Граница (СИ) - Авербух Наталья Владимировна - Страница 24

Меня усадили на парадный трон, ради такого дела вытащенный на площадь, рядом устроились страж и жрец, и вся деревня по очереди возносила мне хвалу. Все попытки отвертеться от почетного долга не возымели никакого успеха. Мои слова почему-то не воспринимали без «перевода», который делали страж со жрецом, и по которому получалось — я счастлива и всем довольна.

Ближе к вечеру их осенила гениальная мысль накормить свое божество, и на площади расставили столы. А мне пришлось еще вставать и благословлять трапезу словами, которые страж осторожно нашептывал мне на ухо.

Гуляние закончилось только поздней ночью, и повеселились на нем все, кроме меня: как выяснилось, для Госпожи Заклятой приличным считалось только сидеть на своем троне (который оказался ужасно неудобным) и благословлять широкую общественность.

Такого паршивого дня у меня еще никогда не было, а страж еще шипел мне на ухо, дескать, я дурно воспитана и не понимаю своего счастья.

Оставшись, наконец, одна, я торопливо переодевалась в свою городскую одежду. Подойдя к окну, вспомнила — так и не распорядилась насчет ночлега для стража. Тем лучше.

— Страж! — прошептала я.

— Да, Госпожа?

— Мы уходим.

— Что?

— Что слышал. Я собрала вещи, возьми сумки, и уходим.

— Но почему, Госпожа? Почему ночью, тайком?

— Потому что они нас никогда сами не выпустят, а мне домой хочется.

— Но…

— Неужели не ясно? Они обязательно постараются задержать меня здесь на неопределенный срок, чтобы их драгоценный храм не пустовал! Долго мы сможем их обманывать и делать вид, какая я замечательная Заклятая? Ты же сам говорил, мои так называемые сестры просили не показываться людям на глаза!

— Ладно, Госпожа, — вздохнув, согласился страж. — Как хочешь.

— Тогда — идем! — Я бросила стражу из окна сумку с вещами и пустой мешок для еды. — Далеко до города?

— К утру будем, если идти напрямик.

— Тогда едой запасаться нет смысла! — обрадовалась я: уж больно мне такой запас казался похожим на банальную кражу. — Проведешь по прямой?

— Как тебе будет угодно, — ответил страж, помогая мне вылезти из окна. Он морщился: лес ведь не любит, когда по нему ходят напрямик.

— Всего один разочек, — успокоила я его. — Пожалуйста!

Мы шли по ночному лесу. Старая луна почти не освещала нам дорогу, поэтому страж крепко держал меня за руку и помогал не падать. Впрочем, в его лесу дорога была не только прямая, но и ровная, и спотыкаться было не обо что.

В кустах пели птицы. Ночной воздух был свеж и прозрачен. Даже странно, я скоро покину этот мир единения с природой и окажусь дома, в столице, где каменные и кирпичные дома буквально лепятся друг на друга.

— Госпожа, — осторожно начал страж, — не продолжишь ли рассказывать о методе?

— О чем? — удивилась я, вглядываясь туда, где, по идее, должны были быть глаза моего собеседника.

— О методе, которым теперь пользуется это… общество лентяев.

— А, понятно! Не лентяев, а Ленивых Этнографов.

— Вы в своих городах совсем с ума посходили, — проворчал страж. — Неужели столько людей готовы убивать, лишь бы не учиться? Зачем тогда они вообще пошли в этнографы?

— Нет. — Я грустно усмехнулась. — Это не цель, это лозунг. И довольно дурацкий. Так совпало.

— Совпало?…

— Какая тебе разница? — отмахнулась я.

— Госпожа. — Страж остановился и развернул меня к себе лицом, обняв за плечи. — Расскажи мне все. Я чувствую, это важно.

— Надо же, какой чувствительный, — вырвалась я и пошла дальше. Страж догнал меня и снова взял за руку. Будто мне два года, обиделась я, но руку не отняла. — Хорошо, расскажу.

— Конечно, нет смысла снаряжать дорогостоящие экспедиции только чтобы не сдавать экзамен, — признала я после недолгих размышлений. — Но сложные и уникальные культуры часто успевают накопить большое количество материальных ценностей. А еще это рабы, которых можно продать за море. А лозунг — так, дань истории. Крючок, на который ловят молодых и глупых.

— А сейчас? — спросил страж, когда я замолчала.

— Сейчас… сейчас культуры разрушаются иначе. Ты же видел этих вербовщиков. Фирма, которая их послала, принадлежит одному из Ленивых Этнографов, как пить дать. Они купили лицензию, дающую им право заниматься своим делом, и неприкосновенность. Если бы ты их убил, как собирался, — сюда бы пришли королевские войска и угнали всех мужчин на каторгу. А каторжников по дешевке сдают в наем желающим. Именно так, — подтвердила я, заметив недоверие стража, — я не преувеличиваю.

— А откуда ты знаешь, кому они служат?

— Это как раз самое худшее. Пока ты разбирался с картой, их главарь чертил пальцем на столе интересный узор. Смешная корона, похожая на шутовской колпак, перечеркнутая крест-накрест. Не видела б раньше — никогда не догадалась бы, в чем дело.

— И что? — не понял страж.

— А то. Это тайный знак, и они приняли меня за свою. Вот, посмотри. — С этими словами я полезла в пенал — там, на дне тайного отделения для денег было другое, сверхтайное, которое запиралось магически. Не подумав о последствиях, я запустила туда руку, на ходу бормоча формулу и…

— Держи меня!

Проклятый иммунитет, о котором я совсем забыла, явно намеревался приложить меня о ближайшую сосну. Страж успел перехватить почти сразу, и некоторое время меня гнуло, как березку на ветру, вырывая из его крепких объятий. Но не вырвало. И на том спасибо.

— Разве можно быть такой легкомысленной? — упрекнул меня страж, на всякий случай не выпуская из рук. — А если бы я не успел?

— Но ведь успел же, — виновато пробурчала я, мягко высвобождаясь. Страж намек понял и руки разжал. — Смотри лучше! — Я торжествующе предъявила зажатый в кулак значок.

— Что там? — поинтересовался страж.

— Смотри.

Значок изображал зеленую корону с синим цветком, перечеркнутую крест-накрест двумя жирными красными линиями. Смешную корону, похожую на шутовской колпак.

— У нас многие вступали на первом году обучения, — пояснила я. — Нам говорили, это вроде профсоюза. Видишь? Эти цвета означают владычество на море и на суше.

— Так ты тоже из них?

— Ну, не всерьез, — смутилась я. — Никаких культур я не уничтожаю. — Вступила вместе со всеми, смеха ради.

— Тогда почему ты носишь это с собой? — не поверил страж.

— Забыла выкинуть, — пожала я плечами. — Всегда таскаю с собой всякий хлам. Если тебя эта штука раздражает, могу выбросить прямо сейчас. — Я размахнулась, но страж перехватил меня за руку.

— Здесь мой лес, и нечего мусорить, — наставительно произнес он. Забрал у меня значок и повертел в руках. — Убери. На нем следы городской магии. Тебе не надоело ей пользоваться?

— Привычка. — Я виновато потупилась, убирая значок обратно в пенал. К счастью, он захлопывался автоматически, и иммунитет не сработал.

— Очень тебе советую, — серьезно произнес страж, — прибегать к городской магии только в помещении, завешенном коврами. Иначе будешь вся в синяках ходить.

— Угу. Или в комнате, обитой войлоком.

Страж шутки не понял и важно кивнул.

К утру мы пришли в город Наром и остановились в государственной гостинице. Я буквально с ног валилась от усталости, но, поев и немного отдохнув, сообщила о своей готовности продолжать путь.

— Надо узнать, не собирается ли кто дальше по дороге, — предложила я, — и напроситься поехать с ними. Нанять повозку нам, увы, не по карману.

Страж нахмурился: он уже раз десять выслушивал как его стараниями мы, то есть я, абсолютно обнищали.

— Какую повозку, Госпожа?

— Как — какую? А в столицу ты как ехать собираешься?

— Никак, — ответил страж. — Разве ты не знаешь? Заклятым запрещено пользоваться транспортом, по крайней мере, наземным. Ни лошади, ни повозки, ни кареты, ни даже носилки. Используй магию или путешествуй пешком.

— Ты в своем уме? Ты знаешь, сколько мы будем тащиться пешком?