Движущиеся картинки - Пратчетт Терри Дэвид Джон - Страница 84

• Предыдущая
• 84/103
• Следующая

– Просто не посмеют, – сказал казначей.

– Игры с магией? Алхимики? – сказал казначей.

– Честно говоря, я никогда не доверял этим прохвостам! – взревел он. – О, это такой народ! У них ведь нет элементарного понятия о чести!

Вал толпы, хлынувший к окошку кассы, с каждой минутой становился все больше.

– Ты все карманы обыскал? – спросил завкафедрой.

– Все! – пробормотал декан.

– Проверь последний раз.

Платеж за различные виды услуг волшебники воспринимают как некую неприятность, которая происходит исключительно с другими людьми. Шляпа всегда служила им надежным средством платежа.

Пока декан лихорадочно рылся в карманах, заведующий кафедрой лучезарно улыбался девушке, сидящей за кассой.

– Заверяю вас, юная госпожа, – убеждал он, – перед вами самые настоящие волшебники!

– Ваши фальшивые бороды разглядит даже ребенок, – фыркнув, ответила девушка. – Нас так просто не надуешь. А ты вообще похож на мальчишку, который украл у своего папочки пальто и отправился погулять.

– Помилуйте!

– У меня два доллара и пятнадцать пенсов, – сообщил декан, выковыривая монеты из горсти пуха и каких-то неопределенных оккультных принадлежностей.

– Два в партере, пожалуйста, – сказала девушка, с суровым видом отрывая билеты.

Заведующий кафедрой проворно зажал их в кулак.

– Я беру Сдумса, – быстро проговорил он, поворачиваясь к коллегам. – А вы пока обойдите окрестности.

И он многозначительно пошевелил бровями вверх-вниз.

– Я, честно говоря, не понимаю… – начал было декан.

– В общем, простите, что оставляем вас сзади, – неистово гримасничая, продолжал заведующий кафедрой. – Вы пока походите вокруг.

– Слушай, это же были мои деньги… – забубнил декан, но профессор современного руносложения уже схватил его за локоть.

– Точно, мы, пожалуй, обойдем окрестности, – выразительно моргая, проговорил он. – Задним числом, это не такой уж плохой выход.

– Не понимаю, почему… – бурчал декан, когда его оттаскивали от кассы.

В волшебном зеркале аркканцлера клубились серые облака. Среди волшебников зеркала были достаточно широко распространены, но волшебники не часто прибегали к их помощи. Зеркала были слишком ненадежными и зачастую не показывали ничего, кроме серой мути. С ними было даже не побриться толком.

Однако аркканцлер проявил поразительные навыки в обращении с зеркалом.

– Через него очень удобно выслеживать дичь, – объяснил он. – Не приходится часами ползать по мокрым папоротникам. Не стесняйся, дружище, наливай. И мне тоже.

Облака заколыхались.

– Ничего не видно, – сказал аркканцлер. – Ахинея какая-то. Туман, потом вроде как вспыхнет что-то.

И аркканцлер закашлялся. А казначей вдруг начал склоняться к выводу, что, несмотря на свои манеры, аркканцлер весьма неглуп.

– А ты сам-то был когда-нибудь на этих кукло-тене-картинках? – спросил аркканцлер.

– Слуги что-то рассказывали… – отозвался казначей.

Чудакулли принял этот ответ как отрицательный:

– Тогда нам нужно самим на это взглянуть.

– Было бы замечательно, аркканцлер, – кротко промямлил казначей.

Всем зданиям, отведенным под просмотр движущихся картинок, свойствен один непреложный принцип, который выдерживается на всем пространстве множественной вселенной: гнусность архитектурного облика, который присущ задним дворикам этих зданий, должна быть обратно пропорциональна роскоши фасада. Спереди: колонны, аркады, золотая лепнина, яркий свет. Сзади: мрачные трубопроводы, безликие стены, зловонные аллеи.

И окна уборных.

Волшебники шумно возились в темноте.

– И сдались нам эти картинки… Неужели из-за них стоит так страдать? – простонал декан.

– Заткнись и лезь, – пробормотал профессор современного руносложения, находившийся уже по другую сторону окна.

– Мы могли бы превратить что-нибудь в деньги, – причитал декан. – Навести временную иллюзию. Никакого вреда бы не было…

– Это называется фальшивомонетничество, – проговорил профессор. – За такие предложения можно и в яму к скорпионам угодить. Куда я сейчас ставлю ногу?! Скажите, где моя нога?

– Там, где нужно, – сказал один из младших волшебников. – Отлично, декан. Вот и вы.

– О боги… – стонал тот, а коллеги, общими усилиями протащив декана сквозь узкое оконце, опустили его в туалетную темноту. – Ничем хорошим это не кончится.

– Ты лучше смотри, куда ставишь ногу… Ну вот, понял, что натворил?! Ты что, глухой? Я же тебе говорил – смотри, куда ставишь ногу! Ладно, чего теперь. Пошли.

И волшебники, стараясь топать как можно тише, а в случае декана – хлюпать как можно тише, проследовали по лабиринту служебных помещений и выбрались в неярко освещенный, кишащий народом зрительный зал, где Ветром Сдумс удерживал для них свободные места, угрожающе тыкая своей тростью в любого, кто осмеливался посягнуть на них. Его коллеги бочком, задевая за чужие ноги, наконец добрались до кресел и уселись.

Впереди смутно вырисовывался серый прямоугольник.

– Я пока не понимаю, на что тут смотреть, – заявил по прошествии минуты заведующий кафедрой.

– А «уродского кролика» уже показывали? – спросил профессор.

– Да нет, еще не начиналось, – прошипел профессор.

– А я голоден, – жалобно проговорил Сдумс. – Я старый человек, и я вынужден голодать.

– Знаете, что он выкинул? Представляете, что выкинул этот старый придурок? Когда одна молодая особа с факелом провожала нас к нашим местам, этот идиот ущипнул ее за… за основание!

Сдумс громко хмыкнул.

– Ой-ой-ой! – прокаркал он. – Слушай, а твоя мама знает, куда ты сегодня пошел?

– Кстати, мы же пропустим ужин! – воскликнул декан.

От этих слов волшебники оправились не скоро. Тучная женщина, пытавшаяся пройти мимо кресла Сдумса, вдруг дернулась, остановилась и стала пристально озираться по сторонам, но увидела только безобидного старика, который, по-видимому, был погружен в беспробудный сон.

– А по вторникам, между прочим, у нас гусятина, – протянул декан.

• Предыдущая
• 84/103
• Следующая