Воронята (ЛП) - Любительский перевод - Страница 53

• Предыдущая
• 53/78
• Следующая

— Ноа! — заорал он.

Комната безгранично растянулась в темноте. Напротив окон миниатюрная Генриетта была ложным горизонтом. Будильник Гэнси непрерывно сигналил, предупреждая о времени, которое давно прошло.

Пальцы Адама безуспешно искали выключатель.

Гэнси заорал снова:

— Нам надо поговорить. Ноа!

Дверь в комнату Ронана открылась, выпуская область света. Ронан нарисовался в дверном проеме, одна рука согнута у груди, а между пальцев примостился найденный птенец ворона. Он плавно стянул пару дорогих наушников с ушей и повесил их на шее.

— Чувак, ты припозднился. Периш? Я думал, ты на работе.

Итак, Ронан знал не больше Адама. Адам ощутил холодное облегчение, которое он быстро заглушил.

— Был. — Адам, наконец, нашел выключатель. Комната превратилась в сумеречную планету, в углах ожили тени в виде акульих пастей.

— Где Ноа? — потребовал Гэнси. Он выдернул шнур из розетки, чтобы будильник замолчал.

Ронан оценил состояние Гэнси и приподнял бровь.

— Он ушел.

— Нет, — подчеркнул Гэнси. — Не ушел. Ноа!

Он отступил в центр комнаты, рассматривая углы, балки, в поисках места, где никто бы не стал искать соседа по комнате. Адам колебался у двери. Он не мог понять, как это может быть связано с Ноа: Ноа, который мог оставаться незаметным часами, чья комната была безупречна, который никогда не повышал голоса.

Гэнси прекратил искать и повернулся к Адаму.

— Адам, — он задавал вопрос, — какая фамилия у Ноа?

Прежде, чем Гэнси закончил вопрос, Адам почувствовал, что он должен знать. Но теперь ответ ускользал от его рта, а затем и из мыслей, оставляя губы разделенными. Это было, как потерять дорогу на занятия, потерять дорогу домой, забыть номер телефона фабрики Монмут.

— Я не знаю, — признал Адам.

Гэнси указал на грудь Адама, будто целился из пистолета или доказывал свое мнение.

— Между прочим, Жерни. Джерни. Чер-ни. Как бы это не произносилось. Ноа Жерни. — Откинув голову назад, он прокричал в воздух: — Я знаю, что ты здесь, Ноа.

— Придурок, — заметил Ронан. — Ты рехнулся.

— Открой его дверь, — приказал Гэнси. — Скажи, что там.

Изящно пожав плечами, Ронан выскользнул из своего дверного проема и повернул ручку двери Ноа. Она открылась, показывая всегда заправленную кровать в углу.

— Похоже на женский монастырь, как обычно, — сказал Ронан. — Все особенности гибкости ума. Что мне искать? Наркотики? Девочек? Оружие?

— Скажи, — продолжил Гэнси, — какие занятия у вас проходят совместно с Ноа?

Ронан фыркнул.

— Никаких.

— У меня тоже, подтвердил Гэнси. Он взглянул на Адама, который слегка покачал головой. — Как и у Адама. Как такое возможно? — Он не ждал ответа. — Когда он ест? Вы когда-нибудь видели, как он ест?

— Мне по фигу, — ответил Ронан. Он погладил голову Чейнсо пальцем, и она в ответ наклонила клюв. Это был странный момент странного вечера, и если бы такое произошло на день раньше, Адама бы поразило, что он редко видел такую беспечную доброту от Ронана.

Гэнси закидывал их обоих вопросами.

— Он платит аренду? Когда он входит? Вы когда-нибудь спрашивали его?

Ронан покачал головой.

— Чувак, ты реально потерял броню. В чем проблема?

— Я провел день с полицией, — сказал Гэнси. — Я ходил с Блу в церковь…

Теперь ревность нанесла Адаму удар, глубокий и неожиданный, рану, которая жгла не менее болезненно, он был не уверен в точности, что этому виной.

Гэнси продолжил:

— Не смотрите на меня так, вы оба. Смысл не в этом. Мы нашли тело. Сгнившее до костей. Знаете, чье оно?

Взгляд Ронана был прикован к Гэнси.

Адам чувствовал, что мечтал услышать ответ на этот вопрос.

Позади них дверь в квартиру внезапно захлопнулась. Они повернулись, но там не было никого, только трепетали углы карты на стене, показывая, что она переместилась.

Парни уставились на легкое движение бумаги, слушая эхо захлопнувшейся двери.

Не было ни ветерка, но кожа Адама покрылась мурашками.

— Мое, — раздался голос Ноа.

Одновременно они развернулись.

Ноа стоял в проеме своей комнаты.

Его кожа была бледная, словно пергамент, и глаза затенены и неопределенны, как было всегда после наступления темноты. На его лице были пятна, только теперь они походили на грязь или кровь, или, возможно, пустоту, его кости разрушались под кожей.

Поза Ронана выражала сильную обиду.

— Твоя комната была пуста, я только что проверил.

— Я говорил тебе, — произнес Ноа. — Я говорил всем вам.

Адаму пришлось закрыть глаза на долгое мгновение.

Гэнси, во всяком случае, выглядел так, будто вернул контроль. Все, что Гэнси требовалось от жизни, это факты, то, что он мог записать в журнал, вещи, которые он мог обвести дважды и подчеркнуть, независимо от того, насколько невероятны они были. Адам понял, что все это время Гэнси на самом деле не знал, с чем столкнется, когда вез сюда Адама. Как бы он мог? Как кто-либо мог бы поверить…

— Он мертв, — сказал Гэнси. Его руки сжались вокруг груди. — Ты действительно мертв, не так ли?

Голос Ноа был печальным.

— Я говорил тебе.

Они уставились на него всего в паре шагов от Ронана.

«Действительно, он был настолько менее реален, чем Ронан»,думал Адам, «это должно было быть очевидно».

Абсурдно, что они не заметили. Смешно, что они не подумали о его фамилии, о том, откуда он приходил, о занятиях которые он посещал или не посещал. Его липкие руки, его идеальная комната, его неменяющееся размытое лицо. Он был мертв, все то время, что они его знали.

Реальность была мостом, разрушающимся под Адамом.

— Блин, чувак, — наконец, сказал Ронан. Немного отчаянно. — Все те ночи ты жаловался, что не можешь заснуть, а тебе даже не нужно спать.

Адам спросил едва слышно:

— Как ты умер?

Ноа отвернулся.

— Нет, — вешался Гэнси, намерение вылилось в слово. — Это не тот вопрос, правда? Нужный вопрос: кто убил тебя?

Теперь Ноа надел отступающее выражение лица, которое он использовал, когда что-то заставило его чувствовать себя неудобно. Его подбородок опустился, его глаза стали закрытыми и отчуждёнными. Адам внезапно совершенно точно осознал, что Ноа был мёртв, а он нет.

— Если можешь, скажи мне, — попросил Гэнси. — Я могу найти способ навести полицию на след.

Подбородок Ноа отклонился дальше, его выражение лица каким-то образом потемнело, его глазницы впалые и подобные черепу. Разве они походили на парня? Или что-нибудь такое выглядело, как парень?

Адаму хотелось сказать: «Гэнси, не дави на него».

В руках Ронана Чейнсо начала кричать. Яркое безумное карканье раскололо воздух. Как будто не было ничего в мире, кроме ее бешеных криков. Казалось невозможным, что такое маленькое тело может воспроизводить такой сильный звук.

Ноа поднял голову, его глаза обыкновенные и широко открытые. Он выглядел испуганно.

Ронан обернул руку вокруг Чейнсо, пока она не успокоилась.

Ноа сказал:

— Я не хочу об этом говорить.

Его плечи развернулись, и теперь он выглядел, как Ноа, которого они всегда знали. Ноа, который, без сомнений, всегда был одним из них.

Одним из живущих.

— Ладно, — произнес Гэнси. И затем снова: — Ладно. Что бы ты хотел делать?

— Я бы хотел… — начал Ноа, затихая, как он всегда делал, отступая в свою комнату. Адам задался вопросом, было ли это тем, что делал Ноа, когда был жив, или это принцип действия мертвых в попытке поддержать обычную беседу?

Ронан и Адам одновременно посмотрели на Гэнси. Казалось, нечего было говорить или делать. Даже Ронан казался подавленным, его обычные шипы спрятались. Пока они не были уверены, каковы новые правила, он, казалось, отказывался выяснять, как потусторонний Ноа мог быть вызван.

Отводя от них взгляд, Гэнси произнес:

— Ноа?

Пространство в дверном проеме Ноа оказалось пустым.

У порога комнат Ноа Ронан толкнул дверь до конца. Комната внутри была застывшей и нетронутой, в кровати точно никто не спал.

• Предыдущая
• 53/78
• Следующая