На все цвета радуги (сборник) (с илл.) - Пермяк Евгений Андреевич - Страница 27

• Предыдущая
• 27/42
• Следующая

Созвали всех белых докторов города, но ни один из них не нашёл причину болезни. Они прописывали больному порошки и капли. Предписывали уколы и ванны, но мальчику не становилось лучше. Он не спал.

Тогда сказали, что нужно позвать чёрного доктора. Это был лучший доктор города. Ему удавалось вылечивать даже тех, кто терял рассудок.

И белый отец послал за чёрным доктором.

– Хорошо, – сказал чёрный доктор, – я, может быть, сумею вылечить вашего мальчика, если вы не будете мешать моему лечению.

– Нет, – ответил отец белого мальчика, – мы не будем мешать. Мы готовы на всё, чтобы его спасти.

Чёрный доктор лечил по-своему. Он не прописывал порошков и капель. Он не предписывал уколов и ванн. Доктор разговаривал и шутил с мальчиком, стараясь выяснить причину тяжёлой болезни. Разговаривая так о том, о другом и как будто ни о чём, доктор спросил однажды:

– А чего бы тебе хотелось больше всего на свете?

Мальчик испуганно окинул помутившимся взором комнату и, убедившись, что его никто не подслушивает, очень тихо, почти шёпотом, сказал:

– Доктор, мне хочется стать собакой!

Плохой доктор стал бы расспрашивать у больного, зачем и почему ему захотелось стать собакой. А это был хороший доктор: он знал, что лучшее лекарство для такого больного – исполнить его желание. Поэтому он так же тихо, чтобы никто не слышал, сказал:

– Очень хорошо! Я помогу тебе стать собакой, только умеешь ли ты лаять?

– Не очень хорошо, – ответил мальчик. – Но я учусь… И у меня уже получается. Послушайте… – И мальчик принялся лаять.

– Превосходно, – сказал доктор. – У тебя чудесный лай. Теперь тебе остаётся немного.

– А что? – спросил испуганно мальчик. – Научиться бегать на четвереньках? Извольте. Я могу!

И он стал изображать бегающую собаку, а потом, задумавшись, сказал:

– Но у меня не хватает хвоста…

– Это необязательно, – мягко утешил доктор. – Бывают и бесхвостые собаки. Тебе нужен волшебный ошейник. И как только я надену его на твою шею, всем будет казаться, что ты та самая собака, какой тебе хочется стать.

Мальчик улыбнулся. Тут доктор погладил своей иссиня-чёрной рукой белый потный лоб мальчика и таинственно сообщил:

– Сегодня ночью я отправлюсь в ущелье семи драконов и отберу запертый под семью замками волшебный ошейник. Но, но…

– Что, доктор?

– Но чтобы я мог победить драконов, ты должен заставить себя спать. Спи же! – приказал доктор. – Спи!

– Я сейчас, – сказал мальчик, засыпая.

– Ему, кажется, лучше? Он спит? – спросила мать белого мальчика.

– Да! Ему, кажется, лучше! Будем надеяться, что я завтра сумею продолжить счастливо начатую сказку, а она нам подскажет, как правильнее продолжать волшебный курс лечения.

Так сказал доктор и направился в охотничий магазин.

Мальчик впервые спокойно спал. Дыхание его было ровным. Он улыбался кому-то во сне, изредка подскуливая по-щенячьи.

Доктор пришёл рано утром. В таком виде он никогда не появлялся. Рукав его пиджака был наполовину оторван, бровь забинтована, на щеке была пластырная нашлёпка. Он вошёл, опираясь на костыль.

– Что с вами, доктор? – спросила мать белого мальчика.

– Мама! Доктор сражался с драконами, – сказал больной мальчик. – Оставь нас, мама, вдвоём.

Доктор подал знак, и мать покорно ушла.

– Они изувечили вас? – участливо спросил мальчик.

– Сущие пустяки, – ответил доктор. – Когда я свалил трёх драконов, то остальные четыре бросились на меня. Двое из них покусали мне ногу, третий хватил хвостом по лицу, а четвёртый – самый глупый – принялся мне отгрызать рукав. Тут я рассвирепел и принялся избивать их тростью с тяжёлым серебряным набалдашником. И когда трое из четверых полегли, то последнего я решил добить калошей.

Мальчик ликовал. Его глаза стали яснее.

– Что же дальше, доктор?

– Дальше открылись семь замков, и я схватил волшебный ошейник. Вот он. Сейчас я надену его тебе на шею, и ты начнёшь превращаться в собаку.

На бледном лице мальчика проступил яркий румянец. Он был вне себя от радости, превращаясь в собаку. И когда пряжка ошейника была застёгнута, мальчик взвизгнул и пролаял:

– Гав! Гав!

А потом, спохватившись, спросил:

– А если папа узнает, что я его сын?

– Никогда! – твёрдо заявил чёрный доктор. – Даже я теперь в тебе не могу узнать мальчика. Беги и лай!

Тут белый мальчик спрыгнул с постели и на четвереньках побежал через малую гостиную и приёмную отца. Громко лая, он спустился по широкой лестнице и выбежал во двор.

– Гав-гав-гав! Вау-вау! – заливался он, подбегая к чёрному мальчику, бросаясь в его объятия.

Белый мальчик, оглядываясь на окна, боялся, что в нём обнаружат человека и снова вернут в дом. Поэтому он не поцеловал своего товарища, а лизнул в щёку и, подскуливая, сказал:

– Джони! Уведи меня на поводке в сад и не узнавай меня, пока на нас смотрят.

Джони так и сделал.

А в это время из окна смотрели трое: белый отец, белая мать и чёрный доктор.

Они молчали. Первым нарушил молчание отец:

– Доктор, скажите, сколько дней он должен оставаться собакой, чтобы окончательно вылечиться от этой душевной болезни?

– Я думаю, господин губернатор, – ответил доктор, – не более недели.

– Благодарю вас, – сказал губернатор, целуя иссиня-чёрную руку доктора. – Волшебная и целительная сила ошейника неоспорима. Только я не верю, доктор, что вами окончательно умерщвлены те семь драконов, с которыми вы сражались. Они, кажется, всё ещё шевелятся во мне. Нужна иная целительная сила, чтобы такие, как я, могли истребить их в своём сознании…

Тут белый губернатор припал к плечу чёрного доктора. Он рыдал на его плече счастливыми слезами раскаяния, но драконы от этого не переставали жалить его мозг.

Это были очень живучие и ядовитые драконы. Они жалят и поныне тысячи светлых голов и добрых сердец…

Это случилось в давние-предавние времена, в далёкие-предалёкие годы. Тогда для людей многое было тайной. Даже то, что теперь известно и детям, которые ещё не научились читать.

Но всё же и в те давние-предавние времена, далёкие-предалёкие годы древние-предревние люди уже кое-что знали и кое-что могли делать своими руками. Например, каменные топоры, копья с каменными наконечниками. Они уже научились приручать диких животных, сушить и вялить плоды, ловить рыбу. Они подчинили себе огонь, который обогревал жилище и варил пищу. Они научились обжигать горшки и одеваться в шкуры животных.

Конечно, их жизни теперь не позавидовал бы никто. Однако и тогда были пытливые, думающие, побеждающие люди. Например, люди племени Не-До-Со.

Название племени Не-До-Со в переводе с недосокского языка на наш язык означает – недовольные собою люди. Неуспокоенность, стремление к поискам, открытиям люди племени Не-До-Со считали самым главным и самым дорогим в человеке.

Название племени Не-До-Со тогда заменяло множество понятий – смелость, мысль, находчивость, борьба, победа и многое другое, что в те бедные словами времена также объединялось тремя слогами – Не-До-Со.

За это люди племени Не-До-Со были уважаемы другими племенами, и многие старались походить на них. Потому что не кто-то, а настойчивые люди племени Не-До-Со придумали каменный топор, лук и стрелу для охоты, ямы для ловли опасных хищников и многое другое, что переняли потом все остальные.

Но племенем Не-До-Со восхищались не все. Некоторые находили законы Не-До-Со слишком беспокойными. Например, люди другого, довольно большого племени Ле-До-Со. Люди племени Ле-До-Со предпочитали как можно меньше двигаться, меньше работать, меньше думать. Лень, сладкий сон и жирная пища были для них самым прекрасным из самого прекрасного в жизни. Поэтому-то племя и называлось Ле-До-Со, что, как ты уже догадываешься, в переводе на наш язык означает – ленивые, довольные собою люди.

• Предыдущая
• 27/42
• Следующая