Защитник монстров - Шаргородский Григорий Константинович - Страница 68

• Предыдущая
• 68/73
• Следующая

Увы, с первым обезумевшим все было очень плохо. Прибежавший снизу целитель лишь грустно качнул головой. Но все это я отмечал краем сознания, подбегая к фронтальной стене.

Рассматривая выдвигающуюся из просеки конструкцию, я не терял драгоценных секунд — Рудый уже взобрался на стену.

Не тратя времени на рассматривания деталей, я отметил местоположение дикарского божка и шагнул от стены.

Сбросив шлем на землю, я уселся на пол и напряг все свои возможности. Скули все понял правильно, поэтому без команды, как и в прежние времена, занял оборонительную позицию рядом с моей беззащитной тушкой. То же самое сделали оставшиеся на ногах викинги.

В глазах потемнело. Ментальный мир заполнил все мое восприятие. В этом деле зрение было бесполезным — и Рудый, и чужой божок ощущались отчетливо. Мне нужно было просто довести сагара до излучающей болезненные волны точки вселенной и отпустить на волю всю ярость короля они. Просто, да не очень. Кто-то сразу же грубо вмешался в мой контакт с сагаром, пытаясь разорвать и перехватить ментальную связь.

— Фиг тебе, тварь… — прохрипел я, чувствуя, как из носа потекла теплая струйка. Из ушей, кажется, тоже.

Каждый прыжок Рудого отзывался болью в моей голове, толкая за грань безумия. Мир стал ирреальным, и казалось, что это просто кошмарный сон, но за этим кошмаром скрывалась еще более жуткая реальность. Сагар мог погибнуть в каждую секунду, но это была просто смерть, а мне грозило безумие. Самый страшный в этом мире зверь вдруг показался таким хрупким и беззащитным, что захотелось вернуть его назад. Или это проявлял малодушие раздираемый болью мозг?

Я не видел и не ощущал, но, опираясь на эмоции Рудого, очень живо представлял себе, как на нем виснут гроздья «озверевших», постоянно образовывая кучу-малу, но сагар все равно продирался наружу, словно крот. И разрывал он не тонкие корешки и грунт, а жилы и плоть, ломая кости и сдирая кожу врагов.

Казалось, что прошла вечность — боль из палача и садиста превратилась в привычного соседа, и лишь краем сознания я понимал, что до цели еще очень далеко.

Увы, меня обманули или это я сам себя обманул? Неведомый божок оказался не только сильнее, но и хитрее меня. Подпустив сагара поближе, он резко оборвал нашу связь и перехватил управление. Мне словно вонзили шило в мозг. А еще секунду назад казалось, что большей боли быть не может…

— А-а-а!.. — прохрипел я, дергаясь в поддерживающих меня руках.

Магическая волна целителя помогла мне не больше, чем жвачка — от похмелья. Дыхание посвежело — а толку-то?

Здесь поможет только одно средство — злость, но ее не вызвать по желанию, как я делал это с они…

А почему, собственно, нет?

Словно отдельно от воспаленного мозга и бьющегося в агонии тела, мое сознание представило ментальный шар ярла Владислава Воронова. Представило уже ощетинившимся боевой яростью. Вселенная вокруг полыхнула алым. Стало легче. Я легко дотянулся до сагара, прижатого к земле чужой волей. «Озверевшие» уже рвали сегменты его панциря, желая отделить их от тела. Его боль стала моей, но это даже хорошо.

Вместе с перехватом контроля пришло понимание, что расстояние до моего питомца слишком велико, даже для укротителя с магическим обручем на голове, и все, что я могу, так это спасти жизнь сагара. План воеводы и хороха накрылся медным тазом.

«Возвращайся, малыш, мы проиграли».

На этот приказ были потрачены последние силы, и за возвращением сагара я лишь наблюдал, но обратная дорога, как известно, всегда легче.

Ощутив, что Рудый перемахнул через стену, я направил его дальше в крепостные подвалы и открыл глаза. Надо мной склонилось бородатое лицо Эйда.

— Щепка, что происходит? — напряженно спросил херсир.

— Я проиграл.

— Но они отошли!

— Сейчас вернутся. — Я попытался встать, но не тут-то было. Даже замутило от слабости.

Херсир угрюмо кивнул и направился к лестнице наверх. Скули рванул следом, но был остановлен приказом Эйда:

— Оставайся с ярлом. Отвечаешь за него головой!

Скули прорычал нечто неразборчивое, но приказа не нарушил. Эйд и его соратники так и не попали на верхнюю площадку. Они лишь сумели расчистить место, чтобы закрыть люк, блокируя его толстыми подпорками.

— Они скоро ворвутся сюда. Нужно отходить, — как о чем-то совершенно обычном, спокойно сказал херсир.

Внезапно башня содрогнулась от удара, с потолка посыпалась пыль. Эйд подошел к бойнице у двери, а когда развернулся, был хмур, как грозовая туча.

— Клепп, Скули. Ловите Щепку.

«В каком смысле — „ловите“?»

Додумать мне не дали. Скули рывком открыл дверь во внутренней стене, и четверка викингов по очереди скользнула вниз по свисающему с лебедки канату. А через минуту Эйд поднял меня за шиворот, словно котенка.

Бородатое лицо озарила добрая улыбка.

— Ты действительно легкий как щепка, но другом был хорошим. Прощай, брат.

— Что? — Этот вопрос я задал уже в полете.

На испуг времени не было. Спустя неуловимо короткое мгновение полета меня мягко приняла натянутая викингами сеть. Только позже удалось рассмотреть, что это были всего лишь с десяток коротких кусков веревки, связанные парой узлов. И как они умудрились не уронить мою измученную тушку?

А во дворике царил настоящий бедлам. Пехотинцы и рыцари, все, кто уцелел, отступали к подвалу. Похоже, боярин понял, что я опростоволосился, и задействовал план отхода. Да только вряд ли они успеют. Или нет?

Неожиданно я понял, что все «озверевшие» атакуют только башню. Также мне удалось увидеть, что именно озадачило Эйда. Даже волосы на голове зашевелились. Мне казалось, что, пообщавшись с они, меня уже ничем не испугать. Ан нет. Совершив очередной удар, жуткая тварь отошла назад по верху стены для следующей атаки на дверь в башню. Это было нечто фантасмагорическое, и только опираясь на логику, можно было понять, что совсем недавно это было обычным домашним животным. Я даже знал каким. Словно в насмешку, неведомый божок наделил буйвола лапами с когтями и солидным набором клыков. Но не это главное. Массивные рога быка срослись вместе, и на стыке образовался массивный костяной желвак. Вот этой импровизированной кувалдой он и выбивал дверь в башню.

— Неси сам, — вдруг прорычал здоровяк Клепп. Берсеркер по прозвищу Медная Голова вот-вот должен был провалиться в боевое безумие.

Скули, прижатый к земле его свирепым взглядом, повиновался и попытался взвалить меня на спину. Я уже немного оклемался и мог идти сам, но показная «слабость» мне была еще нужна.

Рывок Скули «заставил» меня взвыть и заскрежетать зубами. Клепп озадаченно оглянулся и, рыкнув от досады, подхватил меня под левую руку. В таком положении мы и вбежали в подвал. Короткая заминка сделала нас последними в очереди отступающих. Волокли меня спиной вперед, давая возможность увидеть, как башня покрылась живым ковром, постепенно втискивающимся внутрь проломов. Дикарский божок ощутил угрозу именно из этого места и бросил туда все силы. Теперь Эйд со товарищи вел отчаянный бой, отвлекая на себя все внимание врагов и позволяя остальным соратникам спастись.

Где-то посредине идущего под уклон прохода нас ждали Али и Турнок. Я впился взглядом в глаза рудокопа и кивнул на стены прохода. Умница гном все понял верно. Он тут же начал высекать секирой искры из облицовочного камня.

Клепп, несмотря на вид увальня и тугодума, обладал звериной интуицией. Он уронил меня на пол и обжег ненавидящим взглядом. На его губах запузырилась пена, а глаза совершенно побелели. Казалось, он меня сейчас убьет, но берсеркер лишь крутнулся на месте и словно торпеда рванул к выходу.

Скули тоже соображал быстро. Он бросился за Клеппом, но я успел подставить ему подножку. В этот же момент Турнок ткнул пяткой своей секиры в середину высеченной руны. Камни потолка дальше по проходу глухо ухнули и, немного осев, рухнули вниз. Клеппу все же удалось проскочить наверх, а Скули лишь взвыл от бессильной ярости.

• Предыдущая
• 68/73
• Следующая