Маленькие боги (Мелкие боги) - Пратчетт Терри Дэвид Джон - Страница 52

• Предыдущая
• 52/77
• Следующая

Ну, здесь пустыня. И Брута умрет. — Могу и рассказать, пробормотал Ом. — Не кажется, что мы выживем… Смотри, каждый бог для кого-то — Великий Бог. Я никогда не хотел быть столь велик. Пригоршня племен, город или пара. Разве это слишком много?

— В империи два миллиона людей, сказал Брута. — Да. Фантастически хорошо, правда? Начать всего-то с пастуха, слышащего голоса в голове, и кончить двумя миллионами людей. — Но ты никогда не делал ничего для них, сказал Брута. — Например?

— Ну… велел бы им не убивать друг друга, или что-нибудь в этом роде… — Никогда об этом не задумывался. Почему я должен им это говорить?

Брута искал чего-нибудь, что затронуло бы божескую психологию. — Ну, если бы люди не убивали друг друга, то у тебя было бы больше верующих, предположил он. — В этом есть смысл, заключил Ом. — Интересный смысл. Подлый. Брута продолжал шагать молча. На дюнах искрился иней. — Ты когда-нибудь слышал об Этике?

— Это где-нибудь в Ховондаладе, да?

— Эфебцы ею очень интересуются. — Возможно, думают захватить. — Кажется, они очень много об этом рассуждают. — Может, долговременная стратегия?

— Вообще-то, я не думаю, что это — место. Это скорее связано с тем, как живут люди. — Что, валяясь целый день, пока рабы справляют всю настоящую работу? Поверь мне, где бы ты не увидел компанию слоняющихся разгильдяев, рассуждающих об истине и красоте и лучшем способе атаки Этики, можешь прозакладывать свои сандалии, это все потому, что дюжины других несчастных занимаются настоящим делом, в то время как эти сволочи живут, как…

…боги? — сказал Брута. Тягостное молчание. — Я хотел сказать, короли, укоризненно сказал Ом. — Это звучало скорее как “боги”. — Короли, настойчиво повторил Ом. — Зачем людям нужны боги? — упорствовал Брута. — Ох, боги должны быть, — сказал Ом искренним, не бессмысленным голосом. — Но это богам нужны люди, сказал Брута. — Чтобы верили. Ты сам сказал. Ом колебался. — Ну, допустим, сказал он. — Но люди должны во что-нибудь верить. Так? В смысле, почему же еще гремит гром?

— Гром, сказал Брута, его глаза слегка мерцали. — Я не… — Гром вызывают удары облаков друг о друга; после удара молнии в воздухе образуется дыра, и звук порождается облаками, стремящимися заполнить эту дыру и сталкивающимися, в соответствии со строгими кумулодинамическими принципами. — У тебя очень смешной голос, когда ты цитируешь, сказал Ом. — что знает кумулодинамический?

— Не знаю. Никто не показал мне словарь. — В любом случае, это просто объяснение, сказал Ом. — Это не причина. — Моя бабушка как-то сказала, что гром случается, когда Великий Бог Ом снимает сандалии, сказал Брута. — Она была в тот день в отличном настроении, почти улыбалась. — Метафорически верно, сказал Ом. — Но я никогда не произвожу грома. Разделение труда, видишь ли. Проклятый У-Меня-Большой-Молот Слепой Ио на Холме Шишек отвечает за все громы. — Ты, кажется, говорил, что существуют сотни богов грома, сказал Брута. — Да-а. И в нем — все они. Рационализация. Объединятся пара племен, у каждого из которых есть свой бог грома, так? И боги вроде как сливаются, знаешь, как размножаются амебы?

— Нет. — Ну, так же, только наоборот. — Я по-прежнему не понимаю, как один боги может быть сотней богов грома. Они все по-разному выглядят… — Фальшивые носы. — Что?

— И другие голоса. По моим сведениям, у Ио семьдесят разных молотов. Это не общеизвестно. То же и с богиней-матерью. Она всего одна. У нее просто много париков и вообще, удивительно, что можно сделать с набитыми лифчиками. В пустыне стояла абсолютная тишина. Звезды, слегка размазанные высоковысотным туманом, висели крошечными неподвижными розетками. Вдалеке, в направлении того, что Церковь называла Верхним Полюсом, и о чем Брута понемногу начинал думать как о Пупе, небо замерцало. Брута поставил Ома и положил Ворбиса на песок. Абсолютная тишина. Ничего на мили вокруг, кроме того, что он нес с собой. Так, наверное, должны были чувствовать себя пророки, кода они уходили одни пустыню искать… что бы они там не находили, и разговаривать с… с кем бы они там не разговаривали. Он слышал, как Ом, немного жалобно сказал: "Люди должны во что-то верить. По чему бы и не в богов? Во что же еще?

Брута рассмеялся. — Знаешь, сказал он, я не думаю, что верю теперь во что-нибудь. — Кроме меня!

— Ох, я знаю, что ты существуешь, сказал Брута. Он почувствовал, как Ом слега расслабился. — Кстати, о черепах. В черепах я могу поверить. В них, вроде как, много сущности в одном месте. А вот с богами у меня, в общем-то проблемы. — Смотри, если люди перестанут верить в богов, они начнут верить во что-нибудь другое, сказал Ом. — Они будут верить в паровой шар молодого Урна. Во что-нибудь. — Гммм. Зеленое сияние в небе означало, что свет зори в неистовстве гнался за солнцем. Ворбис застонал. — Я не понимаю, почему он не проснется, — сказал Брута. — Я не смог найти сломанных костей. — Как ты узнал?

— Один из Эфебских свитков был все о костях. Ты можешь что-нибудь для него сделать?

— С какой стати?

— Ты — бог. — Ну, да. Если бы я был достаточно силен, я бы, пожалуй, поразил его молнией. — Я думал, Ио посылает молнии. — Нет, только гром. Можно посылать сколько угодно молний, но насчет грома придется договариваться. Теперь горизонт был широкой золотой тесьмой. — Как насчет дождя? — сказал Брута. — Как насчет чего-нибудь полезного?

Полоса серебра появилась под золотом. Солнечный свет мчался к Бруте. — Это крайне оскорбительное замечание, сказала черепаха. — Замечание, рассчитанное на то, чтобы задеть. В быстро разрастающемся свете Брута разглядел один из каменных островков неподалеку. Его разрушенные солнцем колонны не обещали ничего, кроме тени, но с тенью, всегда и в больших количествах доступной в Цитадели, здесь была напряженка. — Пещеры? — сказал Брута. — Змеи. — Но все-таки пещеры?

— Со змеями. — Ядовитыми?

— Посмотрим.

* * *

“Безымянный” Корабль мягко бежал вперед, с наполненной ветром робой Урна, прикрепленной к мачте, сделанной из остатков рамы сферы, связанных вместе шнурками сандалий Симони. — Я думаю, что я понял, что стряслось, сказал Урн. — Проблема превышения скорости. — Превышения скорости? Мы вылетели из воды! — сказал Симони. — Нужен какой-нибудь управляющий/регулирующий механизм, сказал Урн, царапая чертеж на борту корабля. — Нечто, что открывало бы клапан, если пара слишком много. Думаю, я смогу кое-что сделать с парой вращающихся шаров. — Смешно ты говоришь, сказал Дидактилос. — Когда я почувствовал, что мы покинули воду и сфера взорвалась, я отчетливо осознал…. — Эта проклятая штуковина чуть нас не убила! — сказал Симони. — Потому следующая будет лучше, весело сказал Урн. Он оглядел далекий берег. — Почему бы нам не высадиться где-нибудь здесь? — сказал он. — В пустыне? — сказал Симони. — На кой? Нечего есть, нечего пить, легко заблудиться. Омния — единственное направление при таком ветре. Мы сможем высадиться по эту сторону города. Я знаю людей. И эти люди знают людей. По всей Омнии есть люди, которые знают людей. Людей, которые верят в Черепаху. — Знаете, я никогда не подразумевал, что люди должны верить в Черепаху, несчастным голосом сказал Дидактилос. — Это просто большая черепаха. Она просто существует. Просто так уж оно есть. Не думаю, что Черепаха кого-нибудь проклинает. Я просто думал, что это хорошая идея, записать все это и немного объяснить. — Люди сидят ночь напролет на часах, пока другие люди делают копии, сказал Симони, игнорируя его. — Передают их из рук в руки. Каждый делает копию и передает! Это распространяется, как подземный пожар. — И как, уже много копий? — сказал Дидактилос опасливо. — Сотни! Тысячи!

• Предыдущая
• 52/77
• Следующая