Генрих IV - Дюма Александр - Страница 28

• Предыдущая
• 28/39
• Следующая

«Так, — говорит Бурсо в своих мемуарах, — с первых дней мира, когда люди жили так долго, не видали невестки, подобной мадам д'Ангулем. Она была в полном здравии через сто двадцать лет после смерти своего тестя».

Вернемся к заговору маркизы де Верней. Он был раскрыт. Граф д'Антраг был препровожден в тюрьму Консьержери, граф д'Овернь — в Бастилию, а для мадам де Верней в качестве тюрьмы был назначен ее дом. В этот момент ждали громкого судебного процесса, вроде дела Бирона, но эта перспектива нисколько не пугала маркизу.

— Смерть, — говорила она тогда, — совсем меня не страшит. Напротив, я хочу ее. Если король заставит меня умереть, скажут по крайней мере, что он убил первую жену, чтобы без зазрения совести жить со второй. Я была королевой раньше итальянки, а от короля мне нужно только три вещи: прощение для моего отца, веревка для моего брата и справедливость для меня.

Граф д'Овернь, как настоящий шалопай, как только он был взят, сразу во всем сознался. Он был арестован в Эгеперсе. Нерестан, арестовывая его, потребовал шпагу.

— Плевать, — сказал он, отдавая ее, — небольшая потеря. Она мне служила только при охоте на кабана.

Когда он ехал в Париж, где его должны были судить, у него был вид человека, отправлявшегося на бал. Правда, тогда он был еще молод, от силы тридцать лет. На протяжении всего пути он забавлял всех рассказами о своих удачах и приключениях, самых озорных в его жизни. Ночью после ареста он спал прекрасно, и когда его разбудили, воскликнул:

— А, черт возьми, что, вы не могли арестовать меня раньше? Это избавило бы меня от лишних волнений.

А когда Ла Шевалери, лейтенант Сюлли, оказавшийся среди конвоиров, увидел, что он весел по-прежнему, прыгает и пританцовывает по привычке, он удивленно сказал ему:

— Пора забыть о балете. В вашем деле есть нечто более серьезное.

Этим он ничего не достиг. Граф, посаженный в Бастилию, получает весточку от своей первой жены, Шарлотты, старшей дочери Генриха де Монморанси. Она не могла добиться у короля свидания с мужем и спрашивала, что она могла бы для него сделать.

— Во-первых, чтобы она не волновалась, — ответил он. — И пусть посылает мне регулярно, каждую неделю, сырку и баранинки.

Приговор был оглашен первого февраля 1605 года. Д'Овернь и д'Антраг были приговорены к смерти. Что до маркизы, то мы располагаем более полной информацией на ее счет. Именно в этом деле брат Аршанж, незаконный сын Маргариты, став монахом и исповедником мадам де Верней, играл роль советника.

Неделю спустя после приговора смертная казнь графа д'Оверня была заменена на пожизненное тюремное заключение. Маркиза получила помилование и свободу удалиться в свой замок де Верней. Ее отец был заключен — воспользуемся современным словом — в его собственном доме в Мальзербе. Граф д'Овернь остался в Бастилии. Ему пришлось арендовать там место на протяжении двенадцати лет. Через три месяца король стал жить с мадам де Верней, будто ничего и не случилось. Он только скрывал это он жены. Но, как каждый понимает, это не могло продолжаться долго без того, чтобы двор чего-нибудь не пронюхал. Обычно король разделял постель с королевой, но, чтобы наведываться к Верней, он вынужден был отсутствовать. Королева установила слежку за мужем и узнала, куда он ездит. Разгневанная королева при этом новом известии еще больше ожесточилась.

В 1606 году король и королева направлялись в Сен-Жермен в сопровождении герцога де Монпансье и герцогини де Конти и чуть было не стали жертвой случая. Во время паромной переправы лошади испугались и перевернули карету в реку. Еще немного, и королева бы утонула. На обратном пути король заехал повидать маркизу.

— Ах! — воскликнула она, узнав о случившемся. — Почему меня не было там?

— Ну и что, моя крошка? — спросил Генрих IV. — Если бы вы были там, что бы изменилось?

— Я бы страшно волновалась до момента, пока вас не спасли.

— Но потом?

— Потом?

— Да.

— Хорошо, потом, признаюсь вам, я бы с легким сердцем закричала: «Не мешайте, королева пьет».

Генрих не мог удержаться и разболтал шутку, которая, естественно, дошла до королевы.

Если связь королевы с Бассомпьером имела место, то это было примерно в это время.

Мы расскажем позже, к какому времени относится связь королевы с Кончини.

В то время, к которому мы подошли, а именно к 1606 году, Бассомпьер был красивым дворянином двадцати семи лет. Он родился 12 апреля 1579 года и носил имя своей родной земли, расположенной между Францией и Люксембургом. У земли этой было два имени, немецкое и французское. Она называлась Бельштайн по-немецки и Бассомпьер по-французски.

В семье его матери сохранялась странная легенда. Сеньор д'Оржевильер был женат на графине Киншпайн и имел он нее трех дочерей. Однажды, возвратясь с охоты, он искал что-то в комнате, расположенной над главной дверью дома. В эту комнату давно никто не входил, и вот, к своему изумлению, он увидел необычайно красивую женщину на дубовой кровати с великолепной резьбой. Это было в понедельник. Женщина эта оказалась феей. С тех пор на протяжении пятнадцати лет граф д'Оржевильер проводил ночь с понедельника на вторник в этой маленькой комнате. И когда ему случалось поздно возвратиться с охоты или если на следующий день ему нужно было встать рано, он также проводил ночь там, чтобы не будить графиню. Но частые отлучки мужа взволновали ее. Она разведала, где ночует граф; ей указали на эту маленькую мансарду. Она решила выяснить причину его затворничества и приказала сделать второй ключ.

И вот в понедельник в полночь она на цыпочках вошла в таинственную комнату и нашла своего мужа, лежащего рядом с феей. Они оба спали. Тогда она сняла с головы легкий шарф, уронила его возле кровати и бесшумно удалилась. На следующий день, проснувшись, фея увидела, что их секрет раскрыт. Она сказала графу, что не может видеться с ним более ни здесь, ни в другом месте. Пролив много слез, она сказала ему, что судьба повелевает ей удалиться от него более чем на сто лье. Но в залог своей любви она оставляет ему, в приданое его трем дочерям, бокал, кольцо и ложку. Каждый из этих подарков станет талисманом и принесет счастье семье, в которую он войдет. Но если кто-нибудь украдет талисман, подарок, вместо того чтобы принести ему счастье, станет для него роковым.

Три дочери вышли замуж: старшая за дворянина из дома де Круай, вторая за дворянина из дома де Сальм, третья за дворянина из дома Бассомпьер. Круай получил бокал, Сальм кольцо, Бассомпьер ложку. Три аббатства стали хранителями трех подарков, пока дети были несовершеннолетними: Нивель для семейства Круай, Ременкур для семьи Сальм и Эпиналь для Бассомпьеров.

Однажды маркиза д'Аврэ из дома Круай, показывая чашу, уронила ее и разбила. Она подняла осколки и, собрав их в чехол, сказала:

— Если я не могу иметь целого бокала, пусть останутся хотя бы осколки.

Но на следующий день, раскрыв чехол, она увидела, что бокал совершенно цел, будто ничего и не было.

Вы помните, что сказала фея:

— Кто украдет один из подарков, будет проклят.

Мсье де Панж не побоялся этой угрозы и украл кольцо у герцога де Сальма вечером, когда герцог крепко уснул после пирушки. Мсье де Панж имел сорок тысяч экю дохода и четыре великолепных поместья. Он был интендантом финансов у герцога де Лоррена. Ну что ж, с этого момента все для него пошло прахом.

Отправленный посланником в Испанию сватать у короля Филиппа одну из его дочерей для своего господина, он провалил все дело. А возвратившись домой, узнал, что его жена забеременела от иезуита. Наконец, три его дочери, до той поры счастливо жившие в замужестве, оказались брошенными мужьями.

Отец маршала, нашего героя, был ярым сторонником Лиги. Герцог Гиз не только считал его товарищем, но, обращаясь к нему, называл его исключительно «сердечный друг». Он был человеком высокого разума, что не помешало ему подхватить болезнь вроде той, от которой умер Франциск I.

• Предыдущая
• 28/39
• Следующая