Тяжелой поступью - Фрост Валери - Страница 42

• Предыдущая
• 42/75
• Следующая

Если бы не невидимость призрака, графиня могла бы наблюдать, как странная девушка пустилась в пляс. Бокал снова очутился в похолодевших пальцах. Только на этот раз Аня отхлебнула вина.

— Искамель, а я тебе нравлюсь?

— Что это за вопрос?

Волна призрачного возмущения материализовалась и пронеслась по комнате прохладным ветерком.

— Ты меня прости еще раз, Камель, но я настаиваю на ответе.

— Зачем?

— Затем, — Аня вздохнула. — Мне кажется, что я разобралась в механике твоей материализации. Кажется! — еще раз подчеркнула изобретательница велосипеда.

— И как же работает механизм?

— Ладно. Допустим, ответ на мой вопрос — да…

— Какой ответ?

— Ответ на вопрос, нравлюсь ли я тебе…

— И какой ответ?

— Да ты издеваешься?!

— Нет, — по-детски непосредственно ответило привидение.

— Мне точно нужно узнать, сколько тебе было лет, когда ты умерла, — пробурчала Аня.

— Ох, а как мне хочется узнать, — вздохнул призрак, и графине показалось, что лепестки цветов в вазе шелохнулись от чужого дыхания.

— Ладно, Камель, слушай. Мне кажется, что ты приобретаешь форму, осязаемость и слышимость каждый раз, когда проявляешь эмоции.

— Это как?

— Смотри, в замке появились мы. Ты обратилась ко мне, и я тебя услышала после того, как ты проявила сочувствие по отношению ко мне. Правильно?

— В общем-то да, — задумчиво протянуло привидение. — Только я тебе не сочувствовала.

— Не сочувствовала…

— Нет, я тебе откровенно завидовала.

— Ух ты, — Аня сделала для себя открытие. — А сейчас?

— А сейчас мне тебя жалко.

— Откровенность за откровенность. — Девушка качнула головой и снова наполнила бокал.

— Жалко, что тебе пришлось поставить условие и ждать целый месяц…

— Итак, нам друг друга жалко, — проигнорировала Аня причины возникновения чувств. — Это эмоции?

— О да, еще какие эмоции!

— А ты за мной в лесу подглядывала?

— Да ну, что ты!

Искамель сделала вид, что сказала правду, Аня сделала вид, что поверила.

— Теперь дальше. Ты мне неоднократно сообщала о своей симпатии к дракону. Так?

— Так, было такое.

— А он ответно заинтересовался тобой. Значит…

— Значит, меня начинает слышать тот, к кому я испытываю какие-либо эмоции.

— И мне кажется, что, если эти эмоции будут расти, усиливаться, тогда твои возможности, или характеристики, или как там еще их назвать, тоже станут более… мм…

— Материальными, — подсказала Камель.

— Точно. — Земная щелкнула пальцами.

— И как же их, эти самые эмоции, нам удастся усилить?

— Самые сильные эмоции — это любовь, это гнев, это ненависть. Страх…

— Ха, мне бояться нечего, — парировала Камель.

— Повезло тебе. Значит, необходимы другие эмоции.

— Любовь, — мечтательно протянул призрак.

— Опция недоступна, ик, — Земная выдала нечто.

— Что такое опция?

— Боюсь, дорогая, пока ты призрак, любовь и страсть, а тем более ответное чувство тебе испытать не придется. — Второй бокал вина разогнал кровь и повысил градус настроения. — «The greatest thing you’ve ever learn…» — пропела Аня. — Нат Кинг Коул — талант!

— Ой, как красиво, — пропела Камель. — Давай еще.

И Аня выдала еще. Полночи обитатели замка и близлежащих земель слышали чудесный голос, что пел порою странные песни, периодически разговаривал сам с собой и икал.

Утро началось с идеи.

— Камель! Камель, ты здесь?

Разум певички был кристально чист, энергия била ключом, обещая заразить энтузиазмом всех вокруг.

— Камель, ну ты где?

— Тихо, не шуми. — Призрак порывом ветра раздвинул шторы, ворвавшись в комнату. — Идем лучше наверх, посмотришь.

— А что там? — Аня уже облачилась в неизменный домашний наряд и босиком побежала по любимым пушистым коврам на крышу.

— Там красота, — поведала по секрету Искамель.

— У тебя все красота, Камель, — Аня не бурчала, она восхищалась непосредственностью и оптимизмом привидения. — Ты за сто лет не научилась ни злиться, ни мстить.

— А на кого злиться или кому мстить, если ничего не помнишь?

Аня ошарашенно застыла на последних ступенях.

— Ну, конечно! Вот откуда у тебя… вот почему ты не похожа на других — у тебя нет воспоминаний!

— Давай, давай, пошли! Потом обо мне! Там такая красота!

И Аня снова побежала.

А полюбоваться действительно было на что: срок наказания подошел к концу, и теперь в лучах утреннего солнца, поражая округу, резвился черно-желтый дракон.

— Какой он красивый, — зачарованно произнесло привидение.

— Искамель, я знаю, как тебе обрести форму в сжатые сроки! — Аня за пять минут достаточно налюбовалась на рептилию и теперь готова была свернуть горы ради нового друга.

А в подруги записывать Камель было еще рано. Недавние и давешние поступки Аниных соратниц не позволяли Земной бросаться обещаниями. В первую очередь Аня не готова была давать клятвы самой себе. Что уж говорить про малознакомых особей.

Привидение пропустило замечание брюнетки мимо ушей, скорее всего, продолжало любоваться драконом.

— А ты ведь можешь присоединиться к нему? Не так ли, Камель? — Аня смотрела на вершины гор.

— Ой, правда. А я как-то и не подумала.

— Заодно ты можешь сообщить Гарду, что ты его слышишь. Только прошу тебя, — поспешила предупредить Аня, — не говори ему о причине столь выборочной способности к общению.

— Почему?

— Потому что он — мужчина.

Ответа не последовало, но уже через несколько секунд резкий вираж Гарда убедил Аню в том, что Искамель сменила дислокацию на более приятную ей самой.

— Ладно, Камель, ты мне на балу еще понадобишься в невидимой форме, — совсем тихо произнесла Земная и пустилась в обратный путь.

До празднества в честь эльфийской четы оставалась пара дней. Наряды были готовы, образы подобраны, появлялась возможность заняться государственными делами. И еще следовало немного подумать над способом розыска Мокрейшего брата и в условиях ограниченности исходной информации попытаться воссоединить семью.

Никаких мыслей в голову не приходило, поэтому Аня решила серьезно заняться своей фигурой. Конечно, ощутимых результатов два дня строгой диеты не принесли, но моральное удовлетворение по десятибалльной шкале оценивалось на двенадцать.

— Ой, какое красивое платье, — восхищалось привидение Аниным внешним видом.

— А прическа? Как тебе? — Модница крутилась перед зеркалом, осматривая себя со всех сторон.

— Ой, как красиво, — снова взялась за свое Камель.

— Это называется «асимметрия».

— Ой, какое красивое слово.

За несколько дней общения с восхищенным любым проявлением мира привидением Аня привыкла к ограниченному, но довольно эмоциональному словарному запасу Искамель.

— Камель, мне нужен шпион, а не полуголая девица с восхищенно открытыми глазами и отвисшей челюстью. Прошу тебя, попридержи эмоции. Иначе нас раскроют раньше времени.

До выхода в эльфийский свет оставалось чуть меньше часа, но Аня волновалась, словно на первом в жизни экзамене. Арендованный заранее небольшой домик на краю большого города радостно раскрыл свои объятия и вместил всю делегацию графства Монако: красавчик-граф, его надменная незамужняя сестрица, личные секретари и охранники — всем досталось по уютной комнате.

До места назначения решили добираться верхом: опыт прошлых поездок на официальные мероприятия оставил неприятный осадок. На вечерний прием гостей ожидали в центральном замке столицы: парк на равнине, мостики через ручейки, огромное количество галерей, бальные залы, балконы, продуваемые всеми ветрами, и, естественно, единственный центральный въезд.

Расфуфыренные господа и дамы, стоящие в очереди на въезд, обмахивающиеся веерами и презрительно зыркающие на свободно передвигающихся правителей новоиспеченного государства, нисколько не волновали Аню — она приветливо улыбалась и стреляла глазами в особо понравившихся представителей знати.

• Предыдущая
• 42/75
• Следующая