Искупление Габриеля - Рейнард Сильвейн - Страница 55

• Предыдущая
• 55/110
• Следующая

– Сам не знаю, но держись от него подальше.

Чувствовалось, встреча с блондином насторожила Габриеля.

– Но почему? Ты что, знаешь этого человека?

– Его я не знаю, но что-то в нем настораживает меня, – признался Габриель. – Обещай, что будешь держаться от него подальше.

Джулия засмеялась:

– Он немного чудаковатый. Но мне он показался вполне симпатичным.

– Питбули тоже кажутся симпатичными, пока не сунешь руку в их клетку. Если этот человек попытается к тебе приблизиться, сразу же поворачивайся и уходи. Обещай мне. – Последние слова он произнес шепотом.

– Хорошо. Но все-таки что случилось? Может, ты когда-то сталкивался с этим человеком, а потом забыл?

– Вряд ли, хотя утверждать не буду. Мне не понравилось, как он смотрел на тебя. Его глаза буквально прожигали дыры в твоем платье.

– Как здорово, что рядом со мной Супермен, который меня защитит. – Джулия крепко поцеловала мужа. – Обещаю тебе держаться подальше от этого человека и от всех прочих красивых мужчин.

– Ты находишь его красивым?

Чувствовалось, Габриелю это не понравилось.

– В той же мере, в какой мы называем красивым произведение искусства. Но такая красота абсолютно несравнима с твоей. Если ты сейчас меня поцелуешь, я вообще позабуду об этом блондине.

Габриель наклонился к ней и, прежде чем поцеловать, нежно погладил ее щеки.

– Спасибо. – Джулия привычно закусила щеку изнутри. – Ты меня очень смутил своей вступительной речью. Я не люблю такое внимание к себе.

– Настоящая устроительница этой выставки – ты. Я всего лишь твой сопровождающий.

Джулия снова засмеялась, но теперь уже совсем тихо. Зал наполнялся гостями, ожидавшими на почтительном расстоянии.

– Профессор, я польщена таким сопровождением.

– Спасибо, дорогая. – Габриель приник к ее уху. – Извини, что моя вступительная речь тебя смутила. Я надеялся, что мои слова побудят кое-кого из наших гостей сделать пожертвования приюту.

– Тогда смущай меня и дальше. Если хотя бы один человек решит поддержать приют, можно сказать, что выставка имела успех. Даже если сами иллюстрации вызовут у них отвращение.

– Разве такие шедевры могут вызвать отвращение? Ты посмотри, с каким восторгом их рассматривают.

С этим Джулия не спорила. С момента появления «Божественной комедии» ее иллюстрировали художники разных веков. Джулия видела их работы, однако Боттичелли по-прежнему оставался ее самым любимым иллюстратором Данте.

Эмерсоны продолжали экскурсию по залу, останавливаясь перед каждой витриной. Габриеля обрадовало, что блондин покинул выставку.

Когда они дошли до сотой и последней иллюстрации, Джулия повернулась к мужу:

– Потрясающая выставка. Галерейщики проделали просто фантастическую работу.

– Ты еще не все видела.

Габриель попытался спрятать улыбку, но блеск глаз выдавал его настроение.

– Они что-то поменяли в общей экспозиции?

Габриель молча взял жену за руку и повел на второй этаж, в зал Боттичелли. У дверей Джулия замерла, что делала всегда, входя в этот зал, где почти рядом висели «Рождение Венеры» и «Весна».

Когда-то в этом зале Габриель читал свою лекцию. Он рассуждал о браке и семье. Тогда его слова воспринимались как далекая и почти несбыточная мечта.

Джулия остановилась перед «Весной». Ей стало хорошо. Эта картина всегда ее успокаивала. Джулия видела прекрасные копии, но все они не шли ни в какое сравнение с оригиналом.

Если закрыть глаза, можно погрузиться в музейную тишину. Сюда почти не долетал гул выставки. Если сосредоточиться, Джулия услышала бы голос Габриеля, рассказывавшего о четырех видах любви: эросе, филии, сторге и агапе.

Джулия действительно закрыла глаза, но почти сразу же открыла их снова. Ее взгляд упал на изображение Меркурия в дальнем левом углу. Это полотно она, наверное, видела уже в тысячный раз, но сейчас что-то в облике древнего бога зацепило ее и даже взбудоражило. Что-то в его позе и лице, вдруг показавшемся ей очень знакомым…

– С тех пор как ты была здесь в последний раз, в зале появились новые работы, – сказал Габриель, прерывая ее размышления.

– Где?

Взяв Джулию под локоть, Габриель подвел ее к большой черно-белой фотографии, которая висела напротив «Рождения Венеры».

Джулия прикрыла рот, чтобы не вскрикнуть.

– Зачем здесь этот снимок?

Габриель потащил ее ближе, пока она не оказалась возле фото. Это была ее фотография, запечатлевшая ее в профиль. На снимке Джулия стояла, закрыв глаза, а ее длинные волосы держала пара мужских рук. Она улыбалась.

Этот снимок Габриель сделал в Торонто, когда она впервые согласилась позировать для него. Под рамой была табличка. Подойдя ближе, Джулия прочла:

– Эти слова Данте произносит, когда впервые видит в Чистилище Беатриче. – Габриель обхватил лицо Джулии, пристально глядя в ее глаза. – Со мной было то же самое. Когда, после разлуки с тобой, я увидел тебя в Кембридже, то сразу вспомнил эти слова. Я смотрел на тебя, стоящую на ночной улице, и понимал, какое сокровище я потерял. Я надеялся, что ты увидишь меня и подойдешь ко мне.

Глаза Джулии наполнились слезами. Габриель крепко обнял ее:

– Не плачь, моя красавица, моя прекрасная девочка. Ты моя Беатриче, мой упрямый листок, моя прекрасная жена. Я сожалею о прошлом, когда вел себя как последний идиот. Сегодня я хотел показать тебе, как ты важна для меня. Ты мой самый драгоценный шедевр.

Джулия молча смотрела на него.

Габриель пальцем смахнул ее слезы, затем поцеловал в лоб:

– Ты моя Прозерпина. Дева, способная укротить чудовище во мне.

– Ни слова о чудовищах. – Джулия поправила ему смокинг, опасаясь, что слезы вместе с косметикой могли попасть на ткань.

Потом они целовались, пока у Джулии не перехватило дыхание. Все это время Габриель крепко держал ее спину. Когда он разомкнул руки, Джулия хихикнула.

– Полагаю, миссис Эмерсон, выставка произвела на вас большое впечатление?

– Да. – Джулия перестала улыбаться. – Но мне совсем не нравится, что ты разместил здесь мою фотографию. Понимаю, это жест твоей любви, однако мне не хочется, чтобы меня видели все подряд.

– Этого не будет.

– Как не будет? – удивилась она. – Достаточно зайти в зал Боттичелли и…

– Витали хотел сделать нам благодарственный подарок, но я отказался. Вместо этого я попросил его организовать что-нибудь необычное для тебя. Он согласился. – Габриель кивнул в сторону ее фотографии. – Витали – старый романтик. Он был счастлив чем-то нас порадовать. Он согласился временно поместить сюда твою фотографию и на целый час предоставить этаж в полное наше распоряжение.

У Джулии округлились глаза.

– Зал Боттичелли в нашем распоряжении?

– Не только зал. – Глаза Габриеля светились искренней радостью. – Весь коридор – тоже наш, – шепотом сообщил он.

– Ты шутишь?

– Ничуть. Этаж предоставлен в наше распоряжение на… – Он сверился со своим «Ролексом». – На сорок пять минут. Потом мы вернемся к гостям и добросовестно выдержим общий прием и обед.

Джулия схватилась за лацканы смокинга, притянула Габриеля к себе и наградила долгим, жарким поцелуем.

– Я так понимаю, ты довольна?

– Идем, – не отвечая на его вопрос, сказала Джулия и потащила мужа к выходу.

• Предыдущая
• 55/110
• Следующая