Искупление Габриеля - Рейнард Сильвейн - Страница 98

• Предыдущая
• 98/110
• Следующая

– Я решила продать свой дом и уехать из Торонто. Колледж Всех Святых заманивает меня назад в Оксфорд. Но скажу вам честно: я могу по пальцам пересчитать тех, кто мне там не противен. Я даже не могу нормально есть в их кафетерии. Эти физиономии весь аппетит отбивают.

– Было бы так здорово, если бы вы переехали в Гарвард.

– Я тоже все больше укрепляюсь в этой мысли. – Глаза Кэтрин вспыхнули. – Здесь чувствуешь бурление жизни. Грег обещал мне лично заняться перевозкой моей библиотеки. Я готова согласиться просто из любопытства. Жажду увидеть, как он сам будет упаковывать мои книги.

Джулия засмеялась, представив высокоученого эстета профессора Мэтьюса, руководящего перевозкой обширной личной библиотеки профессора Пиктон.

– Я рада, что у вас с Габриелем будет ребенок. Перееду я в Гарвард или нет, надеюсь, вы не лишите меня удовольствия стать малышу престарелой эксцентричной крестной матерью. Я буду дарить ему странные подарки и баловать лакомствами, не предназначенными для детского желудка.

– Почту за честь, – сказала Джулия, крепко пожимая руку Кэтрин.

В это время Габриель принес кофе.

– Что у вас происходит? – насторожился он.

В ответ Кэтрин подняла бокал:

– Я как раз говорила Джулианне, что принимаю на себя высокое звание крестной матери вашего будущего ребенка.

Перед сном Джулия поинтересовалась у мужа, чем закончился его разговор с профессором Мартином.

– Все прошло лучше, чем я ожидал, – ответил Габриель, глядя в потолок. – Но я сомневаюсь, что Джереми когда-нибудь простит меня.

– Я тебе сочувствую, – сказала Джулия, устраиваясь на его груди.

– Он считает, что я нанес удар в спину не только ему, но и всему факультету. Хотя моя женитьба на тебе несколько укрепила его пошатнувшееся мнение обо мне. Возможно, когда он узнает, что мы ждем ребенка, его гнев еще немного остынет.

– А как ты сам к нему относишься?

– Он был мне другом, – пожал плечами Габриель. – Жаль, конечно, что мы перестали дружить, но я ничуть не жалею о содеянном. Если надо, я бы все в точности повторил.

– Рада, что день прошел не совсем напрасно, – вздохнула Джулия. – Я с удовольствием смотрела, как мои сокурсники реагируют на твое появление.

Габриель скривил губы:

– Да? И как же они реагировали?

– Такое ощущение, словно они впервые видели молодого, динамичного профессора, – сообщила Джулия, переворачиваясь на живот. – По-моему, на них сильно подействовал твой свитер с высоким воротником.

– Конечно. В нем я похож на черепаху. А крупные черепахи обычно производят впечатление на людей.

– Брось. Они искренне тобой восхищаются. Я гордилась, что ты мой муж. И все-таки… – Пальцы Джулии теребили простыню. – Слухи вокруг нас с тобой не утихают.

– В самом деле? – Габриель приподнялся на локте, чтобы видеть глаза жены.

– Жужа мне говорила… имени называть она не стала. Сказала лишь, что один из наших… Словом, этот человек говорил, что ты «протащил меня в докторантуру».

– Идиоты, – поморщился Габриель. – Повторяют сплетни Кристы.

– Не надо их так уж сильно винить. Мы с тобой сделали свой выбор. Он имеет и светлые, и темные стороны.

– Все равно они глупцы. Знали бы они, кто кого «протащил».

– Пусть это останется на их совести. Кстати, они и про Кристу сплетничают. Думаю, тебе будет интересно узнать.

– Про Кристу? Наверное, очередной скандал?

– У нас есть парень к докторантуре. Его зовут Шон. Приятель этого Шона учится в Колумбийском университете. Так вот, Кристу вынудили покинуть кафедру. Все преподаватели наотрез отказались принимать у нее устный экзамен.

Габриель удивленно вскинул брови:

– Редкий случай. Знаешь, когда мы были в Нью-Йорке, я нанес визит Лючии. Она мне сообщила, что Кэтрин устроила ей разнос за поведение Кристы в Оксфорде. Но я сомневаюсь, что изгнание Кристы с кафедры каким-то образом связано с нами. По словам Лючии, Криста училась весьма посредственно.

– Возможно, Криста не нашла общего языка с местными дантоведами. А эта публика бывает очень мстительной, – сказала Джулия, лукаво подмигнув мужу.

– Не понимаю, о чем ты говоришь, – хмыкнул Габриель.

– Еще Шон рассказывал, что теперь Криста собирается с Женеву. Будет поступать в их докторантуру.

– В Женевском университете нет собственных программ по итальянской культуре. И собственной докторантуры тоже нет. Они входят в консорциум университетов.

– Но если слухи верны, Криста нацелилась на Швейцарию.

Габриель покачал головой:

– Если бы в Торонто Криста занималась исключительно учебой и не пыталась меня покорить, скорее всего, она бы и сейчас там училась. Она вовсе не тупица. Ее первые работы были очень даже хорошими. А с ее махинациями учеба пошла побоку. Вдобавок она допустила колоссальную ошибку, восстановив против себя Кэтрин. Естественно, Лючия занервничала.

– Почему?

– Кэтрин – один из ведущих мировых специалистов. Если кто-то хочет печатать работы в сфере дантоведения, если кто-то пытается найти работу или получить грант на исследования, всегда спрашивают ее мнения. Кэтрин никогда не кривит душой. Если она что-то одобряет, то так и говорит. Ну а если нет – тоже. Даже те, кому она дает отрицательные отзывы, предпочитают с ней не ссориться. Мало ли, вдруг им понадобится обратиться к ней за поддержкой? Лючия – бывшая студентка Кэтрин. Естественно, на ее кафедре существует культ профессора Пиктон.

Джулия поморщилась:

– Я не собиралась ломать Кристе жизнь. Я всего лишь хотела, чтобы она оставила нас в покое.

– Она сама сломала себе жизнь. Ей давались шансы пересмотреть свое поведение, но она не пожелала. Никто не гнал ее в Оксфорд, не заставлял вступать в стычку с тобой. И уж тем более никто не виноват, что она запустила учебу.

– Возможно, ты и прав, – сказала Джулия, опуская голову на подушку. – Научный мир – очень странное место.

– Он чем-то похож на Марс. Только секса побольше.

Джулия засмеялась:

– Я рада, что Кэтрин довольна мной. Даже подумать страшно, если бы я впала у нее в немилость.

– Мне тоже страшно об этом думать. А с Грегом Мэтьюсом я переговорю и попрошу его принять меры, чтобы слухи о нас прекратились.

– Лучше не стоит. Не осложняй отношения с ним. Возможно, мне понадобится его помощь в другом.

– Например?

– Кэтрин считает, что мне нужно уйти в декретный отпуск. По ее мнению, я должна поговорить с Сесилией.

Пальцы Габриеля осторожно гладили ей брови.

– А ты сама чего хочешь?

– Мне все равно придется говорить с Сесилией. Но я хочу сделать это попозже, когда буду на четвертом месяце. Большинство вык… – Поймав взгляд Габриеля, Джулия осеклась. – Я хотела сказать, большинство проблем возникают как раз в первые три месяца беременности.

– Если ты действительно хочешь уйти в декретный отпуск, надо так и сделать. Не хочешь – не делай. Я в любом случае намерен взять отпуск. Сначала по уходу за ребенком, затем оплачиваемый творческий отпуск. Так что первые два года я вполне мог бы сидеть с ребенком.

– А разве правила не запрещают брать два отпуска подряд?

– Возможно, и запрещают, – ответил Габриель, поглаживая ей нижнюю часть спины. – Но в моем контракте прописано, что на третий год мне должны предоставить годичный оплачиваемый отпуск. На таких условиях я и принял их предложение.

– Мне тяжело даже представить, на что ты будешь тратить свое драгоценное время.

Руки Габриеля находились совсем близко от ее ягодиц.

– Разве время, проведенное с ребенком, – напрасно потраченное?

– Ты не сможешь закончить свою книгу.

– Уверен, что времени мне хватит на все. А если не хватит, книга подождет. Поговори с Сесилией. Интересно, что она скажет. Но в любом случае ты не должна беспокоиться. Ты слышала мои обещания. Я намерен их выполнить.

Джулия улыбнулась:

– Это единственное, что позволяет мне не сойти с ума.

– Рад слышать.

• Предыдущая
• 98/110
• Следующая