Выбери любимый жанр

Единственная - Касс Кира - Страница 33


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

33

Элиза пригвоздила Селесту недрогнувшим взглядом. Теперь, когда та была в ее власти, я ожидала, что она выскажет своей обидчице все.

— Я могу рассказать ему обо всем. Америка с Крисс будут моими свидетелями, и Максону придется отослать тебя домой.

Селеста сглотнула. Как унизительно, наверное, было бы отправиться домой вот так, с позором.

— И тем не менее я этого не сделаю, — наконец произнесла Элиза. — Я никогда не стала бы подталкивать Максона к чему-то, и суждено мне победить или проиграть, я хочу, чтобы это было честно. Так что давайте оставим все в прошлом.

Не слишком похоже на прощение, и все же это было намного больше, чем то, на что Селеста могла рассчитывать. Стараясь не расплакаться, она кивнула и шепотом поблагодарила Элизу.

— Ух ты, — подала голос Крисс, пытаясь сменить тему. — Я имею в виду, я вовсе не собиралась доносить на тебя, Селеста, но… мне не приходило в голову, что победа в Отборе может быть вопросом чести.

— А я все время об этом думаю, — призналась Элиза. — У меня нет другого выбора, тем более что я опозорю свою семью, если проиграю.

— Как кто-то может упрекать тебя, если выбор делаешь не ты? — удивилась Крисс. Она поерзала и снова заняла прежнее место. — Что здесь позорного?

Элиза помрачнела:

— У нас приняты браки по сговору родителей. Лучшим девушкам достаются лучшие мужчины, и наоборот. Максон — верх совершенства. Если я проиграю, это будет означать, что я оказалась недостаточно хороша. Моим родным не придет в голову, что его выбор может объясняться чувствами, в чем лично я совершенно уверена. Они подойдут к вопросу с точки зрения разума. Мое воспитание, мои таланты — меня растили как заслуживающую всего самого лучшего, так что если в их глазах я окажусь не заслуживающей его, то кому я буду нужна такая, когда уеду?

Миллион раз я задавалась вопросом, как изменится моя жизнь, если я выиграю или проиграю, но никогда не задумывалась о том, что это будет значить для остальных девушек. А ведь после того нашего разговора с Селестой должна была бы.

Крисс накрыла руку Элизы ладонью:

— Почти все из тех, кто уехал домой, уже обручены с чудесными мужчинами. Одно участие в Отборе делает тебя желанным призом. А ведь ты вошла в четверку лучших. Поверь мне, Элиза, женихи выстроятся к тебе в очередь.

— Мне не нужна очередь, — улыбнулась Элиза. — Мне нужен один-единственный.

— Ну а мне нужна, — подала голос Селеста, и мы все захихикали, даже Элиза.

— Я предпочла бы выбор из нескольких кандидатур, — решила Крисс. — Очередь — это действительно чересчур утомительно.

Все устремили взгляды на меня.

— Один-единственный.

— Ты просто чокнутая, — заявила Селеста.

Некоторое время мы болтали о Максоне, о доме, о наших надеждах. Никогда еще мы не разговаривали так откровенно, ничего не утаивая друг от друга. Мы с Крисс сделали шаг в этом направлении, попытавшись быть друг с другом честными в том, что касалось наших отношений с Максоном, но теперь, когда мы все могли разговаривать о жизни, я понимала, что наши отношения не закончатся с уходом из дворца. Элиза удивила меня, но возможность увидеть все происходящее с ее позиций, которые так разительно отличались от моих, дала мне более глубокое понимание, открыла новые горизонты.

Но сильнее всего меня потрясла Селеста. Если бы кто-нибудь сказал мне, что я буду радоваться тому, что брюнетка на шпильках, которая показалась мне такой стервозной в самый первый день в аэропорту, сидит рядом со мной на моей постели, я рассмеялась бы ему в лицо. Эта мысль была почти такой же невероятной, как и тот факт, что я до сих пор находилась во дворце, вышла в четверку финалисток и больше всего на свете боялась потерять Максона.

Когда мы болтали, я поняла, что и остальные девушки тоже приняли ее точно так же, как я. Теперь, раскрыв нам все свои тайны, она даже выглядеть стала по-иному. Селесте привили специфические понятия о красоте. Эта красота заключалась в том, чтобы скрывать от посторонних взглядов нежелательное, искать подходящий свет и пытаться выглядеть безупречно в любое время дня и ночи. Но существует и другая красота, которая идет рука об руку со скромностью и честностью, и сейчас Селеста прямо-таки лучилась ею.

Максон, должно быть, вошел очень тихо, потому что я понятия не имела, сколько времени он уже стоит в дверях, глядя на нас. Первой его заметила Элиза.

— Ваше высочество! — воскликнула она.

Мы все вскинули головы, уверенные, что ослышались.

— Девушки. — Он кивнул нам в ответ. — Я не хотел мешать вам. Кажется, я оторвал вас от чего-то очень важного.

Мы переглянулись, и я почувствовала, что не единственная здесь думаю: «Нет, ты сделал что-то по-настоящему потрясающее».

— Ничего страшного, — сказала я.

— Еще раз приношу свои извинения, но мне необходимо переговорить с Америкой. Наедине.

Селеста со вздохом сползла с кровати и направилась к двери, оглянувшись на ходу, чтобы подмигнуть мне. Элиза поспешно вскочила, и Крисс тоже последовала ее примеру, пожав мою лодыжку перед тем, как уйти. Элиза сделала перед Максоном книксен, а Крисс остановилась, чтобы поправить лацкан его пиджака. Селеста подошла к нему, гордая и прямая, я никогда еще не видела ее такой, и прошептала что-то ему на ухо.

Когда она закончила, он улыбнулся:

— Думаю, это излишне.

— Вот и славно.

Она вышла из комнаты и закрыла за собой дверь, оставив меня гадать, что привело Максона ко мне.

— Что у вас за секреты? — спросила я, кивнув на дверь.

— А, Селеста пригрозила, что, если я обижу тебя, она заставит меня плакать горючими слезами, — с улыбкой сказал он.

Я рассмеялась:

— Я имела возможность оценить остроту ее ногтей, так что очень советую тебе быть осмотрительным.

— Слушаюсь, мадам.

Я перевела дух и придала лицу серьезное выражение.

— Ну?

— Ну?

— Ты собираешься это сделать?

Максон с ухмылкой покачал головой:

— Нет. Предложение, конечно, заманчивое, но я не хочу начинать все сначала. Мне нравятся мои несовершенные девушки. — Он с довольным видом пожал плечами. — К тому же отец не знает ни об Августе, ни о целях повстанцев-северян, ни о чем. Его решения недальновидны. Глупо было бы бежать с корабля сейчас.

Я вздохнула с облегчением. Я очень надеялась, что чувства Максона ко мне достаточно сильны, чтобы он не захотел со мной расставаться, но теперь, после нашего разговора с девушками, мне не хотелось, чтобы их тоже отправили по домам.

— И потом, — добавил он, просияв, — видела бы ты, что пишут в прессе.

— А что? Что-то случилось? — заволновалась я, придвигаясь к нему.

— Ты снова произвела фурор. Пожалуй, даже я сам не до конца понимаю, какие умонастроения царят в стране. Такое впечатление, будто… будто люди знают, что положение может измениться. Отец управляет страной примерно теми же методами, какими пытается удержать в узде меня. Он убежден, что лишь он один способен принимать правильные решения и потому навязывает их людям силой. И, судя по тому, что я прочитал в дневниках Грегори, так повелось издавна. Но никто больше не хочет так жить. Люди хотят иметь выбор. — Максон покачал головой. — Ты внушаешь ему ужас, но он не может отправить тебя домой. Народ обожает тебя, Америка.

Я сглотнула:

— Обожает?

Он кивнул:

— И… и я отношусь к тебе примерно так же. А поэтому, что бы он ни говорил и ни делал, не теряй веры. Это еще не конец.

Я зажала рот ладонью, совершенно потрясенная этой новостью. Отбор продолжается, у нас по-прежнему есть шансы, и, если верить словам Максона, я пользуюсь все большей народной поддержкой.

Однако, несмотря на хорошие новости, одна вещь по-прежнему не давала мне покоя.

Я опустила глаза, почти страшась задать вопрос.

— Я знаю, вопрос прозвучит глупо… но… Дочь французского короля — это кто?

Максон немного помолчал, потом присел на кровать:

— Ее зовут Дафна. До Отбора она была единственной девушкой, с которой я был по-настоящему знаком.

33

Вы читаете книгу


Касс Кира - Единственная Единственная
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело