Зверолов - Поселягин Владимир Геннадьевич - Страница 15
- Предыдущая
- 15/78
- Следующая
Оформлять, естественно, буду не на подложное имя Антона Серебрякова, а на настоящее. Фигня, нам к подобному не привыкать. То есть исполню роль собственного поручителя, благо данные собственного паспорта помню хорошо. Правда, внутреннего — загранпаспорта у меня не было.
Спустившись вниз, я попросил у портье папку для бумаг, получил, отблагодарил и направился обратно к машине. Адрес патентного бюро я узнал заранее. Хотя, честно говоря, поплутал, пока не подъехал к нужному зданию. Дальше была рутинная работа. Чиновник по приему аккуратно оформлял текст каждой песни, записывал данные автора, включая контактный телефон — адрес я не давал, — и оформлял. Короче говоря, за два часа мы успели оформить только двадцать три песни из всех. Так как рабочий день в бюро заканчивался, я пообещал прибыть с остальным завтра. После чего подписал несколько бумаг об оформлении и, получив три листа на руки — о том, что эти песни приняты к рассмотрению, — вышел на улицу.
— Уф! Тяжело же было регистрировать, — пробормотал я. Заметив на углу телефон-аппарат, забросил папку в машину, не забыв закрыть ее, и направился к телефону — едва успел занять его до какой-то шустрой и полной тетки. Судя по тому, на каком языке меня облаяли (я ответил на том же), она была из Италии.
Набрав номер телефона, что стоял в выделенном нам помещении жандармерии, я услышал голос Ивана, прямого зама Роземблюма.
— Иван, это Антон. Есть какая информация? — спросил я.
— Да, всё подтвердилось. Сейчас все полицейские чины уехали к месту происшествия. Повезло, ребенок не пострадал, но очень напуган. Роземблюм тоже уехал.
— О как? В принципе, правильно решение. Дай мне адрес, я туда же подскочу.
— Записывай…
Вернувшись к машине, я сразу поехал к месту очередного, хоть и не состоявшегося преступления. Оставив машину чуть в сторонке, я беспрепятственно прошёл через оцепление, махнув корочками (на фига они тут нужны, народу, что ли, демонстрируют, что работают?), осмотрелся и направился к старшим чинам, где мелькала седая кудрявая шевелюра Роземблюма.
Мы находились с тыльной стороны комплекса зданий, в основном развлекательного характера. Улица была узкой и заставлена мусорными баками. Именно здесь всё и происходило.
Заметив меня, Роземблюм откланялся и поспешил навстречу:
— Что-то случилось? — тревожно спросил он.
— Да нет, я закончил, решил проверить, как у нас в отделе. Вот Иван и сообщил, что было-таки нападение и вы тут. Решил посмотреть на место преступления.
— Да преступления как такового не было. Маньяк действовал по той же схеме. Встретил девочку на тихой улице. Оглушил и затащил в машину. Когда сюда привез, открыл заброшенный подвал и готовил инструмент, она сумела убежать. По ее словам, она еще в машине очнулась и пыталась развязаться. Когда маньяк отвлекся, убежала. Повезло, что она почти сразу наткнулась на патруль жандармов и сообщила о нападении, но те не успели. Только увидели удаляющуюся машину в конце улицы. Месье Жаржен уже поблагодарил меня за сообщение о точной дате сегодняшнего нападения, из-за чего и были усилены патрули. Жаль, совсем чуть-чуть не успели.
— Это да, — согласился я и осмотрелся. — А что это начальства так мало?
— В Булонском лесу нашли машину с тремя убитыми людьми, — ответил старшой, бросив на меня острый изучающий взгляд. — Тройное убийство, большая шумиха. Тут об этом сразу узнаёт пресса, вот начальство и рвануло туда. Я к такому еще никак привыкнуть не могу.
«Ага, это что же, Жанет они еще не нашли? Сутки ведь почти прошли. Наверное, никто не обращает внимания на спящую девушку в машине. М-да».
— А у них это в порядке вещей, — хмыкнул я.
— Ты сейчас куда?
— Есть еще дела. Сегодня ими буду заниматься, а вот завтра всеми силами примусь за работу. Думаю, сегодня можно будет подтвердить дату сроков поимки преступника. Чую, что я на верном пути. Посол наш уже теребит. Что-то у них там намечается. Хотят что-то от Франции получить под это дело.
— Хорошо, я обратно. Нужно быть в курсе всего… Ты что, на машине? — удивился старшой.
— Взял в прокате на неделю.
— А права?
— У меня их и нет. Если никто не останавливает и не спрашивает, так зачем они?..
До вечера я отдыхал душой, катаясь по улицам Парижа и знакомясь со всеми его сторонами жизни (в основном темными). Под вечер уже вернулся в отель. Алекс так и не появился. Звонок в посольство дал мне понять, что всё в порядке, просто все очень заняты.
— Ты уверен в этом? — наклонившись ко мне, спросил Роземблюм. Я продолжал сидеть за столом среди разложенных уголовных дел, поэтому только устало кивнул.
— Точно. Этот Ромул Леонсо стопроцентно знает преступника и покрывает его. Нужно только допросить Леонсо и узнать имя маньяка. Можно и дольше поработать, завтра-послезавтра я сообщу имя преступника. Но так действительно быстрее. Я еще утром зацепился за него, а сейчас, к вечеру, уже уверен. Он знает. Он свидетель одного из преступлений.
— Почему он молчит?
— Из сорока семи лет тридцать он провел за решеткой. К тому же у него самого первый срок за изнасилование несовершеннолетнего. Полицейских он ненавидит, а поступки маньяка особым преступлением не считает, вот такая извращенная логика. Не маньяк, но близкое существо.
— Вот мразь! — воскликнул стоявший рядом Иван. Остальные присутствующие в комнате одобрительно загудели.
Этого Леонсо в моем будущем осудили как сообщника, увеличив его вину за недоносительство, из-за чего дополнительно погибло семь детей, пока маньяка не поймали. Вот я его и подставил под полицейских.
— Нужно сообщить сотрудникам департамента о наших выводах, — решил Роземблюм. — Надо брать его сегодня.
— Да, без них там делать ничего, — согласился я, протягивая листок бумаги старшому. — Вот его адрес. Разрешите участвовать?
— Можно.
Роземблюм ушел извещать французское полицейское начальство об успехах расследования, а мы стали готовиться к выезду. Поучаствовать решили все.
Откинувшись на спинку стула, я хоть и устало, но довольно посмотрел на ребят. Вчерашний день по захвату британской резидентуры прошел более чем удачно. Вот я и решил посвятить сегодняшний день разоблачению преступника и тянул до вечера, закопавшись в горе уголовных дел. Может, и зря, но зато никто не скажет, что я взял имя с потолка. Всё это есть в материалах дела. Тот же Леонсо трижды проходил в разных делах как свидетель.
Только одно меня слегка беспокоило — долгое отсутствие Алекса. Похоже, он что-то такое накопал, допрашивая захваченных британцев и изучая документацию, что ему не до нас. Да и в посольстве явный переполох. Я это заметил, когда звонил туда в обед.
Похоже, захват резидентуры был в цвет, и местные готовились к передаче всех материалов и живых свидетелей в Союз, ожидая дождь наград и поощрений. Ничего, день-два — и я узнаю подробности.
Деньги я особо не тратил, да и раздавать среди своих пока не спешил, нужно было встретиться с Алексом, была одна задумка. Мои и так переваривают новость, что у нас теперь есть свои колеса. Вот Роман с Иваном подходили, спрашивали попользовать ее на сегодняшний вечер. Мне не жалко, дам. Мне же не надо таскать на себе многочисленные покупки для родных. Парни, похоже, тратят последние сантимы перед отправкой домой. Ничего, скоро я их порадую.
В это время к нам заглянул Иван, сообщив, что машины готовы, как и дежурные подразделения полиции. Надев фуражку, я последовал за остальными.
Ехали мы с помпой и даже с сиренами и мигалками. Весело тут ездят на захват преступника. А ведь Леонсо самый настоящий преступник, фактически сообщник, и кровь последних детей и на нем тоже.
В этот раз я сидел в одной машине с Роземблюмом и слушал его душевный монолог о работе французских полицейских, изредка похохатывая на особо смачных перлах. Благо переводчиков-соглядчиков от местных с нами не было, а то даже в кабинете слово не скажи — слушают, гады. Нет, всё-таки молодец посол Вормсер, что продавил нашу свободную работу. Местные чины только и смогли, что подсунуть нам своих переводчиков для помощи в работе, отказавшись от наших посольских. Но главное, переводчики работают очень хорошо и не мешают, а то, что явно фиксируют и докладывают каждое наше слово… Что ж, хоть так.
- Предыдущая
- 15/78
- Следующая
