Эскадренные миноносцы класса 'Доброволец' - Мельников Рафаил Михайлович - Страница 52

Зная, что поблизости находится германский крейсер "Любек", А. В. Колчак начал отход, чтобы войти в Моонзунд с севера. "Страшный" догнал его в пути. В числе спасенных, как писал Г.К. Старк, оказался матрос, который первый раз тонул при гибели "Фридриха Карла" осенью 1914 г., второй раз в июле, находясь на тральщике при форсировании Ирбенского пролива, и теперь в третий раз был подобран из воды. Попасть немцы сумели только в "Страшный". Не отходивший от орудия раненый комендор Зенько получил за свой подвиг Георгиевский крест. Несколько человек были награждены медалями. Противник с его двумя 57-мм пушками оказался неравен по силам русскому отряду, но весь расчет и строился на полной внезапности. Крейсер "Любек" подошел к месту боя через полчаса, а остальные немецкие корабли из Либавы через час. Эффект набега с огромным заревом пожара и взрывом, хорошо видимым в занятой немцами Виндаве, был впечатляющим.

22 ноября/5 декабря 6-й, 7-й и 9-й дивизионы с выходного фарватера близ Утэ сопровождали до темноты уходивший на очередную минную постановку (700 мин) отряд крейсеров и прикрывающие их те же два дредноута. На этом заграждении менее чем через месяц подорвался германский крейсер "Любек". К концу 1915 года к дивизии начали присоединяться долгожданные "новики" программы 1912 года. Сданные флоту в октябре и ноябре "Победитель" и "Забияка" показали на испытаниях скорости 31,5 и 31,1 уз. Такую же скорость могли развивать и "добровольцы", будь они построены турбинными. Теперь приходилось соединять в оперативно действовавшие отряды корабли с далеко не равными возможностями.

Первый поход с "новиками", на которые по необходимости были переведены многие из командиров, офицеров и матросов-специалистов с "добровольцев", состоялся уже 24 декабря/6 января 1916 г. – на следующий день после того, как начальником дивизии стал капитан 1 ранга А.В. Колчак. Походу предшествовало совещание командиров, проведенное накануне на "Новике". При перемене направления ветра блуждающие по заливу льды могли плотной массой преградить путь возвращения в Ревель, что могло обернуться множественными и тяжелыми авариями кораблей с их легкими корпусами.

И все же минная постановка у Стейнорта силами шедших с "Новиком" "Победителя", "Забияки" под прикрытием "Сибирского стрелка", "Генерала Кондратенко" и "Пограничника" не состоялась. Во всю бушевавшие в Балтике зимние штормы уже успели сорвать с якорей немало русских и немецких мин. На одной из двух таких, встреченных у Дагерорта, подорвался, не успев разойтись с опасностью, "Забияка". В критический момент на нем отказало рулевое устройство. Казалось бы: наступавший зимний перерыв в боевых действиях не давал оснований ожидать от противника активных действий.

Мало было надежд и на действенность ставившихся зимой заграждений – многим из мин была уготована судьба быть сорванными зимними штормами и ледовыми подвижками весной. Но тяжкий труд переубеждать Колчака никто на себя взять не пытался.

Третий военный 1916 год дивизия, как и весь флот, встречала в значительно усиленном составе. На "добровольцах" устанавливали по одной 76-мм зенитной пушке, 40-мм автоматы системы Виккерса с углами возвышения 80°, а также особые "бомбометы". На миноносцах 2-го дивизиона добавляли по третьей 102мм пушке, что потребовало больших переделок. Из-за недостаточной остойчивости все три 102-мм орудия на каждом корабле установили в корме, а освободившееся место на полубаке отвели для 75-мм зенитной пушки. Многое из-за отсутствия единого проекта перевооружения (одна группа кораблей ремонтировалась казенным ревельским портом, другая частным Русско- Балтийским заводом в Ревеле) делалось в соответствии со взглядами и интуицией командиров. Общим было, пожалуй, их дружное настояние о замене в каютах командиров коек на пружинные кровати. Но главным достижением было увеличение дальности 102-мм установок с 70 до 82 каб.

В придачу к уже имевшимся трем (считая и "Новик") современным эсминцам ожидалось вступление в строй еще семи таких кораблей. Они в течение года составили 11-й и 12-й дивизионы. Значительно усилилось и вооружение крейсеров. Флот имел в своем составе бригаду линейных кораблей-дредноутов. Энергично готовилась к новой кампании и минная дивизия. Вместе с ремонтными работами корабли, стоявшие в Ревеле, продолжали и боевую учебу. Уже 11 января на "Сибирском стрелке" провели учение у орудий. 29 января "Охотник", подняв брейд-вымпел командующего минной дивизией капитана 1 ранга А.В. Колчака, с помощью ледокола "Трувор" вывел часть кораблей на внешний рейд. Полудивизион особого назначения с 31 января вступил в 4-часовую готовность. Часть кораблей по очереди проходила докование. На рейде уничтожали девиацию, и уже 21 марта полудивизион вышел в море. Здесь у мыса Лехтма прикрывали работу тральщиков, проводивших проверку фарватеров. 26 марта с заградителя "Волга" корабли полудивизиона приняли мины заграждения и вместе с ним выставили заграждение на подходе к Балтийскому порту.

28 марта полудивизион прикрывал минную постановку, которую выполнял отряд из четырех заградителей ("Амур", "Волга", "Лена", "Свирь"). 31 марта "Сибирский стрелок" и "Охотник" провели стрельбу в море. 6 апреля, как записано в вахтенном журнале корабля, "Сибирский стрелок", приняв 45 практических патронов, провел с "Генералом Кондратенко" стрельбу. Огнем управлял "Генерал Кондратенко". 7 апреля стреляли минами Уайтхеда. К такой же подготовке приступила часть кораблей, не занятых ремонтом.

18 апреля, несмотря на державшийся прибрежный лед, А.В. Колчак с "Охотником" и "Сибирским стрелком" совершил разведочный поход к о. Вормс. К ним на рейде у острова присоединились суда обеспечения. Здесь 10 апреля встретили праздник светлого Христова воскресенья – последний праздник, отмечавшийся еще строго по канонам тысячелетней православно-самодержавной России, и 11 апреля, выйдя из гавани, произвели стрельбу из 102-мм орудий и 40-мм аэропушек, а 13 апреля стрельбу минами (торпедами). Корабли в Моонзунде уверенно восстанавливали прежний уровень боевой подготовки, чтобы прийти на позиции во всеоружии.

4 апреля "Сибирский стрелок" и "Генерал Кондратенко", выйдя из Ревеля, пришли на Моонский створ, прикрывая переход в Рогокюль транспорта с ранеными. 15 апреля перешли к Вердеру, где стояла зимовавшая в архипелаге "Слава". Накануне немецкие самолеты сумели попасть в "Славу" тремя из десяти сброшенных бомб. Таких же легких успехов они ожидали и от встреч с миноносцами. Но им пришлось разочароваться. Прилетев уже через полчаса после прихода 16/29 апреля к Церелю первой группы дозорных миноносцев, немецкие летчики наткнулись на огонь четырех 76-мм зенитных пушек. "По-видимому, это им не понравилось", – делал в дневнике запись командир "Страшного" Г.К. Старк. Вольготная жизнь немецких пилотов кончилась, и смелость их в атаках на корабли резко убавилась. На помощь им появились цеппелины, которые своими 80-кг бомбами пытались поразить "Славу". В тот же день "Сибирский стрелок" с начальником дивизии А.В. Колчаком встречал английские подводные лодки Е-1 и Е-18.

В ночь с 22 на 23 апреля "Охотник" и "Пограничник" под прикрытием "Сибирского стрелка" поставили у Михайловского маяка заграждение, которое должно было помешать проникновению в залив немецких миноносцев, катеров и подводных лодок. В особо острые периоды, когда угроза немецкого вторжения усиливалась, миноносцы становились минными курьерами, доставлявшими в Аренсбург или прямо к Церелю мины для передачи на теплоходы.