Carpe Jugulum. Хватай за горло! - Пратчетт Терри Дэвид Джон - Страница 47
- Предыдущая
- 47/77
- Следующая
Загремела ставня. Один из убервальдцев открыл окно, выглянул в штормовую ночь, не увидел ничего интересного и, волоча ноги, вернулся на свое место.
Все казалось очень… приятным. Веренс чувствовал себя так, словно лежал в теплой ванне, где расслабленному телу очень удобно, очень хорошо. Пусть мировые проблемы беспокоят других. Он покачивался, словно бревно, дрейфующее по теплому морю жизни.
Ему показалось, что он слышит чьи-то голоса, причем голоса эти доносились откуда-то из-под подушки.
– Рикт, ги'тае йон хелан верзунов?
– Ах, дракс-передракс ента килт!
– Хьюп?
– Нах счеткс та тетра… йин, тан, ТЕТРА!
– Хьюп! Хьюп!
Что-то зашуршало на полу. Стул под одним из охранников подскочил и с бешеной скоростью помчался к окну.
– Хьюп!
Стул вместе с сидевшим на нем охранником вылетел на улицу сквозь стекло.
Второй охранник успел встать на ноги, но перед ним прямо из воздуха вдруг что-то выросло. Для Веренса, выпускника Шутовской Гильдии, это выглядело как высокая пирамида, составленная из совсем крошечных акробатов.
– Хуп! Хуп!
– Хьюп!
– Хуп!
Пирамида поднялась до уровня лица охранника.
– Чо зыри, чими? На мал-мала люлей! – заорала стоявшая на вершине фигурка и бросилась охраннику прямо между глаз.
Раздался громкий треск, и охранник свалился навзничь.
– Хуп! Хуп!
– Хьюп!
Живая пирамида просыпалась на пол. Веренс услышал топот маленьких ножек и вдруг увидел прямо у себя на подбородке маленького, покрытого татуировками человечка в синем остроконечном колпаке.
– Сейу, кроль! Ка насче гуль-гуль, э?
– Здорово, – пробормотал Веренс. – И сколько ты уже галлюцинация?
– Тя че не вставакс, беда-беда?
– Это хорошо, – сонно произнес Веренс.
– Аухтахельвайт!
– Хьюп! Хьюп!
Веренс почувствовал, как его поднимают на кровати. Сотни маленьких рук, передавая его друг другу, поднесли короля к окну и выбросили в пустоту. Сквозь полудрему он подумал, что стена вроде бы гладкая, по ней нельзя так мягко и плавно спускаться. Вокруг раздавались бодрые вопли: «Та йа! Та ми! Хьюп!» Крошечные пальчики держали его за воротник, за ночную рубашку, за толстые шерстяные носки…
– Отличное представление, – пробормотал он, мягко опустившись на землю.
Но уже в следующее мгновение, покачиваясь из стороны в сторону примерно в шести дюймах над землей, он исчез в ночи.
Увидев сквозь дождь тусклый огонек, Агнесса забарабанила в дверь, и мокрое дерево сменилось лишь чуточку более приятным лицом сокольничего Ходжесааргха.
– Нам нужно срочно войти! – сказала она.
– Конечно, госпожа Нитт.
Он отошел в сторону, чтобы они могли внести в тесную комнату матушку Ветровоск.
– Она ранена, госпожа?
– Ты же знаешь, что в замке вампиры! – выкрикнула Агнесса.
– Да, госпожа.
Тон голоса предполагал, что сей факт услышан и принят к сведению и теперь Ходжесааргх вежливо ждет, когда последуют объяснения, хороший этот факт или плохой.
– Они укусили матушку Ветровоск. Мы должны положить ее на что-нибудь.
– Есть моя кровать, госпожа.
Кровать была маленькой и узкой, предназначенной для людей, которые ложатся спать, только когда смертельно устают.
– Она может немножко запачкаться кровью, – предупредила Агнесса.
– Я постоянно пачкаю ее кровью, – бодрым тоном откликнулся Ходжесааргх. – И пол тоже. У меня есть мази и бинты – в любом количестве, если нужно.
– По крайней мере, мази и бинты не повредят, – кивнула Агнесса. – Э… Ходжесааргх, а тебе известно, что вампиры сосут из людей кровь?
– Правда? Тогда им придется встать в очередь за моими птичками, госпожа.
– И это тебя не беспокоит?
– Госпожа Ягг дала мне огромный тюбик мази, госпожа.
Вот и вся реакция. Ходжесааргху было абсолютно наплевать, кто управляет замком, лишь бы его птиц не трогали. На протяжении многих веков сокольничие занимались крайне важным делом – в частности, дрессировкой ловчих птиц, которая требовала немалых усилий, – ну а управлять государством они предоставляли любителям.
– Она промокла насквозь, – сказал Овес. – Давайте укутаем ее в одеяло или еще во что-нибудь.
– Нам понадобится веревка, – откликнулась Агнесса.
– Веревка?
– Она проснется.
– То есть… нам следует ее связать?
– Что происходит, когда вампир хочет превратить тебя в вампира?
Овес сжал в ладони медальон в виде черепахи и напряг память.
– Кажется, что-то попадает в кровь, – сказал он. – Думаю, если уж они захотят сделать тебя вампиром, ты им обязательно станешь. Иначе быть не может. Тут все дело в крови, а ей сопротивляться бесполезно. Против ты, не против – не имеет значения. Этой силе невозможно противостоять.
– Но она очень упрямая, – промолвила Агнесса.
– Что, очень-очень? – спросил Овес.
Один из убервальдцев, волоча ноги, шел по коридору. Услышав шум, он остановился, огляделся и, не увидев ничего интересного, что могло бы произвести шум, зашаркал дальше.
Нянюшка Ягг вышла из тени и поманила Маграт рукой.
– Нянюшка, извини, очень трудно сделать так, чтобы ребенок все время молчал…
– Ш-ш-ш! На кухне шумно. Ума не приложу, вампиры готовят себе ужин?
– Это для людей, которых они привезли с собой, – прошипела Маграт. – И которые перевозят их мебель. Их-то кормить нужно.
– Ага, как скотину. Думаю, нам стоит просто взять и нагло войти, – сказала нянюшка. – Не похоже, чтобы эти типы отличались оригинальным мышлением. Готова? – Она рассеянно сделала глоток из фляги. – Тогда за мной.
– Послушай, а что будет с Веренсом? Я не могу оставить его здесь. Он ведь мой муж.
– Каковы бы ни были их планы относительно твоего муженька, ты все равно не сможешь им помешать. Даже если останешься здесь, – буркнула нянюшка. – Сейчас главное – унести девочку в безопасное место. Дети – наше все. Кроме того, я ж говорила, ему ничего не грозит. Я позаботилась об этом.
– Каким образом? При помощи ведьмовства?
– У меня имеются помощники и получше. А теперь ступай за мной и веди себя высокомерно. У тебя должно получиться, ты ведь королева. Пусть у них не возникнет ни малейших сомнений в том, что ты имеешь право находиться там, где находишься.
Она вошла в кухню. Убого одетые люди тупо воззрились на нее, словно псы, пытающиеся понять, не ждет ли их в ближайшем будущем какая-нибудь выволочка. На огромной плите вместо начищенных кастрюль госпожи Пышки стоял большой закопченный котел. В нем булькало что-то серое. Нянюшка даже за тысячу долларов не полезла бы туда ложкой.
– Мы просто идем мимо, – резко бросила она. – Занимайтесь тем, чем занимались.
Все молча провожали их взглядами. Но когда нянюшка и Маграт прошли почти всю кухню, из старого кресла, в котором часто восседала госпожа Пышка, навстречу им поднялась худая фигура.
– Вот проклятье, – выругалась нянюшка. – Один из ихних прихлебателей. Он между нами и дверью…
– Дамы! – произнес вампир с поклоном. – Чем могу помочь?
– Мы уже уходим, – высокомерным тоном промолвила Маграт.
– Или не уходите. Одно из двух, – сказал вампир.
– Прошу прощения, юноша, – проворковала нянюшка мягким голоском старой сплетницы. – Откуда ты родом?
– Из Убервальда, мадам.
Нянюшка кивнула и посмотрела на клочок бумаги, который достала из кармана.
– Так, чудесно, чудесно. А из какой конкретно части?
– Из Клаца.
– Правда? Как приятно. Прошу прощения.
Она повернулась к нему спиной, послышался громкий шлепок резинки, и она повернулась обратно с расплывшимся в улыбке лицом.
– Я всегда интересуюсь, откуда приехали люди, – сказала она. – Из Клаца, говоришь? А как называется река в тех краях? Ум? Эх?
– Ах, – поправил вампир.
Нянюшка резко выпрямила руку и воткнула что-то желтое между зубов вампира. Он успел схватить ее и потащил к себе, но нянюшка тут же что было сил огрела его по голове.
- Предыдущая
- 47/77
- Следующая
