Юность - Гетто Виктория - Страница 75

• Предыдущая
• 75/76
• Следующая

Иду досыпать. Ещё пару раз бухает длинный карабин. Затем наступает тишина. Просыпаюсь от запаха жареного мяса и горячей свежей натты. Вот черти, решили на завтрак не будить? Открываю глаза. На столе – котелок, пышущий паром, заботливо укутанный овчинным чехлом для сохранения тепла. Рядом – накрытая сверху чашкой большая глиняная кружка с наттой. Сладко потягиваюсь, затем встаю, умываюсь, сажусь есть. Вкусно…

На улице солнечно и, похоже, без ветра. Подхожу к узкому окошечку-бойнице – посты стоят. Все спокойны. Во дворе народ занимается повседневными делами: таскают воду, поскольку заливка ворот и дороги продолжается, тренируются, сидят группками и разговаривают о своих делах либо просто стоят на стене и смотрят в ту сторону, откуда должно прийти подкрепление. У кухни сидят обе пленницы. Знатная доса – в железном рабском ошейнике, наряду со своей бывшей служанкой скребёт котёл. Хе-хе… Марг хорошо усваивает уроки. Даже отсюда вижу здоровенный синяк на шее бывшей баронессы Тушурского королевства. Да, бедняжка. Не повезло тебе… А может, наоборот, повезло. Потому что ты, Ума, в отличие от многих и многих других своих ровесниц, уцелеешь. Может, даже найдёшь своё счастье… Думаешь, я не вижу, какие взгляды ты кидаешь в сторону Марга, когда думаешь, что он не видит тебя? Если ты не дура, а мне почему-то кажется, что это нет, то спесь из тебя вылетит быстро и ты вцепишься в юного барона как клещ и сделаешь всё, чтобы не упустить свой шанс…

– Сьере граф! Сьере граф! Большой, очень большой отряд со стороны Фиори! – встревоженный крик со стены.

Я смотрю на приближающуюся армаду в трубу, но толком ещё ничего не могу рассмотреть. Неизвестная армия приближается медленно, потому что с этой стороны, в отличие от Тушура, нет пробитой и наезженной дороги… Ближе к вечеру наконец армия втягивается в долину, расположенную перед началом серпантина, им остаётся пройти километров семь. Это минимум три часа такими темпами.

Внезапно в небо взмывают две ракеты. Красные. А потом лопается, разбрызгивая океан брызг в небе, жёлтая. Это наши. Наши! Дошли! Прорвались! Но… Почему их так много? Должно быть четыреста. А тут даже на глаз не меньше тысячи.

– Приготовиться к бою.

– Но, командир…

– Тебе не кажется, Марг, что их слишком много для четырёхсот?

Парень всматривается в долину, потому угрюмо качает головой:

– Слишком, пожалуй, самое подходящее слово, командир…

Вам когда-нибудь приходилось получать помилование в тот момент, когда ваша голова уже на плахе, воротник раздёрнут, а палач занёс топор? Примерно такое ощущение было у всех, когда к воротам со стороны Фиори, которые мы уже приготовились защищать, подъехали три всадника – Ролло, Дож и… моя матушка… На таком же здоровенном вороном жеребце, как у меня, в лёгких доспехах, с точной копией моего меча на боку и в шикарном меховом плаще. Валькирия, вот же…

Потом меня долго тискали в объятиях, целовали, били по плечам от избытка эмоций. Обозрели Ридо изнутри и снаружи, ну и наконец в крепость снизу потянулись воины… Четыре сотни двигавшихся на лошадях диверсантов. Три сотни тяжёлых пехотинцев, пять сотен добровольцев, стрелков из лука и арбалетов. Тоже, кстати, в полных доспехах. Крепкие мужчины вперемежку с молодыми девчонками. В Парде девицы стреляют ничуть не хуже, а то и лучше парней. Особенно из арбалетов… Ещё обоз: двадцать орудий крупного калибра, сорок четыре миномёта. Снарядов почти десять тысяч, около полутора сот тысяч патронов. Ну и еда, хотя мы с ней совсем не бедствовали, напалм, и много всяких пренеприятнейших для врага приспособлений вроде противопехотных мин и шариковых «лягушек», тех, что сначала выпрыгивают из-под земли, а потом на высоте пары метров рвутся, засыпая всё вокруг шрапнелью.

В общем, прошли мои воины всё Фиори, и никто на них не дёрнулся. Ополчение не собрано, клич не кинут на всеобщий сбор, так что те, кто был по пути, прикинулись кустиками и камешками и старались особо не отсвечивать. Но вот дальше будет хуже. Потому что скоро начнётся весна. А тогда уж поскачут гонцы между замками и владениями и потянутся отряды в точку сбора. Но куда?

Хвала Высочайшему, дома всё нормально. Юрика полнеть начала. Пузико ведь! Ничего, скоро увижусь с ней. Заводы работают на всю катушку, народ в Парду просто ломится. Сьере Ушур, оставленный матушкой на хозяйстве, развернулся вовсю – затеял кучу строек. А поскольку кирпича сейчас много, технологии за пять с лишним лет отработали до блеска, то и дело движется быстро. Даже очень. Благо рабочих рук с избытком. Нет, квалифицированные-то мастеровые, как обычно, в жутком дефиците. Но таких, что «подай, принеси», полно. Вот и копают фундаменты, кладут стены, добывают уголь, сланец, руду. Да ещё и довольны, потому что и кормят, и платят. Сьере даже затеял прорубать дорогу в Бесплодные степи, потому что бывшее баронство с ними граничит. А через степи можно добраться до торговых партнёров в других местах. Что ж, всё верно. Прекращать торговлю из-за войны, по крайней мере, не выход. На освободившееся место всегда найдутся желающие. И пусть их товар ни в какое сравнение с нашим не идёт, тем не менее возвращать потерянные позиции всегда тяжелее и убыточнее, чем начинать с нуля. Так что Хье Ушур тут полностью прав.

Я забираю сотню диверсантов, что вместе со мной брала Ридо, взамен оставляю ополченцев, две сотни свежих мальчишек и девчонок, артиллерию, почти весь боезапас к огнестрельному оружию, тяжёлую пехоту. С нами назад пойдут три сотни спецов – нам хватит за глаза, чтобы добраться до границ Парды, где уже заканчивает формирование и обучение моя новая армия. Комендантом остаётся Ролло. Его жена в Парде, так что как ни противно звучит, но надеяться на то, что рыцарь будет стоять до последнего, но не сдаст крепость, можно.

Одновременно с нашим отбытием начинаются работы по постройке нормальной канатной дороги на скалу. На плато поставят батарею пушек. Кроме тех, что будут на стенах крепости. В общем, Тушур ожидает сюрприз, от которого королевская армия умоется кровью. Ну а нам надо срочно навести порядок в стране. Поэтому нужно поторопиться назад. И ещё – я очень соскучился по своей саури… Поэтому, едва закончилось размещение и формирование подразделений, мы сразу же выезжаем обратно. Среди диверсантов – Марг. Рядом с ним на обычной крестьянской лошадке трясётся Ума. Похоже, гонор и спесь с неё слезает, как шелуха с лука, потому что едет пленница с испугом на лице – ну так вокруг столько воинов в великолепнейшей броне и с незнакомым, но очень эффективным оружием, действие которого она видела собственными глазами, внушающим почтение…

Первое время едем спокойно. Нас не тревожат, хотя отряд стал намного меньше. Была одна попытка какого-то очумевшего владыки дёрнуться, но, хе-хе… Когда по вывалившей из леса толпе хлестнул залп трёхсот ружей, хватило, чтобы одуматься, и самым горячим головам. Так что… Тем более что, несмотря на бездорожье, слухи по стране разносятся моментально, и те, кто уже оставался на пути между нами и Пардой, сразу узнали о произошедшем… Но и до нас доходит любопытная информация – наши противники, те, кто поддерживает оставшихся в живых Тайных Владык, тоже начинают объединяться. Их командиром выбран некий дель Оворо.

…И вот я стою перед обугленными, закопчёнными остатками стен Ганадрбы, торчащими из снега, словно гнилые зубы, и мне становится не по себе. Дель Оворо развернулся в городе во всю ширь своей души. И пусть она и у меня не иссиня-белая, но и не настолько чёрная, как у графа. Похоже, поговорка верна, и действительно яблоко от яблони недалеко падает. В том смысле, что граф действовал в лучших традициях своих повелителей… На вбитых в кладку кольях висит множество полуразложившихся трупов: по приказу дель Оворо тех, кто сопротивлялся, прибивали кольями к остаткам стены. Потом мы обнаружили громадный сарай, бывший склад сьере Ушура, куда мы сдавали свои товары, забитый детскими трупиками всех возрастов. Видимо, граф предпочитает взрослых рабов. Одиночные же трупы, носящие следы изуверских пыток, встречались по городу повсеместно. Живых людей, сколько ни искали, мы так и не нашли. И вообще единственным целым зданием в городе оказался Зал Совета Властителей, украшенный зловещей икебаной из развешанных на балках трупов, причём все покойники были лишены рук и ног.

• Предыдущая
• 75/76
• Следующая