Велик Бог наш - Сент-Джон Патриция - Страница 16

• Предыдущая
• 16/42
• Следующая

Внезапно её горестные раздумья прервал стук в дверь. Кого могло принести в такую пору? Может быть, это пришёл лавочник - требовать уплату по счёту? При мысли об этом стыд охватил Мэгги. Она задолжала по крайней мере за десять дней; как же она посмотрит теперь в глаза почтенному мистеру Макферсону и скажет, что у неё нет денег? Нет, лучше уж она спрячется на кухне и запрёт дверь: подождав, лавочник уйдёт восвояси и вряд ли скоро возвратится в такую погоду.

Опять раздался стук - на этот раз настойчивее. Хорошо, что занавески задёрнуты. Мэгги поднялась и на цыпочках проскользнула на кухню. Никто не может заставить её подойти к входной двери, пока она сама этого не захочет!

Но тут её начали мучить угрызения совести. А если это не лавочник? Если у кого-то случилась беда? Неподалёку на холме живёт миссис Макфэйл, маленькая дочка которой тяжело больна... Может быть, это она стучится в дверь, чтобы сказать, что Дженни умерла? А может, какой-нибудь несчастный бедняк замерзает на снегу и нуждается в приюте?

Опять стук - громкий, требовательный. Мэгги поспешно пересекла гостиную, рывком распахнула дверь - и изумлённо отступила. На улице стоял изящный экипаж. Соседи, выйдя на крыльцо своих домов и кутаясь в шали, сгибались в поклоне. Перед собой Мэгги увидела лакея в королевской ливрее, державшего большую сумку, из окна кареты улыбалась и кивала ей головой сама её величество.

Несколько сочувственных слов, благодарность за многолетнюю безупречную службу Робби - и лошади, тяжело ступая по снегу, двинулись к следующему дому. Лакей перенёс через порог тяжёлую сумку: в ней было всё необходимое, чтобы без хлопот прожить довольно длительное время. Но не тёплая шаль, не пачка чаю, не овсянка и не приличная сумма денег вызвали слёзы, покатившиеся по изборождённым морщинами щекам Мэгги. Более всего её тронуло другое.

- Она приехала сама! - снова и снова повторяла женщина, утирая глаза. - Её величество приехала сама! Боже, Боже мой, какое счастье, что я открыла дверь!

Королева провела у порога Мэгги лишь несколько минут, но Святой Дух, которого Иисус послал ученикам, после того, как Он покинул эту землю, поселяется в наших сердцах навсегда. Он живёт в чистом, освобождённом от тяжести греха сердце, и через Его присутствие мы возрождаемся к новой жизни.

КЛЮЧ. "И Я умолю Отца, и даст вам другого Утешителя, да пребудет с вами вовек" (Ин. 14:16).

"Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему, и буду вечерять с ним, и он со Мною" (Откр. 3:20).

МОЛИТВА. Войди в моё сердце, Господь Иисус! В сердце моём готово жилище для Тебя.

ПОДУМАЙ: чувствуешь ли ты действие Святого Духа в твоей жизни?

Каким образом ты слышишь Его голос?

Действие Святой Троицы (См. 2 Кор. 5:14-21)

19. Друг, который помнил

Андреас и Питер были большими друзьями. В школе они сидели за одной партой и часто готовились к урокам вместе. Андреасу ученье давалось легче, и ему нравилось помогать Питеру. На каникулах они любили куда-нибудь ездить вдвоём; кроме того, у них был небольшой огород, на котором они выращивали овощи, которые затем продавали. Оба мальчика были единственными детьми в семье, но их матери постепенно привыкли к тому, что вместо одного у них было по два сына. Впрочем, чаще друзья проводили время у Андреаса: родители Питера постоянно ссорились, а мать так была занята своими собственными делами, что порой едва замечала сына.

Шло время. Андреас считался лучшим учеником в классе, Питер же остался на второй год. Теперь им стало труднее проводить время вместе. Андреасу хотелось помочь другу в учёбе, но Питер не желал быть ему в тягость. К тому же Андреасу приходилось усиленно готовиться к экзаменам... Так постепенно они отдалялись друг от друга.

Окончив школу, Андреас поступил в колледж и стал изучать право. Питер же пробовал то одно дело, то другое - но, казалось, он ни в чём не был способен добиться успеха. Отец постоянно к нему придирался, так что в конце концов Питер ушёл из дому, снял комнату в центре города, неподалёку от своего любимого питейного заведения, и зажил в своё удовольствие. Он было женился, но жена вскоре ушла от него, устав от беспорядочной жизни и вечных пьянок мужа.

Так прошло много лет. Андреас получил должность городского судьи и купил на окраине города большой дом. Узнав об этом, Питер решил за версту обходить бывшего друга. Но так уж случилось, что вскоре им пришлось увидеться, так как Питер был не в ладах с законом. Один или два раза его доставляли в полицейский участок за хулиганство в нетрезвом виде; были и другие мелкие провинности. Он немного подрабатывал, но этого было недостаточно, чтобы прокормиться и вдобавок не ограничивать себя в куреве и выпивке. Поэтому он стал понемногу заниматься кражами - прихватывал с полок магазинов продукты питания. Он был очень осторожен и никогда не попадался, пока однажды полиция не задержала его перед магазином и не попросила показать сумку. Питеру было очень жаль, что полицейские отобрали у него колбасу: он уже было предвкушал, как пожарит её на ужин.

Бывал Питер в суде и раньше и потому не слишком обеспокоился. Да и чувствовал он себя настолько усталым, что ничто не казалось ему достойным беспокойства - разве что отсутствие выпивки. В целом мире никому не было до него дела.

Лишь одно не давало ему покоя - опасение встретить Андреаса. "Но, может быть, там будет другой судья? -успокаивал он себя. - А если даже и нет, старый приятель, наверное, простит меня".

Но там не было другого судьи. Был именно он, Андреас, в своей судейской мантии. И не могло быть и речи о том, что Андреас его простит. Питер изо всех сил старался не встретиться взглядом с этими серыми проницательными глазами, которые он так хорошо помнил.

"Вот единственный человек, которому я действительно был дорог", - смутно пронеслось у Питера в голове, и голос, объявлявший о наложении на него штрафа, казался идущим откуда-то издалека. Это был приличный штраф, как он и ожидал. Такую сумму ему не выплатить. Значит, тюрьма? Отлично! Всё же какая-то перемена.

Поздно вечером Питер вернулся в свою мрачную комнатушку. Ему было горько. Странная фантазия взбрела ему в голову: он представил себе, как соберётся с духом и пойдёт к Андреасу... Но на этом полёт воображения обрывался.

Внезапно Питера охватила ненависть к старому другу: в конце концов он мог бы его отпустить, если бы захотел, - смягчающие обстоятельства и прочее... Так нет, он сделал худшее, что было в его силах!

Питер распахнул шкаф, достал небольшую пачку писем, лежавшую там с незапамятных времён, - несколько лет после окончания школы они ещё переписывались, - и в ярости порвал письма. Потом он бросился на кровать и предался горьким размышлениям.

Он не включил свет, и было уже совсем темно, когда Питер услышал лёгкий стук в дверь. "Если это старуха, у меня есть ещё три законных дня до внесения квартирной платы", - пробормотал Питер и не двинулся с места. Но кто-то опять постучал - так робко, неуверенно, совсем не похоже на нетерпеливый стук квартирной хозяйки. Питер встал, включил свет и открыл дверь. Последовало долгое молчание.

- Могу я войти, Пит? - спросил наконец Андреас.

- Как тебе угодно, - ответил Питер.

Питер пристально посмотрел на друга. Без своей судейской одежды Андреас выглядел совсем по-другому: обыкновенный человек, в свитерке, немного потолстевший и поседевший и всё-таки живо напоминавший того круглолицего мальчишку, который когда-то помогал Питеру готовить уроки.

- Садись, - сказал Питер.

- Спасибо, - ответил Андреас.

Снова наступило долгое молчание. Наконец Андреас заговорил:

- Пит, ты помнишь наш огород? -Ещё бы! Хочешь выпить?

- Спасибо. Опять молчание.

Питер открыл бутылку вина: со стаканом в руке разговаривать было как-то легче.

• Предыдущая
• 16/42
• Следующая