Искупление Габриеля - Рейнард Сильвейн - Страница 20

• Предыдущая
• 20/110
• Следующая

Джулия засмеялась, но тут же, спохватившись, зажала рот рукой:

– Ради бога, простите меня. В этом нет ничего смешного.

Кэтрин озорно ей подмигнула:

– Наоборот, это очень смешно. Вы бы видели его рекомендательное письмо. Он написал: «Мисс Пиктон компетентна в области творчества Данте». Черт побери, я же в самом деле была его любовницей. Разве он не мог потрудиться написать еще что-то, не ограничиваясь одной фразой? – Джулия смотрела на нее с неподдельным ужасом, и профессор Пиктон усмехнулась. – Сейчас я готова смеяться вместе с вами, а многие годы мне было не до смеха. Я любила женатого мужчину и страдала, что он не принадлежит мне целиком. Ни семьи, ни детей. Но когда я начала выступать с результатами своих исследований, сплетни прекратились. Люди слышали мои лекции. В некоторых вопросах я противоречила воззрениям Старины Хата. Постепенно ученый мир понял: я разбираюсь в том, о чем говорю. Я работала очень напряженно, чтобы сделать себе имя в науке и выйти из его тени. Когда он умирал, единственным человеком, доподлинно знавшим о моих отношениях со Стариной Хатом, была его жена. – Кэтрин пристально посмотрела на Джулию. – Сегодня утром я всячески старалась дискредитировать эту мисс Петерсон. Я продолжу свои усилия, но, даже если и потерплю неудачу, знайте: люди охотятся за новизной. Возникают новые скандалы, и они забывают о прежних. А к тому времени, когда вы начнете преподавать, все сплетни вообще забудутся.

– Профессор, мне до этого еще шесть лет.

Профессор Пиктон улыбнулась:

– Учитывая то, чем я сегодня с вами поделилась, вы вполне можете называть меня просто Кэтрин.

– Спасибо, Кэтрин. – Стараясь побороть смущение, Джулия тоже улыбнулась.

– Своей безупречной работой вы можете помочь людям забыть все сплетни. Когда раз за разом вы будете подтверждать свою научную позицию, все злопыхатели мира не смогут ее поколебать. Возможно, вам придется работать напряженнее, чем кому-нибудь другому, но вряд ли вы станете возражать против усердной работы. Я права?

– Конечно. Я люблю работать.

– Вот и хорошо. – Кэтрин подалась вперед. – Хочу дать вам еще один совет. Думаю, его вам будет принять труднее. – (Джулия внутренне напряглась.) – Вам нужно увереннее держаться в научной среде. Понимаю, что вы по природе застенчивы и предпочитаете избегать конфронтации. Но застенчивость на академическом ристалище недопустима. Когда вы читаете лекцию и кто-то вас атакует, вы должны немедленно ответить на выпад. На любую критику, будь то в завуалированной или в откровенно злобной форме, необходимо отвечать сразу. Вам это понятно?

– Насколько помню, на семинарах я так себя и вела. Профессор Маринелли была довольна мной.

– Отлично. Мой вам совет: завтра будьте сама собой. Яркой. Безупречной. Не позволяйте стае волков растерзать вас, словно какую-нибудь больную лосиху. – (Услышав столь необычное сравнение, Джулия удивленно округлила глаза, но промолчала.) – И еще: муж ни в коем случае не должен вас защищать. Его благие намерения ослабляют ваш имидж. Если хотите добиваться успеха, учитесь самостоятельно защищаться и защищать свои идеи. Габриелю это не понравится. Постарайтесь растолковать ему, что своим стремлением помочь он делает вам только хуже. На его фоне вы выглядите беспомощной. Рыцарство в научном мире смертельно опасно.

Джулия кивала, ощущая некоторую растерянность.

Кэтрин залпом допила пиво:

– А теперь идемте смотреть, удалось ли Габриелю запудрить мозги старым придуркам из «Оксфордского общества Данте» и убедить их, что утром они ничего такого не видели и не слышали. – Она подмигнула. – Кстати, в глазах кое-кого из них Габриель после этого скандала только выиграл. Им не понять, что ваш муж несравненно интереснее и крупнее всех их представлений о нем.

Пока Джулианна беседовала с профессором Пиктон, Габриель очень толково распорядился своим временем. Вместе со старыми друзьями и новыми знакомыми он отправился в студенческий паб «Королевский арсенал», где пустил в ход все свое обаяние и красноречие. Через час полдюжины дантоведов уже не сомневались в том, что Криста Петерсон – снедаемая завистью посредственность, а он и Джулия – жертвы ее злобной клеветы.

К обеду настроение Габриеля заметно улучшилось. Кэтрин смаковала вино и была на удивление разговорчива. Габриель ей не уступал.

Джулия сидела молча, держась застенчивее, чем обычно. В ее больших глазах читалась усталость. За обедом она почти ничего не ела и даже не соблазнилась десертом. Чувствовалось, события этого дня все-таки подействовали на нее.

Когда она отлучилась в туалет, Кэтрин озабоченно посмотрела на Габриеля:

– Ей нужно отдохнуть. Бедная девочка совсем вымоталась.

– Да, – задумчиво согласился Габриель, воздерживаясь от дальнейших комментариев.

– А вы прекратили пить, – сказала Кэтрин, покосившись на его пустую рюмку.

– Да, – с терпеливой улыбкой ответил Габриель.

– Недурная идея. В моей жизни тоже бывали периоды полной трезвости. – Она вытерла губы салфеткой. – Вы согласны принять материнский совет от женщины, не являющейся вашей матерью?

– Какой совет? – спросил Габриель, резко поворачиваясь к ней.

– Иногда меня тревожит ваша способность разбираться с клеветниками. Особенно теперь, когда вы женились. – Габриель попытался возражать, но Кэтрин продолжала: – Я уже стара и потому могу себя вести так, как мне нравится. Но для вас недопустимо на научных конференциях выступать в роли защитника Джулианны. Если вы подниметесь на ее защиту, все решат, что она слаба.

Габриель сложил салфетку и бросил на стол:

– Утренний инцидент с Кристой Петерсон – явление из ряда вон выходящее. Она пыталась сломать научную карьеру и мне, и Джулии.

– Согласна. Но даже в этом случае вы своей реакцией не столько помогли, сколько навредили жене.

Габриель нахмурился. Кэтрин решила изменить тактику:

– Мы с вами – добрые друзья. Когда я смотрю на вас, знаете, о чем думаю? Если бы у меня был сын, я бы хотела видеть его столь же умным и талантливым, как вы.

– Благодарю вас, Кэтрин. – Лицо Габриеля потеплело. – Я очень ценю вашу дружбу.

– Я дала Джулианне несколько советов. Не сомневаюсь, что она перескажет вам содержание всего нашего разговора. Но пока мы с вами вдвоем, я прошу вас внимательно отнестись к моим словам. Она замечательная женщина. Очень светлая. Не мешайте ей светить.

– Именно этого я и хочу. – Габриель опустил голову и стал смотреть на игру света на гранях своего обручального кольца.

– Вот и отлично. – Кэтрин постучала пальцем по столу, словно показывая, что они поняли друг друга. – В январе я должна буду прочесть в Гарварде несколько лекций. Надеюсь, что вы удостоите меня приглашением в ваш дом. Грег Мэтьюс обычно водит меня по жутким ресторанам с молекулярной кухней. Там подают отвратного вида кушанья, приготовленные в жидком азоте. Сидишь и не понимаешь, где ты: на обеде или на экзамене по органической химии.

После обеда Габриель настоял на том, чтобы проводить Кэтрин до ее резиденции в колледже Всех Святых. Там они простились, договорившись встретиться утром за завтраком.

– Ровно в половине девятого, – постучав по циферблату своих часов, сказала Кэтрин. – Не вздумайте опаздывать.

– Мы не проспим, – поклонившись, пообещал Габриель.

– Ловлю вас на слове.

С этими словами профессор Пиктон скрылась за массивной деревянной дверью колледжа.

Оставшись вдвоем, Габриель взял Джулию за руку и удивился, насколько холодны ее пальцы. Он попытался их согреть, невольно касаясь обоих ее колец: подаренного в день помолвки и обручального.

– Я знаю, что ты очень устала. Но я хочу кое-что тебе показать. Тут рядом.

Завернув за угол, они оказались перед ротондой Рэдклиффа – внушительным круглым зданием, ставшим своеобразной иконой Оксфорда. Небо было темным и безлунным, но фонари слегка подсвечивали ротонду.

– Помню, сколько раз я ходил вокруг этой ротонды, – сказал Габриель, сжимая ее руку. – Я всегда восхищался ею.

• Предыдущая
• 20/110
• Следующая