, а значит всех, кто вложил в нее деньги.

— Я сам со всем разберусь.

— Гриб, неужели ты не видишь, этот человек чего-то добивается. Я не верю, что дело в деньгах. Он достаточно обеспечен. Здесь должно быть что-то еще, скорее всего, личное. И если оно касается Серафимы…

— Она здесь ни при чем.

— Ты уверен?

— Мне надоел этот разговор. Я все улажу. Лети. Объявили твой рейс.

Несмотря на уверения Грибова, Бритта не покидало какое-то недоброе предчувствие. Убедившись, что Кеша решил сохранить разговор с Крамарем в тайне, он решил продолжить расследование самостоятельно. Слишком уж происходящее напоминало месть. Вот только кому?

— Ладно. Мне и правда пора. Разбирайся, но если что-то случится с Симой…

— Угрожаешь?

— Вот именно.

— Послушай, все хочу спросить. Если ты так ее… ценишь, почему не женился на ней, пока она была свободна?

Что он мог ответить? Рассказать о своих сомнениях, о том, что Серафима вряд ли вышла бы за бедного студента? Теперь он знал ее лучше и понимал, что она могла бы это сделать. Если бы он дал ей шанс.

— Этого я себе никогда не прощу.

Он достал носовой платок, вытер костяшки пальцев правой руки и посмотрел на жену. Марьяна сжалась в углу комнаты с красной отметиной на подбородке. Завтра след от удара превратится в синяк, но Аркадия это не волновало. Он так разозлился, что мог ударить и сильнее, но первая попытка досталась стене гостиной, и только вторая, более слабая, жене. Он слышал тихий плач худенькой женщины, уже давно не слишком его волновавшей, но молча терпевшей побои. По ее мнению, дети не должны знать, что отец поколачивает их мать.

Глупости. Отчим Аркаши издевался над его матерью значительно сильнее, и она орала на всю деревню. Каждый раз, когда Аркадий оказывался дома во время «воспитательного» момента, старший Крамарь заставлял его смотреть на это, приговаривая: «Учись, малец, правильно обращаться с женщинами. Все они — шлюхи».

В истинности слов отчима Аркаша убедился довольно рано, когда его соблазнила симпатичная деревенская медсестра. Ему в ту пору исполнилось шестнадцать, а ей — двадцать пять. Ее муж работал дальнобойщиком, и бойкая бабенка часто оставалась одна. Она решила, что никто не станет подозревать ее в связи с юношей, и они несколько летних месяцев тайно встречались в сарае возле ее дома. Муж вертихвостки получил квартиру в городе, и любовникам пришлось расстаться. Аркадий не слишком долго переживал по этому поводу. Он знал, что вырос достаточно привлекательным парнем, чтобы долго оставаться без женского внимания.

Девушки и женщины, свободные и замужние, продолжали вешаться ему на шею и после того, как Крамарь поступил в университет. Он предпочитал вторых. Ему нравилось наблюдать за их страданиями по поводу собственных измен. Да и бросать их оказалось значительно легче. Они не претендовали на его руку и сердце. Он предпочитал довольно жесткий секс и выбирал соответствующих партнерш. Вскоре он понял, что, применяя силу, эффективно избавляется от злости, в обычном окружении являя собой жизнерадостного мужчину, душу любой компании.

• Предыдущая
• 30/57
• Следующая