Пульс боли (СИ) - Архипова Анна Александровна - Страница 20

• Предыдущая
• 20/60
• Следующая

- Но ведь Конфуций сказал: «Возлюби врага своего», следовательно, я не нарушаю ни одного предписания… - Юки подумал немного и сам себе возразил: - Впрочем, это говорил не Конфуций, а другой бородатый чувак… Как же его?.. Ну там еще были крест и Голгофа…

- Тьфу на тебя, шут гороховый! Идем, позавтракаешь! - Госпожа Фынцзу, не слушая протестов молодого человека, утащила того в столовую, где заставила немного поесть. Внимательно китаянка проследила за тем, чтобы подопечный запихнул в себя все содержимое тарелки.

После завтрака он, прихватив бутылку с вермутом, заперся в ванной комнате, надеясь, что уж туда-то Фынцзу вламываться не решится. Юки забрался в джакузи и, периодически спуская и вновь набирая воду, просидел в ней несколько часов, не забывая вливать в себя спиртное. Негромко играла музыкальный канал – он, желая отгородиться от мира, включил мультисистему, вмонтированную, как и плазменный телевизор, в стену.

«Кажется, случилось то, чего я так боялся!.. Я УЖЕ запутался… Черт… Черт…»

Когда он упился и упарился до состояния вареного капустного листа, у него затрезвонил мобильник. Звонил Акутагава.

- Ал-лоо? – проговорил в трубку Юки, пытаясь придать своему голосу хотя бы оттенок трезвости.

- Ты что, опять напился? – тон Акутагавы был обрывистым, жестким.

- Ну… Нет… То есть, я слегка…

- Слегка? Ты же и двух слов связать не можешь!

- Могу! Я… решил расслабиться, вот и все.

- Чувствую, мне придется убрать все спиртное в доме под замок, - оправдания молодого человека ничуть не смягчили Акутагаву. - Я сегодня вернусь пораньше. Сделай одолжение, постарайся протрезветь к моему прибытию. Или, Юки, клянусь, я буду очень сердит!

После того, как Акутагава бросил трубку, Юки понадобилось время, чтобы вытащить себя самого из ванной. Когда ему все же удалось встать на ноги, его замутило – и, как результат – еще с полчаса он обнимался с унитазом. Но это даже помогло, после приступа рвоты он несколько приободрился и смог привести себя в порядок. Юки, одевшись, вышел из ванной, и обнаружил в спальне Ива – разлегшегося на постели как большая черная пантера.

- Чем ты так долго там занимался? – сверкнуло это создание изумрудными глазами.

- Брысь! – сказал Юки сумрачно, держась рукой за дверной косяк.

- Между прочим, я жду Акутагаву. А ты меня прогоняешь?…

- На вилле есть еще с пятьдесят комнат, где ты можешь валяться.

- Но мне хочется компании. О, да ты ведь пьян, приятель! – Ив вкрадчиво заулыбался. – И по какому поводу праздник?

- Тебя это не касается… - Юки, несмотря на все старания сосредоточится, продолжало штормить. А для того чтобы протрезветь – нужно либо совершить долгую прогулку на свежем воздухе, либо прилечь и немного вздремнуть. Первый вариант отпадал из-за отнюдь не майской погоды за окном и его распаренного состояния, что неминуемо привело бы к болезни. Оставалось ему, таким образом, только царство Морфея. Поглядев на наглую физиономию Ива, он, мысленно обозвав того непечатным словом, решил наплевать на все: пошатываясь, подошел к постели и рухнул на нее, не обращая внимания на лежащего там же мужчину.

Устроившись на животе, Юки подоткнул подушку и уткнулся в нее носом, намереваясь погрузиться в сон.

- Ты что, собрался спать посреди бела дня?

- Увянь, - буркнул молодой человек, не поднимая головы.

- Видно, у тебя развились истинно сибаритские привычки: пьянствуешь, спишь круглыми сутками… Неужели тебя так испортили роскошь и довольство?

Юки издал неопределенный горловой звук в ответ и несколько раз выразительно ударился лицом о подушку.

- Может, мне спеть тебе колыбельную? - предложил Ив с усмешкой и пододвинулся к нему. – Давай, я тебя убаюкаю.

- Отвали. У меня от твоих колыбельных будут кошмары.

- Тогда, быть может, успокаивающий массаж?

Зеленоглазый мужчина еще немного придвинулся и оказался уже совсем близко. Приподнявшись и сев, он положил ладони на плечи Юки и принялся массировать их через одежду, аккуратно спускаясь вниз, на спину.

- Прекрати, - заворчал молодой человек, но уже вяло.

- Не дергайся. Меня обучили массажу, заставляющего заново рождаться. Тебе должно понравиться.

- Ты научился этому прямо после другого массажа, который заставляет умирать мучительной смертью? – Юки говорил сонливо и медленно, его глаза были закрыты. Он, сам того не желая, все больше и больше расслаблялся под руками Ива: тот действительно умел профессионально творить чудеса своими прикосновениями – безошибочно находя нужные нервные точки и поочередно нажимая на них, словно гениальный пианист, играющий прекрасную мелодию.

- Почему ты не доверяешь мне? – поинтересовался Ив. - Думаешь, я жду удобного случая, чтобы убить тебя?

- Для этого есть много причин…

- А какова хотя бы главная причина?

- Ты псих.

Мужчина тихо хмыкнул, услышав ответ. Потом неожиданно надавил на какую-то точку у него на позвоночнике и Юки, не в силах сдержаться, застонал сквозь зубы от пронзившего его тело острого удовольствия.

- Тибетскими мастерами боевых искусств эта точка зовется «Чак-йума», что значит аркан или западню. Одно правильное прикосновение к ней дарует блаженство и заставляет терять бдительность, переключая внимание человека на сексуальную сферу, - пояснил Ив чуть севшим голосом. – Акутагава обожает, когда я это делаю.

Юки раздраженно сбросил с себя его руки и перевернулся на спину. Отодвинувшись к спинке кровати, он поджал под себя ноги, с неудовольствием отмечая про себя, что испытывает эротическое возбуждение. Ив не стал пытаться приблизиться к нему, а только, склонив голову на бок, рассматривал того мерцающими глазами.

- Принеси мне выпить, - сказал Юки, помолчав несколько минут. – Мартини с водкой.

- Мне кажется, ты итак достаточно пьян, - брови Ива приподнялись в легком удивлении.

- Ну и что?

- То, что ты обычно не такой.

- Обычно? - переспросил тот. – Можно подумать, тебя волнует то, что я пью и сколько. Ладно, я сам…

Однако встать на ноги оказалось для него проблемой – он действительно был и без того прилично накачан алкоголем. Не в силах удержать равновесие, Юки шлепнулся на перину и грустно вздохнул. Зеленоглазый мужчина, смеясь над его барахтаньем, закурил сигарету. Впрочем, он быстро посерьезнел, когда в спальню вошел хозяин виллы Угаки.

- Ты что тут делаешь? – спросил тот резко, обращаясь к Иву.

- В данный момент я мешаю ему еще больше напиться, - кивком он указал на сконфуженного Юки. – За минуту до твоего прихода он требовал, чтобы я принес ему коктейль.

- Юки?

- Я просил у него всего один бокал, - откликнулся молодой человек виновато. – Почему вы оба так напрягаетесь по этому поводу?

– Хочешь знать, почему я напрягаюсь? – проговорил Акутагава, снимая пиджак, развязывая галстук и закатывая рукава рубашки выше локтей. – Сейчас узнаешь!

Мужчина подхватил Юки на руки так легко, словно он ничего не весил, и понес с ванную. Когда тому стало понятно, что сейчас его запихнут под холодный душ, он начал брыкаться.

- Я не хочу в душ! Пусти! Не хочу! – Юки изо всех пьяных сил вцепился в держатель полотенец, отказываясь залезать в душевую кабинку. Акутагава, прижимая его к себе одной рукой, другой пытался дотянуться до панели управления кабинкой.

- Давай я, - предложил свою помощь Ив, появившийся рядом; он быстро включил воду и отрегулировал напор.

Потом Юки безжалостно, словно младенца от материнской груди, оторвали от держателя полотенец, сняли с него сорочку и джинсы, оставив в одних плавках, и сунули под упругий поток ледяной воды. Акутагава крепко удерживал его, ломая сопротивление, а Ив деловито поливал водой.

- Черт! Хватит! – вопил Юки. – Я же взрослый человек! Я не имею право выпить?! Перестаньте!

Наконец он сдался, поняв, что будет находиться под душем, покуда они видят его сопротивление. Съежившись и обхватив себя руками, он сел на пол кабинки, сотрясаясь от холода и чувствуя себя трезвым как стеклышко.

• Предыдущая
• 20/60
• Следующая