Непокорный - Поттер Патриция - Страница 8

• Предыдущая
• 8/82
• Следующая

Он решил, что ее покоробит такая грубость, но было видно, что его слова только чуть позабавили хозяйку.

— Вы все время указываете, что мне нужно, а что нет, — слегка насмешливо прибегнула она к преувеличению. — Позвольте же мне самой принимать решения. И вы до сих пор не ответили на мой вопрос. Те трое заслуживали смерти?

— Да! — рявкнул он.

Она улыбнулась на такой взрыв эмоций;

— Дела у вас явно идут на поправку. Проклятие, какая же она упрямая.

— Рана болит дьявольски, — сказал он, желая закончить разговор.

С ее лица исчезла улыбка.

— Я знаю. Мне хотелось бы как-то помочь. Быть может, примете еще настойки опия?

— Нет, — ответил он. — Вот только…

Он чувствовал себя как последний дурак. Ему нужно облегчиться, но он был слишком слаб, чтобы пойти куда-нибудь. И кроме того, у него не было одежды.

Она сразу поняла, и взгляд у нее снова чуть повеселел. Он почувствовал, что она не прочь посмеяться, и обиделся на нее, что ее веселье вызвано отсутствием у него одежды и потребностью его организма.

— Под кроватью стоит ночной горшок, — сказала она. — Если вам нужна помощь, то Джефф…

Он покачал головой. Ему просто нужно было, чтобы она ушла.

— Скоро будет готов бульон, — сказала она.

— Вы разве никогда не спите? — неожиданно для себя просил Уэйд.

Он не хотел продолжать разговор, но не сумел удержаться от вопроса. Она провела у его постели полночи, а потом еще раз заглянула под утро, когда ему приснился кошмар.

— А мне нужно совсем немного, — ответила она. — Я никогда подолгу не спала, если муж был в отъезде.

Не спрашивай, велел он сам себе. И все-таки спросил:

— Ваш муж был владельцем ранчо?

— Техасским рейнджером, — сурово ответила она.

Уэйд был как громом поражен. Жена рейнджера! А ведь он с самой войны скрывается от закона.

Это известие сделало ее поведение еще более необъяснимым, особенно непонятно было, почему в эту самую минуту возле его кровати не стоит страж закона. Интересно, что за мужчина женился на такой независимой и решительной женщине? Уэйду сразу показалось, будто он предал Чивиту. Нежную любящую Чивиту.

Ее образ внезапно возник у него перед глазами. Темные волосы, ниспадавшие до пояса, замшевое платье, которое она сшила, чтобы понравиться ему. Все делалось для того, чтобы ублажить его. Так было с самого начала, когда десять лет назад юты приняли его к себе в племя, потому что ему некуда было идти, он стал изгоем среди порядочных людей, а его имя звучало в Канзасе как проклятие.

Он изменил имя, думая, что и сам изменится, но последние несколько месяцев доказали, что это не так.

А теперь он оказался здесь в ловушке, не имея сил сделать хотя бы несколько шагов. Без одежды. Без лошади. Без денег. Но по-прежнему сохраняя верность ютам — единственному народу, который принял бы его, если бы он решил вернуться.

Он встретился взглядом с женщиной и секунду смотрел на нее. Потом первым отвел глаза. Услышал, что она выходит из комнаты и закрывает за собой дверь. У него было несколько минут для личных нужд.

Он начал сползать с кровати. Нужно было успеть, пока она не вернулась. Ему повезет, если он сам справится.

Я убил трех человек.

Он произнес эти слова как ни в чем не бывало, но Мэри Джо все же поняла: он следит за ней, ждет и, наверное, даже надеется, что она даст ему какую-нибудь одежонку и выставит вон.

Что ж, она сразу знала, с первой секунды, как увидела его, что он опасен.

Три человека. Когда? Где? Почему?

Вполне вероятно, его ищут представители закона. Почему же у нее нет страха? Или отвращения?

Бог свидетель, она любила тех, кто представлял закон. Из двенадцати лет, что она была замужем за Джеффом Вильямсом, она провела с ним в общей сложности не более трех лет. Остальное время он отсутствовал, преследуя беглых преступников, предателей, индейцев.

Втайне она даже подумывала, не является ли ее теперешний поступок своего рода протестом против такой жизни, против одиночества и смерти двух мужчин, которые были ей дороги.

Дело в том, что она просто не боялась раненого незнакомца. Она была даже благодарна ему за то, что он по-доброму поговорил с ее сыном. Кем бы он ни был, его нельзя было назвать злобным человеком. Хотя горечь глубоко въелась в его взгляд, сны, слова. Но он сумел подавить свою злобу, чтобы она не вылилась на мальчика, а это для Мэри Джо значило очень много.

Скромность этого человека тоже говорила в его пользу. Сразу видно, воспитан он как джентльмен. Интересно, кем еще он был в жизни?

И кто теперь его преследует?

Она взглянула на ружья, стоявшие у стены. И она, и ее маленький Джефф были отличными стрелками. В свое время муж и Тай позаботились об этом. Жизнь в Техасе была далеко не спокойной, и никто не думал о женщине плохо, если она умела себя защитить.

Мэри Джо подошла к входной двери и открыла ее. Дождь лил по-прежнему сильно, река грозила выйти из берегов. Дом стоял на небольшом холме, поэтому был в относительной безопасности, но те небольшие посевы, что у них были, оказались под угрозой.

Мэри Джо закрыла дверь и прошла на кухню. Джефф успел разжечь плиту. Она бросила в воду несколько кусков солонины и овощи. Замесила тесто для печенья.

Джефф места себе не находил, часто поглядывая на закрытую дверь в спальню матери. Последние несколько дней он чувствовал себя, как зверь в клетке, не имея возможности выйти из дома, разве только для того, чтобы подоить корову и покормить лошадей и цыплят, а это было для него все равно, что сидеть взаперти. А еще он очень волновался о незнакомце, которого спас.

— Он ведь теперь пойдет на поправку, правда, мама? — спросил мальчик.

Мэри Джо кивнула.

— Полагаю, да. По крайней мере, останется жив. Что будет с рукой, не знаю.

Джефф нахмурился.

— А ты не думаешь, что он может оказаться рейнджером?

— Нет, — мягко ответила она, — я так не думаю.

— Он носит оружие в кобуре, привязанной к ноге.

— Многие мужчины носят так оружие.

— Он что-нибудь тебе сказал?

Мэри Джо покачала головой. Ей не хотелось лгать сыну, но она не могла сказать ему, что его новый знакомый признался в убийстве трех человек.

— Наверное, он судебный исполнитель. Или военный разведчик. Раз на нем были индейские бусы.

— Я так не думаю, Джефф, — сказала она. — Он может оказаться простым бродягой.

— Тогда почему же в него стреляли? Он рассказал? Она покачала головой, говоря себе, что в этом ответе точно нет никакой лжи. Уэйд Фостер так и не объяснил, почему в него стреляли.

— Мне можно к нему пойти?

— Как раз сейчас его лучше не беспокоить, — сказала Мэри Джо. — Но как только будет готово печенье, можешь отнести ему несколько штук — вдруг он захочет поесть? — Она помолчала. — А я пойду посмотрю, что там стало с его вещами.

Джефф от удивления вытаращил глаза.

— В такую бурю? Она улыбнулась сыну.

— Я не растаю, обещаю тебе. А вдруг окажется, что у него с собой есть что-то из одежды?

Джефф поморщился, и она знала почему. Лошадь уже стала добычей канюков. Но за годы, прожитые на равнинах, ей приходилось сталкиваться и не с такими неприятностями: один раз она помогала хоронить соседскую семью, убитую команчами. С ее лучшей подружки, Бетси, сняли скальп, а старших братьев пытали. В их родителях сидело с десяток стрел.

Страшнее этого дня быть не могло, разве только тот, когда команчи увезли ее сестру. Мэри Джо исполнилось семь лет, она играла со своей восьмилетней сестренкой в мяч, девочки все больше и больше отдалялись от дома. Команчи выскочили на лошадях неизвестно откуда. Мэри Джо завизжала и бросилась к дому, уверенная, что сестра бежит следом. Потом она услышала душераздирающий детский вопль и крики родителей, мчавшихся ей навстречу. Мать подхватила ее на руки, а отец кинулся вдогонку всадникам и выстрелил. Но индейцы вскоре пропали из виду, а вместе с ними исчезла и сестра. Никто из родных больше никогда ее не видел. Отец всю жизнь искал старшую дочь, и эти поиски в конце концов доконали его. В последние годы от него осталась только тень.

• Предыдущая
• 8/82
• Следующая