Последствия больших разговоров (СИ) - Барышева Мария Александровна - Страница 59

• Предыдущая
• 59/161
• Следующая

   - Ну, тогда у меня есть кое-какое подтверждение твоему предположению. Никто ничего не почувствовал. И я тоже. Никто! Кроме нее! Ты ведь понимаешь, почему?

   - Послушай... - резким голосом начал было Олег Георгиевич, но Михаил тут же перебил его:

   - Нет, это ты меня послушай! Причина тому только одна! Да, не спорю, эта не при чем, но она не навсегда! А ты потом пожалеешь!

   - Хватит! - теперь в голосе Ейщарова была холодная тяжелая злость, и Эша съежилась, испуганная и окончательно сбитая с толку! Она ничего не понимала. Куда так боится вернуться Михаил? Кто такие "они"? А карантинная служба? Какая охрана? Какие зеркала, какие осколки? А последние фразы - уж не о ней ли, Эше Шталь, речь? И почему эти фразы их обоих так разозлили?

   - Пошли, - ровно сказал Ейщаров, - люди ждут. Переговорим - и я поеду в больницу.

   Михаил примирительно что-то пробормотал.

   - А мне плевать! - ответил Ейщаров. - Нужно найти Шталь. Негодная девчонка могла и из окна сигануть - с нее станется! - его голос начал удаляться. - Не хотелось бы мне...

   "Негодной девчонке" не довелось узнать, чего не хотелось бы Олегу Георгиевичу - дверь кабинета закрылась с резким хлопком, отрезав от нее ейщаровский голос. Эша шмыгнула носом, шумно выдохнула и села на ковер, чуть не стукнувшись головой о батарею. Выждала минуту и на четвереньках поползла к двери, чем вызвала легкое негодование аристократичного ейщаровского ковра. Прижала ухо к щелке между створкой и косяком - тишина. Эша приоткрыла дверь и так же, на четвереньках пересекла пустую приемную. Высунула голову в безлюдный коридор, встала и проворно, на цыпочках припустила к лестнице.

   Михаил словил ее в самом начале зимнего садика, и Шталь так и не поняла, откуда он появился, словно старший Оружейник волшебным образом обратился в один из горшков с растениями. Она заметила его только тогда, когда железные пальцы сомкнулись на ее запястье.

   - Так-так! Ты где была?!

   - В туалете! - ответила Эша, с облегчением вспомнив, что в конце коридора и в самом деле имелся туалет. После этого Шталь, не любившая, когда ее хватают без разрешения, пнула старшего Оружейника в голень, тот ойкнул и отпустил шталевское запястье.

   - Почему на этом этаже?

   - Я ходила за Бонни, - Эша продемонстрировала птицееда на своем плече, который угрожающе замахал на Михаила пушистыми лапами. - Потом зашла в туалет.

   - И чего ты там делала?

   - Извращенец! - обрадованно сказала Шталь.

   Михаил, к изумлению Эши, не дал ей никакой характеристики, заявив, что ему некогда пререкаться с глупыми уборщицами, развернулся и устремился к лестнице. Скорее всего, это объяснялось тем, что дверь одного из кабинетов отворилась, из него вышел Ейщаров и направился в их сторону.

   - Вы тоже хотите знать, где я сейчас была и что делала? - воинственно спросила Шталь, на всякий случай отступая за агаву. Олег Георгиевич отрицательно качнул головой и прислонился к подоконнику. Его одежда была измята, запачкана копотью и темными пятнами, похожими на засохшую кровь, в некоторых местах разорвана. Левое предплечье замотано бинтом, на щеке и шее длинные свежие порезы. Где бы ни был все это время Ейщаров, он точно не отсиживался в машине.

   - Вы знаете, как Оля? - спросила Эша, осторожно выходя из-за агавы.

   - Жить будет, - бесцветным голосом ответил Олег Георгиевич. - Сейчас обсудим кое-что внизу и я поеду к ней, может уже что-то известно. Сказали - операция займет много времени. Они пытаются сохранить ей руку. Пальца она уже лишилась, но это не так страшно.

   - Семь вещей...

   - Пятнадцать.

   Шталь прижала ладонь к губам, и наверное испуг на ее лице был слишком сильным, потому что Олег Георгиевич поспешно сказал:

   - Справимся. Главное... понять... Идемте.

   Понять... Что? Зеркало... осколок... Вы думаете, здесь какой-то осколок? Тогда мы не справимся. Потому что найти его нереально.

   Ейщаров выпрямился, кивнув Эше в сторону лестницы, и Эша, глубоко вздохнув, заявила:

   - Я собираюсь вас обнять!

   Олег Георгиевич повернул голову, и в мрачной синеве его глаз мелькнули призрачные вспышки знакомых смешинок.

   - Угрожаете непосредственному начальству?

   - Ага.

   - Что ж, спасибо, что предупредили, - он сунул руки в карманы брюк и чуть склонил голову набок. - А мне нельзя как-нибудь от этого дела уклониться?

   Эша сунула засучившую лапами Бонни в кадку и подошла к Ейщарову, решительно впечатывая каблуки в пол. Олег Георгиевич недовольно вздернул левую бровь, и на мгновение Шталь была почти уверена в том, что он сейчас попросту убежит. Но Олег Георгиевич спокойно протянул руки, и Эша обрадованно скользнула в них, уткнувшись подбородком ему в плечо. Его ладонь легла ей на затылок, прижалась и чуть качнула шталевскую голову из стороны в сторону.

   - Ну, ну, что такое... Страшно было?

   - Да нет, - беспечно ответила Эша и тут же скисла. - Очень страшно, - голос у нее отчего-то задрожал, и она даже начала заикаться, глотая слова. - Она там... а мы... а она каак... а потом еще... и... вот!..

   - У вас удивительно образный язык, - со смешком произнес Ейщаров рядом с ее ухом. - Как столичная редакция могла пренебречь таким ценным сотрудником - понять не могу!

   - Грешно смеяться над ранеными уборщицами, - проскрипела Шталь, не замечая, что жмурится, как кошка на теплом крылечке.

   - Да, - голос Ейщарова внезапно стал насквозь неприятно-деловым, и он отстранил ее, - кстати. Вас осматривали? - его пальцы перехватили запястье ее кое-как перевязанной руки. Эша скептически улыбнулась. Не так давно Ейщаров, не моргнув глазом, посылал ее в бандитское логово, а теперь его беспокоит какой-то порез? Или он просто пытается ее отвлечь?

   - Да. Славка...

   - Не знал, что Славка по дороге из квартиры Рыжовых успел закончить медицинский, - Ейщаров развернул ее и подтолкнул к лестнице, одновременно протянув руку и бесстрашно выудив из кадки очень удивленную Бонни. - Не забудьте своего паука.

   - Не знала, что вы не боитесь пауков, - изумилась Эша, поспешно отнимая свою питомицу. - Мне казалось, все боятся пауков... Вы говорите с насекомыми?

   - Нет, - Ейщаров зашагал рядом, придерживая ее за предплечье. Эша заметила, что диванчик, на котором спала бывшая Часовщица, теперь пуст. - Перестаньте меня все время выспрашивать. Это раздражает.

   - Но это нечестно! - возмутилась Эша. - Все знают, а я - нет!

   - Поверьте мне - они тоже предпочли бы этого не знать.

   - Я не понима...

   - Эша, - Ейщаров остановился и повернул ее к себе, - вы сегодня спасли Славке жизнь. Вы молодец.

   - А...

   - А теперь, - он упреждающе поднял указательный палец, - не разговаривайте!

   Олег Георгиевич развернул ее в прежнем направлении, словно куклу, и весь оставшийся путь до холла Эша сердито-озадаченно молчала.

   В холле ей и Бонни с неожиданным радушием уступили целый диван, когда Эша скромно присела на его краешек, и вокруг дивана тоже образовалось очень много свободного пространства, хотя народу в холле значительно прибавилась, и места было не так уж много. Поблизости остались только Михаил и Слава, которых наличие Бонни мало волновало, да Паша-Футболист, смотревший на паучиху застывшими за круглыми стеклами очков глазами.

   Теперь здесь присутствовали все Говорящие, которых знала Шталь, а это означало, что границы города закрыты. Правда, из обрывков разговора Эша узнала, что вскоре несколько человек все равно вернутся на посты, но это уже не будет иметь никакого отношения к обычному графику дежурств. Похоже, институт исследования сетевязальной промышленности переходил на военное положение.

   Несмотря на то, что новости были удручающими, настрой в холле явно изменился - скорее всего, потому что сейчас все были на месте, живые и здоровые, если не считать Байера и Федора Трофимовича, которые выглядели лишь чуть менее потрепанными, чем Ейщаров. На возмущение сотрудников, которых заперли в офисе, Байер ответил, что присоединился к операции машинально, поскольку еще не привык к статусу Говорящего и по-прежнему считает себя боевым сотрудником сопровождения. Спиритуалист ответил, что не обязан ничего объяснять, и занялся раскуриванием сигары. Полиглот сидел в одиночестве, и, не обнаружив нигде Лизы, Эша поняла, что тот отправил ее спать в какой-нибудь из кабинетов, решив, что дочери ни к чему здесь присутствовать.

• Предыдущая
• 59/161
• Следующая