Том V. Преподобный Феодор Студит. Книга 1. Нравственно-аскетические творения - Студит Феодор "преподобный" - Страница 20

Я нахожусь в скорби от того, что должен на несколько времени с вами разлучиться. Но вы не скорбите, чада, ибо я всегда с вами, хоть я и грешен. Благодать Господа нашего, с молитвою нашего Отца, да сохранит вас невредимыми, и я опять увижу вас, и мне радостно будет встретить вас здравыми по душе и по телу, как и надеюсь я, безнадежный. Христос Бог наш, всещедрый и преблагий, да поможет вам во всяком добром деле, и да исполнит вас всякого духовного веселия, и да соделает вас всесовершенными во Святом Духе. Слава Ему во веки. Аминь.

Отцы, братия и чада мои! Так, я должен преподавать вам, чада мои, и говорить смиренное и бесполезное слово мое, вам, чада Божии, которые но истине ежедневно с болезнию совершаете поприще повиновения; должен утешать вас советами, возбуждать вас наставлениями и соделывать вас благодерзновенными и мужественнейшими посредством таинственных повествований, особенно же, – усердных из вас и не ленивых, но с радостию обращающих слух свой к принятию того, о чем хочу я говорить. Мы, чада, находимся на брани, и на великой и лютой брани; ибо Апостол говорит: несть наша брань к крови и плоти, но к началом, и ко властем, и к миродержителем тьмы века сего, к духовом злобы поднебесным(Еф.6:12). Как военачальник в то время, когда воинства хотят сразиться, рассказами о древних героях возбуждает в воинах отвагу и ободряет их ко вступлению в бой со врагами и к победе: так и я, окаянный, возбуждаю вас, воинов Господних. И не один день, или два должен я, и требуется от меня, это делать, но всегда. Особенно же я желаю, хотя и не могу, возбудить вас и соделать усердными и мужественными против нападения бесовских воинств и против многоразличных страстей бесчестия. Не мал труд ваш, братия мои Христолюбивые, и не малы поты духовных ваших подвигов, как и слово показывает; напротив труд ваш весьма велик, воинственный, страдальческий, подвижнический, вышеестественный, труженический, чудный, многопотный, и премирный. Ибо вы всегда претерпеваете отсечение своей воли, как пролитие крови, удары укоризн, как раны смертные, и перемены по послушаниям, как бранные подвиги. И никто из вас не имеет власти преступить положенного уставом, но все вы ратоборствуете, злостраждете и скорбите, влекомые и окружаемые во всяком подвижническом труде голодом и жаждою, холодом и наготою, славою и бесчестием, и прочим, чем хвалился Апостол. (2Кор.6:8; 2Кор.11:27). Но радуйтесь, чада мои, и веселитесь, не смотряюще видимых, видимая бо временна, невидимая же вечна (2Кор.4:18); и живот ваш сокровен есть во Христе. Егда же Христос явится живот ваш во второе пришествие, тогда и вы явитеся (Кол.3:3, 4), и будете веселиться вечно, и воздаст вам Подвигоположник Владыка за ваши подвиги, совершенные во плоти, вечными и бесценными благами. Итак, потерпите еще немного, потерпите, господа мои и владыки, ради любви Божией. И как Господь возлюбил нас и предал Себя осуждению на смерть, смерть же крестную; так и мы предадим себя за Него на смерть, принося сие, как благодарение, человеколюбивому Владыке, который удостоил нас, ради имени Его, отречься родителей наших, сродников, друзей, ближних, знакомых, сверстников, вскормившего и воспитавшего нас отечества, городов, торжищ, зрелищ, увеселений, зрения мирских предметов, обычаев, смехотворства, развлечений, сел, путей, дел, занятий, плотской дружбы, и всего, что в мире сем, кто бы мы ни были горожане или поселяне. Ибо теперь мы все о Христе Иисусе едино, и я родил вас духовно. Какое воздаяние принесем мы за это укрепившему нас Богу? Какое, как не то, чтобы леностию и бесчувственностию не погубить того, что стяжали, и не презирать того, что совершили, и ни мало не страшиться того, что предстоит в будущем; но если нужно будет пролить кровь, то и это исполним с радостию и благодарением. Так я вам, чада мои, честь и слава моя, украшение и похвала моя, стараюсь подавать советы, наставлять вас и охранять касательно дел благочестия. Есть одно повествование. О дабы вы утвердились чрез него, чада мои, и показали еще более тщательности и мужества от ныне и до века! Посылали мы некоторых братий к одному чудотворцу, игумену здешних монастырей, дабы узнать от него об окаянном и заблудшем Фалассии, куда он пошел. Выслушайте это, ибо оно может принести вам великую пользу, утвердить вас и укрепит, как нечто досточудное и достойное поведания. Ходил сей окаянный к старцу Сикеотскому и просил у него прощения и разрешения неразрешимой своей епитимии. А так как старец говорил ему, что ни он, ни кто другой не может простить его, как только я смиренный; то он, оставаясь при нем, с великою дерзостию докучал ему и говорил: если он не разрешит меня, ужели я навсегда останусь отлученным? Тогда старец рассказал ему следующее повествование, как он передавал и братиям, приходившим туда.

Послушай, чадо, говорил он, что я слышал от отца моего. Это истинно, ибо он слышал о сем из уст того, с кем это случилось. В недавнее время был некоторый старец, подвизавшийся в одном месте, который имел весьма благоговейного ученика. Так как животные, бывшие у них ради нужд монастырских, причиняли вред соседним полям, и поселяне бранили за это старца, то старец разгневался на ученика, и дал ему заповедь, чтобы он не ел хлеба до тех пор, пока не остановит и не возвратит назад животных, и не сделает нужного ограждения, чтобы они более не ходили на поля. Но когда брат пошел исполнить повеленное ему, старец умер. Возвратившись и нашедши его умершим, ученик весьма опечалился. Он долго плакал, сожалел и скорбел, во-первых, потому что лишился отца, и что погас свет его, и что его постигло такое же истинное сиротство, как сиротство по плоти; а во вторых потому что на нем осталась епитимия – не вкушать хлеба. Когда похоронили старца, ученик объяснил дело, кому следует, и просил врачества и разрешения епитимии. Однако никого не нашлось, кто бы исцелил язву и разрешил связанного; ибо каждый отрицался и посылал его к старейшему. Итак, как никто из находящихся там не мог его разрешить, то по совету большего числа людей он удаляется оттуда, приходит в Константиноноль и идет к Патриарху, – Патриархом был тогда святый Герман – объясняет ему причину прихода, и просит от него помощи, как от такого лица, который был главою Церкви; однако и здесь не получает разрешения и исцеления. Что же затем? Собирается собор, является на среду послушник, производится рассмотрение вины его. Но и после всего этого последовало некоторое удивительное, достославное и поистине непостижимое, при таком архиерее и исповеднике, решение. Ни он, ни собравшийся собор не презрели епитимии старца, связавшего его и внезапно умершего, хотя старец и не желал, чтобы ученик его оставался под епитимиею. Но как он, связанный на земле, был связан и на небесах, то они и оставили его с епитимиею неразрешенным, и не смели освободить связанного одним человеком, который может быть не имел и степени священства, а был только аввою своего ученика, хотя тут были архиереи и даже глава церкви. Таким образом брат оный пребыл до смерти, не вкушая хлеба.

Услышав это, я окаянный почудился, похвалил и ублажил истинного архиерея и премудрого послушника, и убоялся отеческих заповедей, видя их такую неизменность и непоколебимость. Убойтесь и вы, чада, подивитесь этому, и храните повеленное вам до смерти в честных ваших душах; ибо оно есть страх и твердое ограждение пяти-страдальческаго[38] повиновения и послушания вашего о Христе Иисусе Господе нашем, Которому подобает слава и держава с Отцем и Св. Духом, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

Отцы, братия и чада! Так как вы ежедневно возрастаете и умножаетесь, так как много времени провели в подвигах и приобрели навык в добродетели деятельной и умозрительной: то и я грешный влекусь к добру, и скажу вам поистине, поверьте мне, я весь в страхе и трепете; ибо перехожу от силы в силу, становлюсь на стражбище высокое и превознесенное, и вижу, на какую высоту настоятельства взошел я окаянный, как велико и широко мысленное море жизни нашей, где находится пристанище спасения, – горе высоко на небесах небес; сколько бывает случаев, бурь и волн от противных духов, сколько смущения и смятения от неприязни и зависти людской. От сего я прихожу в ужас, чада мои. И как я, неуправленный, могу управить вас от земли на небо и от вещественного к Божественному и вечному? Умилосердитесь надо мною, помогите мне, возмитесь за дела и потрудитесь вместе со мною, соединитесь и будьте тщеславны, и пуст каждый возьмет что-либо из духовных оружий. Один пусть смотрит вперед, другой стоит вместе со мною; иной пусть сторожит, другой обходит; иной да наблюдает за глубиною согрешений, чтобы не найти на подводный камень, или на мель, чтоб не настигла нас буря, и не случилось того или другого, – что вы знаете и видите каждодневно. Мы берем эти сравнения для примера, дабы всем нам, при помощи Божией и по молитве отца нашего, достигнут желаемого пристанища. И не думайте честнейшие мои братия, что достигнуть царствия небесного есть дело маловажное. Ради сего, как сказано в Писании, все Святые проидоша в козиях кожах, лишени, скорбяще, озлоблени, в пустынях скитающеся, и в горах и в вертепах, и в пропастех и расселинах земных, ихже не бе достоин (весь) мир (Евр.11:38). Так Исаия был пилою перепилен; Иеремия ввержен был в ров с тиною; Иона брошен был в море и пожран китом; Даниил отдан был лъвам, дабы они его пожрали, постился там три недели, и алчный не вкушал хлеба; три отрока ввержены были в разженную нечь; Захария, отец Предтечи, умер от меча; сам Предтеча был обезглавлен. И не достанет мне времени поведать о Павле, который как он сам говорит, пребывал во алчбе и жажде, в зиме и наготе, в труде и подвизе (2Кор.11:27); и оставляю пересчитывать прочие его бесчисленные подвиги. Первомученик Стефан побит был камнями; Иаков, брат Божий, был убит. Но зачем буду я вдаваться в бесчисленное множество примеров, представляя прочие скорби Апостолов, страдания Святых мучеников и подвиги множества преподобных Отцев. Вот каким образом, возлюбленные мои братия, как мы сказали, получили они обетованные блага и вечное и неизреченное наслаждение. Так, чада мои, и мы смиренные будем подвизаться, прошу и умоляю вас, как отцев моих; ибо, как говорит Василий Великий,[39] тех почитают, которые трудятся, и венцы для тех, которые одержат победу. Будем же трудиться и подвизаться всегда на поприще (жизни нашей), будем ратовать против супостата, будем неутомимы в борьбе, не будем отступать; ратуя, не будем обращаться назад. Пусть будет в сердцах наших усердие, как огонь, и никто не устоит пред нашими очами, и сами бесы обратятся в бегство. Ибо сказано, что они тают, яко воск, от такого духовного огня; убоятся нас и люди, или же будут благоговеть. Вознесшись над всем, мы взойдем туда, где наша жизнь и покой неизреченный. Горе, горе! Зачем мы так малодушпы и нетерпеливы? Иди, сказано, ко мравию, о лениве. (Притч.6:6). А я скажу вам, братие, иначе: посмотрите на того, кто одержим постыдною любовью, как он все терпит, все переносит, мечтая только об одном лице, к которому имеет нечистое пожелание; ни пищи, ни питья до сыта не употребляет, ни сна, ни покоя не имеет, и не желает ничего другого приятного и сладостного; но решается терпеть, окаянный, и другие труды и страдания, хотя бы даже пришлось ему и кровь пролить, не для того чтобы наследовать или приобресть что-либо, но дабы погубить душу свою в муке вечного огня. Мы ли с нашею святою любовию к благому, прекрасному, неисповедимому и вожделенному Христу Богу нашему, не пребудем в этом блаженном и святом повиновении до самой старости, если это будет нам на пользу, и не перенесем всякую скорбь, стрелы помыслов, поношения и оклеветания, голод и жажду, нищету, укоризны, презрение, или что-либо другое? Вы, чада, существа разумные, и не должны подражать скотам и уподобляться им, но как мы начали, шли, предуспевали и достигли средины пути, так будем усердны и до конца, и потщимся совершить путь наш о Господе. Итак, возрадуемся, братия мои, возблагодушествуем, да мужаемся и крепимся, утвердимся и просветимся, обнимем и облобызаем друг друга с любовию. Оградимся, вооружимся, и получим спасение о самом Христе Господе нашем, Которому подобает слава и держава с Отцем и Св. Духом, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.