Запретный камень - Эбботт Тони - Страница 52

• Предыдущая
• 52/54
• Следующая

Они проследили, куда указывает воображаемое острие треугольника, и на высоте трех метров увидели узкий известняковый карниз.

Бекка посмотрела на Вейда:

– Но ты же не думаешь, что…

– Я тебя подсажу.

– Но тебе же…

– Давай!

Вейд присел и сцепил пальцы «лодочкой». Оперевшись на его плечи, Бекка поставила левую ногу на его сплетенные ладони. Он поднялся. Она поставила правую ногу ему на одно плечо, левую – на другое. Выпрямилась, подняла руки. Затем поймав равновесие, уцепилась за край карниза – и провела ладонью по каменной поверхности.

– Есть что-нибудь? – спросил он.

Бекка застыла.

– Ну! Что там?

Ее рука медленно отделилась от стены, сжимая какой-то предмет.

– Ох, Вейд…

У Вейда чуть не подогнулись ноги, когда он увидел волнистое лезвие кинжала.

– Клинок Магеллана! Который он получил от Коперника вместе с Велой! И больше ничего?

Ловким движением Бекка сунула кинжал за ремень джинсов – и вновь протянула руку к карнизу.

– Клинок торчал из стены, – сообщила она. – Теперь на его месте – отверстие, что-то вроде ячейки…

Вейд перехватил Бекку руками за щиколотки, и она приподнялась на носках. Она потянулась вверх, отняла одну ногу от его плеча… И вдруг, отдернув руку от карниза, покачнулась и начала заваливаться спиной назад. Резко развернувшись, Вейд кое-как подхватил ее, но в итоге оба рухнули на пол.

– Вейд…

Бекка протянула руку к его глазам.

На ее раскрытой ладони поблескивал пронзительно-синий lapis lazuli в форме почти идеального треугольника. Обе грани – одна чуть округлая – дюйма по четыре в длину, основание – дюйма два. Отполированный лазурит в виде латинского паруса.

– Argo Navis Vela, – прошептал Вейд.

На какой-то миг ему почудилось, будто этот камень вобрал в себя весь воздух пещеры и весь ее свет.

Внутри Велы пульсирует жизнь, думал Вейд, хотя и знал, что так не бывает. Ему казалось, что время с пространством слились воедино, и все люди – с их семейными узами, зовом крови, любви и так далее, он не находил верного слова – объединились и ожили внутри этого маленького синего камня.

И тот задышал.

Задышал – и начал вышептывать тайну за тайной, но только для тех двоих, что оказались рядом.

Все это Вейд ощутил еще до того, как взял камень в руки. Светящаяся изнутри, прекрасная и живая, Вела легла в его дрожащую ладонь, и он почувствовал вес человеческой Истории – такой тяжелой, что не поднять, и легкой, как лучик света.

– Бекка… – пробормотал он, оторвал взгляд от камня и заглянул ей в глаза – на какие-то пару секунд, пока лазурит снова не притянул его внимания. Он опустился на каменный пол, и в голове стало ясно и легко, как никогда прежде.

– Бек-ка-а… – протянул он нараспев, поражаясь красоте и странной боли, сокрытых в самих звуках ее имени. – Достоверней, чем все это сумасшествие, все эти погони, прятки, стрелы и странные места; вернее всего, что мы вычитали в Дневнике, разглядели на чертежах и разгадали в головоломках, этот синий камешек доказывает, что машина времени существует на самом деле. И хотя это нельзя назвать математически выверенным доказательством, я…

Смахнув со щеки слезинку, Бекка молча кивнула.

– Я хочу сказать, что камешек, который я держу в руке, превращает астролябию Коперника в реальность. Кажется, будто мы сидим прямо в ней и мы путешествуем в прошлое… Понимаешь меня?

– Еще как.

– И как бы невероятно это ни звучало, вот это – часть машины времени, Реликвия из астролябии Коперника – устройства, способного путешествовать сквозь время, которое существовало на самом деле, – и теперь мы держим ее в руках, реальную часть реальной машины времени…

Бекка улыбнулась:

– Похоже, это предложение затянуло тебя в пространственно-временной туннель…

– Вроде того! – рассмеялся он в ответ, и эхо разнесло его смех по каменным сводам пещеры.

Они не знали, сколько еще просидели так, разглядывая синий камень и словно ожидая, что вот-вот произойдет нечто важное. Казалось, время кто-то остановил – а на такое способна только машина времени.

Наконец Бекка осторожно взяла у Вейда камень и перевернула: на тыльной стороне они увидели две бороздки, забитые какой-то красноватой пылью.

– Ржавчина, – догадалась Бекка. – Камень явно соприкасался с металлом.

Вейду снова захотелось смеяться. Уж он-то знал, что именно оставило на камне ржавые следы: чертеж астролябии только что не висел у него перед глазами.

– Это следы от конструкции, к которой Вела крепилась в машине. В Дневнике она называется «внешний каркас». Бекка…

Неожиданно вода в пещерном озерке забурлила, тишина прервалась – и на поверхность вынырнули две головы: Даррел и Лили.

– А вот и они! Плыли за нами следом!

Но уже в следующую секунду водоем взорвался фонтаном. Четверо в гидрокостюмах выскочили из воды на берег. Двое из них сжимали в руках пистолеты для подводной стрельбы. Третий, заморыш с бледным лицом, поднял маску дыхательного аппарата, чтобы протереть запотевшие очки.

Четвертой на берег выбралась девица со зловещим даже на вид арбалетом.

Это были рыцари Тевтонского Ордена.

Девица оказалась красива до невозможности. «Сверхъестественно красива», – подумал Вейд. Этакая помесь супермодели с андроидом из будущего. А волосы! Даже насквозь промокшие, они выглядели потрясающе.

Вейд оглянулся на друзей. Бекка, Лили и Даррел явно чувствовали то же, что и он. Эта юная ведьма была ненамного старше их, но словно какая-то сумасшедшая кинетическая энергия таилась внутри нее, ожидая своего часа, чтобы взорваться.

И этот ее самострел. Что еще за штуковина? Артефакт из какого-то древнего будущего? Дополнительная рука суперандроида?

– Вы стали свидетелями деяний Тевтонского Ордена, – отчеканила девица со странным акцентом, определить который Вейд не сумел. Ее голос, отражаясь от сводов пещеры, завораживал почти гипнотически. – Вы знаете, как мы сильны. Не делайте это вашим последним знанием. Отдайте мне Реликвию.

Она шагнула к Вейду, трое из свиты двинулись за ней. Но Вейд вскинул руку с Велой над головой:

– Я разобью ее! – крикнул он. – Клянусь!

Она замерла. Как и трое за ее спиной.

В расстегнутом вороте ее гидрокостюма виднелись два совершенно одинаковых рубиновых кулона. Два многоногих морских гада. Кракены.

Тщедушный горбун, маячивший позади нее, наконец-то протер и водрузил обратно на нос очки с толстыми линзами. Гидрокостюм пузырился у него груди и растягивался в других местах. Не человек, а бесформенный злобный карлик.

– Вы заставили нас путешествовать за вами аж с самого Берлина, – проговорил он слабым голосом, запинаясь и тщательно подбирая слова. – И это путешествие закончится здесь. В забытой богом пещере.

– Вы убили Генриха Фогеля, – сказала Бекка, вставая плечом к плечу с Вейдом. – И Бернара Дюфора в Париже.

– И многих других, – согласилась девица, не сводя глаз с поднятой руки Вейда. Казалось, ей так и хочется прожечь эту руку взглядом насквозь и завладеть Реликвией.

– Просто не сосчитать, – гордо добавил тролль.

– Какие же вы уроды! – тихо сказала Лили, щурясь от ярости. – Все до одного…

– Почему бы тебе просто не отдать мне Реликвию, – сказала юная ведьма. Она не задавала вопросов. Она приказывала.

Высвободив левую руку из-под древка арбалета, она протянула ее Вейду, продолжая держать его на прицеле. Оружие даже не дрогнуло – одной правой она держала арбалет все так же твердо. «Либо это оружие почти ничего не весит, – подумал Вейд, – либо у этой ведьмы стальные мышцы». Чертов самострел был по-прежнему нацелен прямиком в его сердце.

– Тот человек – твой отец, не так ли? – уточнила девица. – В Берлине Хранители помогли ему от нас улизнуть. Но к вам он уже не вернется. Вы остались одни.

• Предыдущая
• 52/54
• Следующая