Маскарад - Пратчетт Терри Дэвид Джон - Страница 18

• Предыдущая
• 18/92
• Следующая

— Приносит удачу… — без всякого выражения повторил Бадья.

— Удача очень важна, — в голосе Зальцеллы кубиками льда плавало страдальческое долготерпение. — Наверное, в сыроделии темперамент не самый важный фактор?

— Мы больше полагаемся на сыворотку.

Зальцелла вздохнул.

— Так или иначе, в Опере считается, что Призрак… приносит удачу. Раньше, бывало, он посылал людям короткие ободряющие записки. После по-настоящему удачного представления сопрано находили в своих гримерных коробки шоколадных конфет, его подарки. А еще он любит дарить мертвые цветы.

— Мертвые цветы?

— Даже не цветы. Просто букеты розовых стеблей, без бутонов. Это нечто вроде торговой марки Призрака. Считается, что такой его подарок тоже приносит удачу.

— Мертвые цветы приносят удачу?

— Очевидно. А вот живые цветы в опере уж точно к ужасному невезению. Некоторые певицы даже в гримерку их никогда не принесут. Ну а мертвые цветы вполне безопасны. Конечно, охапка цветочных стеблей — несколько странное зрелище, зато ничем тебе не угрожает. И появление таких букетов никого не тревожило. Наоборот, это был знак того, что Призрак вас поддерживает. По крайней мере, истолковывалось это именно так. До некоторых пор. Но шесть месяцев назад… Бадья опять прикрыл глаза.

— Рассказывай, — промолвил он.

— Произошли несколько… несчастных случаев.

— Каких именно?

— Иногда подобные несчастные случаи называют трагическими случайностями.

Нечаст Бадья по-прежнему не открывал глаз.

— Есть такое определение… — задумчиво произнес он. — В моей практике был трагический случай, когда Рэг Множ и Фред Сырвар вечером чинили цистерны с сывороткой, а как раз перед этим выяснилось, что Per встречается с женой Фреда, так вот каким-то образом, — Бадья сглотнул, — каким-то образом Per, по словам Фреда, оступился и упал прямо в…

— Я не знаком с господами, о которых вы говорите, но… да, такого рода несчастные случаи. Именно.

Бадья вздохнул.

— В тот раз «Аромат Деревни » особенно удался!..

— Так мне рассказывать о наших несчастных случаях?

— По-моему, именно это ты и собрался сделать. Не важно, понравится это мне или нет.

— Портниха пришила себя к стенке. Потом заместителя главного декоратора нашли с картонным мечем в груди. А о том, что случилось с рабочим, который открывал люк в сцене, лучше вообще не упоминать. А еще с крыши таинственным образом исчезло все свинцовое покрытие. Хотя насчет последнего я не уверен — вряд ли это работа Призрака.

— И что, вы… упорно называете это… несчастными случаями?

— Ну вы же, например, хотели и дальше продавать свой сыр, верно? Так и у нас. Вряд ли наших работников обрадовало бы известие, что Опера действует на людей, как мухомор на мух.

Вынув из кармана конверт, Зальцелла положил его на стол.

— Призрак любит оставлять небольшие сообщения, — сказал он. — Вот это было на органе. Первым послание прочел маляр, и… с ним едва не приключился несчастный случай.

Бадья понюхал конверт. Бумага отдавала скипидаром.

Внутри оказался фирменный бланк Оперы, а на листке каллиграфическим почерком было написано:

« Axaxaxaxaxa! Ахахахахаха ! Ахахахихаха !

БЕРЕГИТЕСЬ!!!!!

Искренне Вaш

Призрак Оперы »

— Каким же человеком надо быть, — терпеливо продолжал Зальцелла, — чтобы отправлять письмом свой маниакальный хохот? Я не говорю уже об этих восклицательных знаках. Вы обратили внимание? Целых пять штук! Верный признак, что написавший это послание вместо шляпы носит подштанники. Впрочем, Опера еще и не такое с людьми творит. Послушайте, давайте, по крайней мере, обыщем здание. Подвалы тут те еще. Но на лодке мы вполне…

— На лодке? В подвалах?

— О! Так о подвалах вам тоже не рассказывали?

Бадья улыбнулся радостной, полубезумной улыбкой человека, который и сам уже приближался к состоянию двойных восклицательных знаков.

— Нет, — покачал головой он. — О подвалах мне тоже не сообщили. Предыдущие владельцы все наши встречи только и делали, что не рассказывали мне о загадочном убийце и о том, что люди здесь мрут как мухи. И никаких подозрительных фраз типа: «О, кстати, в последнее время в Опере участились смертельные случаи, а еще в подвалах повысился уровень влажности…»

— Там настоящий потоп.

— Замечательно! — отозвался Бадья. — И чем их затопило? Кровью?

— А вы разве не осматривали помещения?

— Предыдущие владельцы сказали, что подвалы в отличном состоянии!

— И вы поверили?

— Ну, после всего того шампанского, что мы вместе выпили…

Зальцелла вздохнул.

Бадья воспринял этот вздох как личное оскорбление.

— Я, между прочим, весьма горжусь своей способностью распознавать характер человека с первой же встречи, — уведомил он. — Загляни человеку в глаза и крепко пожми ему руку — и сразу будешь все о нем знать.

— Воистину так, — согласился Зальцелла.

— О, проклятье… Послезавтра сюда прибудет сеньор Энрико Базилика. Как ты думаешь, ему тоже грозит какая-нибудь опасность?

— Ну, если и грозит, то небольшая. Максимум перережут глотку, делов-то…

— Как-как ты сказал? Глотку? Но с чего ты это взял?

— Просто выдвинул предположение. Однако есть и другие варианты развития событий.

— Так что же мне делать? Закрыть заведение? Насколько я понял, вряд ли мне удастся сделать деньги на этом похоронном бюро. И почему никто не сообщил о происходящем Городской Страже?

— Это лишь усугубило бы положение, — покачал головой Зальцелла. — Сюда ворвались бы здоровущие тролли в ржавых доспехах, они бы топали повсюду, всем лезли под руку и задавали глупые вопросы. Нет, только троллей нам в Опере не хватало. Это стало бы последней каплей.

Бадья сглотнул.

— Ты нрав, этого мы допустить не можем, — произнес он. — Все и так на нервах. Нельзя допускать, чтобы люди… окончательно были на нервах.

Зальцелла откинулся на спинку стула и, такое впечатление, немного расслабился.

— На нервах? Господин Бадья, — улыбнулся он, — это опера. Здесь на нервах все и всегда. Вы когда-нибудь слышали о кривой катастрофичности?

• Предыдущая
• 18/92
• Следующая