Полная история тайных обществ и сект мира - Благовещенский Глеб - Страница 24

Сэр Томас Джефферсон (1743–1826), третий президент США и, по сути, автор Декларации независимости, был еще и членом влиятельной масонской ложи «Девять сестер». Ему, вследствие этого, были хорошо известны все перипетии дела, связанного с уничтожением «Illuminati». В письме епископу Джеймсу Мэдисону от 1800 года Джефферсон пишет:

«Вейсгаупт из числа тех, кто действительно убежден в непрерывном совершенствовании человека. Он считает, что настанет некий день, когда человек обретет способность управлять собой в любых обстоятельствах, стремясь никому не навредить, творя лишь добро и тем самым не предоставляя правительству повода за что-то осудить себя… Вейсгаупт всегда был убежден, что обретение подобного совершенства возможно, лишь когда душа устремлена к Иисусу Христу. В намерения Вейсгаупта входили лишь восстановление естественной религии и распространение света морали, побуждающей нас учиться владеть собой. Он наставлял нас в любви к Господу и любви к ближним. Проповедуя должный образ поведения, он надеялся привести человека к состоянию полной свободы и равенства. Вейсгаупт утверждает, что доселе никто еще не закладывал более прочного фундамента свободы, нежели наш великий учитель, Иисус из Назарета. По мнению Вейсгаупта франкмасоны всегда придерживались принципов и целей христианства и продолжают, хотя и в несколько искаженном виде, следовать им до сих пор.

Вследствие того, что Вейсгаупту выпало жить в условиях тирании, он понимал необходимость соблюдения осторожности даже в процессе распространения знаний и моральных принципов. Он сам поведал масонам о своих целях, стремясь к тому, чтобы целью их братства стало распространение науки и добродетели… Деятельность Вейсгаупта окружал ореол тайны, что послужило поводом для его изгнания наряду с преследованием масонских обществ, а также привело в неистовство Робисона, Баррюэля и Морзе (авторов разгромных публикаций, в которых деятельность тайных обществ была представлена в самом невыгодном свете. — Р. Г.), которые убоялись того, что масоны представляют собой угрозу для распространения знаний, благих помыслов и истинной морали среди людей… Если бы Вейсгаупт творил в наших краях, где незачем прибегать к секретности, чтобы сделать человечество мудрее и добронравнее, ему бы и в голову не пришло замышлять некий тайный механизм для воплощения своих целей».

Что ж, свидетельство в пользу Вейсгаупта со стороны столь авторитетного судьи, как Томас Джефферсон, говорит о многом…

Косвенными причинами, повлиявшими на судьбу «Illuminati», явились свидетельства некоторых весьма примечательных персон, одной из которых был сам Джузеппе Бальзамо, более известный как граф Калиостро. Фигура, безусловно, загадочная, что и говорить! До сих пор идут споры, кем же в действительности он являлся: гениальным шарлатаном или же обладателем реального магического дара? Некоторые источники утверждают, что Адам Вейсгаупт принял посвящение от приплывшего из Египта датского купца по имени Кельмер, и будто бы в этом образе перед ним предстал сам загадочный Альтотас, учитель Калиостро… Как бы то ни было, но доподлинно известно, что к моменту возникновения тайного общества Баварских иллюминатов за Калиостро уже тянулся длинный шлейф скандальных авантюр. Там было все: и выступления в качестве народного целителя, и спиритические сеансы, и пророческие видения, и чеканка фальшивых монет, и предсказания выигрышных номеров в лотерее… Был и тюремный срок, естественно. После подобных художеств не угодить за решетку, особенно в те времена, было мало возможностей. В ряде стран Европы Калиостро вообще стал persona non grata, нежелательной персоной. Именно тогда ему и пришла в голову мысль представляться посвященным масоном высших степеней. Под этой личиной он и поспешил примкнуть к розенкрейцерам; сошелся он, конечно же, и с самими масонами. Но, увы, его обман достаточно быстро обнаружился. А всему виной была неуемная и кипучая натура графа. Ему было мало того, что розенкрейцеры и масоны приняли его как своего. Нет, он тут же вознамерился познакомить их со своим собственным (!) уставом, Великим мастером которого себя в одночасье и объявил! Согласно этому «Мемфисскому уставу», всем ложам масонов надлежало объединиться под его, графа, чутким руководством! Калиостро устраивал ночные ритуальные шоу, проходившие в огромных залах, где стены были сплошь расписаны иероглифами. Огонь факелов порождал жуткие, причудливые тени, метавшиеся по стенам. Сам Калиостро выходил к массам в весьма своеобразном облачении, заставлявшем вспомнить о египетском сфинксе, а прислуживали ему юные девы, которых граф ласково именовал «голубками». Искусно прибегая к гидромансии, Калиостро доводил нежных барышень до экстаза, и они принимались пронзительно выкрикивать пророчества, воспринятые, как уверял граф, прямо от Астрального Света (вам это ни о ком не напоминает?). Но даже всего этого графу явно было мало, поэтому однажды он ошеломил всю масонскую братию, заявив, что является обладателем… философского камня (!). Вслед за тем он небрежно представил на всеобщее рассмотрение заурядный булыжник. Граф полагал, что отныне его авторитет среди масонов будет непоколебим. Однако опытные господа-масоны моментально распознали фальшивку, и перед Калиостро мгновенно закрылись двери практически всех лож, как еще недавно — границы государств. С горя граф принялся было за старое, но, обвиненный в посягательстве на ожерелье королевы Марии-Антуанетты, живо угодил в Бастилию. Забавно, что в этом жутком застенке неожиданно проявились его пророческие способности: он с поразительной точностью предсказал, что через несколько месяцев Бастилия падет! В итоге Калиостро удалось доказать свою невиновность, и он был выпущен на волю. И вот тут граф совершает самый необъяснимый поступок: он возвращается в Палермо, на свою родину, где его уже давным-давно поджидали инквизиторы, о чем Калиостро прекрасно было известно. Его приезд был встречен инквизиторами с ликованием. Особенно же радовался палач трибунала. Графа, обличенного в занятиях черной магией и чернокнижии, подвергли жестоким пыткам. И, как выяснилось, не зря: Калиостро не разочаровал своих мучителей и сделал невероятное признание:

«Случилось мне некогда оказаться во Франкфурте, знаете ли. Оттуда я добрался до Страсбурга, где и повстречал двух верховных иллюминатов. Они предложили мне присоединиться к ним, а потом привели к уединенному строению, отстоявшему от города в нескольких лигах (около 10 км. — Р. Г.). Мы спустились в хорошо охраняемое подземелье, напоминавшее собой лабиринт. Там я заметил стол, на котором покоилась открытая шкатулка. Иллюминаты извлекли из нее некую рукопись, наподобие требника, и дали мне. Я прочитал: „Мы, Великие Магистры тамплиеров… (Деталь поистине удивительная: ведь официально на тот момент орден рыцарей Храма уже три с половиной столетия был как уничтожен! А благодаря Калиостро выясняется, что тамплиеры выжили!!! — Р. Г.)“; далее следовал текст чудовищной клятвы, каковую мне предстояло дать. В ней предписывались убиения королей, священников, а главное — самого папы. Ниже были начертаны кровью двенадцать имен, причем мое имя следовало первым. Вот так мне и открылось, что я являюсь предводителем иллюминатов, и моими действиями с самого детства руководит таинственный и ужасный Верховный глава общества, тот, что не от мира сего, как вам прекрасно известно, святые отцы! Именно тогда я узнал о всех деталях великого подрывного деяния, целью которого, после Франции, является вся Европа, но в первую очередь — Вечный город (т. е. Рим. — Р. Г.). Узнал я и о том, что в банках протестантских городов собраны несметные сокровища. Двадцать тысяч лож иллюминатов, объединяющие сто восемьдесят членов, готовы выступить по малейшему сигналу. Дважды в год каждая ложа специально жертвует 25 луидоров, а каждый иллюминат — по 5 луидоров. Средства сии идут на содержание предводителей, а также на оплату услуг подручных и соглядатаев».

Несмотря на очевидный вымысел, содержащийся в этих показаниях, и намеренно не принимая в расчет своеобразие личности обвиняемого, трибунал инквизиции расценил признание графа как новое подтверждение в пользу существования заговора иллюминатов и в качестве одного из средств пресечения распорядился обнародовать протокол допроса Калиостро во всех европейских державах! Самому графу скандальное признание, как ни странно, спасло жизнь (за сотрудничество со следствием смертную казнь для него заменили пожизненным заключением; он мирно скончался в своей камере 26 августа 1795 года). А вот что касается иллюминатов, то для них все оказалось иначе, поскольку теперь все узнали, а главное — поверили в их заговор!