Коридор в бесконечность - Казовский Алексей - Страница 5

• Предыдущая
• 5/26
• Следующая

— А-а, Ольга Бельчикова. её только сегодня отец привёз, директор к нам определил. Девчонка как девчонка. А что?

— Да так, ничего, — ответил Вовка, потом в изумлении вскинул брови. — Как, как ты сказал?

— Ольга Бельчикова. Чего ты вылупился?

Но Вовка промолчал, отмахнулся нетерпеливо и задумался. Бегемот покрутил указательным пальцем у виска и ушёл.

Женька украдкой глянул на другой конец стола и отыскал лицо новенькой среди знакомых ребячьих физиономий. Подбородок с ямочкой, тонкие губы, чуть вздёрнутый носик, пушистые ресницы под светлыми бровями, длинные волосы, собранные в хвостик на затылке. Действительно, ничего особенного.

Ольга почувствовала его взгляд, повернула голову, и Женька, утонув вдруг в её искрящихся голубых глазах, смешался, покраснел и поспешно вскочил со стула. Вовка хмыкнул, уловив замешательство друга, и вышел вслед за ним на веранду.

После ужина на асфальтовой площадке перед столовой вожатые устроили танцы. По углам шиферной крыши висели два громкоговорителя, шнур от них тянулся высоко в ветвях сосен к радиорубке, где «командовал парадом» старший пионервожатый. Пластинки и магнитофонные записи были старые, «колокола» шипели и хрипели, но ритм отбивали исправно, и довольные пацаны скакали по площадке, выпендриваясь перед девчонками, неприступными, словно великосветские дамы.

Вовка с Женькой долго сидели на перилах веранды, наблюдая за танцующими. Солнце закатилось за ближние горы и на лагерь опустились быстрые сумерки. Над площадкой зажглись фонари, в их жёлтом свете роилась мошкара и ночные бабочки. Малышня нехотя отправилась спать, толпа немного поредела, и Женька отыскал глазами фигурку Ольги.

Она стояла чуть в стороне с девчонками и задумчиво покусывала травинку, не участвуя в общем разговоре, который вели местные красавицы, постреливая блестящими взглядами из-под накрашенных ресниц в сторону ломающихся под музыку парней из первого отряда. Шейк сменился медленным танго, и стайки ребят начали несмело распадаться на пары.

Женька помедлил немного, потом решился. Соскочил с перил, подошёл к Ольге и пригласил на танец. Она спокойно положила руки ему на плечи и уверенно повела сама, плавно вписываясь между другими парочками. А на Женьку словно столбняк напал. Ладони тут же вспотели, и он, чуть касаясь её талии, неумело топтался, деревянно переставляя негнущиеся ноги и чувствуя дрожь в коленках. Ольга смотрела ему прямо в глаза, улыбаясь уголками губ, и молчала.

Медленный танец закончился. Вновь застучал в динамиках ударник. Женька проводил партнёршу к шушукающимся подружкам, и, переведя дух, пошёл обратно к столовой. Но, в дёргающейся вокруг толпе, дорогу ему неожиданно заступил высокий красивый парень в яркой цветастой рубашке.

— Ещё раз к ней подойдёшь, получишь по мозгам, — процедил он сквозь зубы и несильно ткнул противника кулаком в живот.

Женька опешил, не нашёлся сразу, что ответить обидчику, а тот уже отвернулся и снова вклинился в круг дружков.

Вовка сидел на веранде, с ленивым интересом наблюдая за происходящим. Когда Женька подошёл, соскочил с перил и потянул за собой за угол корпуса, в темноту.

— Ты с Толяном Юговым лучше не связывайся — деловой сильно, накостыляет. Не зря у него кличка — Змей, — говорил Вовка на ходу через плечо. — Идём в отряд, разговор есть.

Женя кое-как унял колотящееся в груди сердце, вздохнул глубоко и направился вслед за товарищем. К своему коттеджу они пошли по короткой тропинке, мимо радиорубки. Музыка сразу увязла в кустах за спиной, а вокруг длинными трелями перекликались сверчки, замолкая, едва заслышав шорох приближающихся шагов.

— У тебя соображалка как работает? — спросил, не оборачиваясь, Вовка, угадывая в сумерках ветви деревьев и отводя рукой в сторону.

— Да вроде ничего, — удивлённо ответил Женька. — А что?

— А то. Я тебе, например, скажу, что эта девчонка никакая не Ольга Бельчикова, а мужик тот, с которым она шла, никакой не её отец. Ну, в смысле не отец Ольги Бельчиковой. Что ты на это скажешь?

— С чего ты взял?

— С того, что Бельчиковы года три назад у нас во дворе жили, потом переехали куда-то. Так что я их хорошо помню.

— Так может, они просто однофамильцы, — Женька запнулся и ткнулся носом в спину другу.

Вовка остановился, развернулся.

— Подожди, не падай. Сейчас совсем упадёшь. Раз тебе мало, вот второй факт.

Женька непонимающе уставился на него, пытаясь разглядеть его глаза.

— Помнишь откуда они шли?

— Сверху по реке спускались.

— И волосы у обоих мокрые были. Были?

— Ну да, я сразу заметил.

— Ну, и где, ты думаешь, они могли искупаться?

— В речке, конечно, где же ещё? А лучше всего под водопадом… — Женька тихонько присвистнул. — Ты считаешь, они тоже там были, в пещере?!

— Были?! Да они оттуда вышли! В той стороне никакой дороги и близко нету. Так что, каким транспортом они приехали, неизвестно. Может она иностранная шпионка, через подземный ход из Китая к нам заброшенная!

— Ну, ты загнул!

— Загнул не загнул, а наблюдение за ней нужно установить. И в пещеру надо обязательно пробраться, разведать всё. В общем, завтра поглядим, что дальше делать.

Даже в темноте Женька уловил в глазах друга лихорадочный блеск ожидания захватывающих приключений. Вовка замолчал, прислушался к ночным шорохам и зашагал дальше по тропинке.

Ребята вышли к своему отряду и поднялись по ступенькам в палату. На угловой кровати прямо в одежде разлёгся Бегемот, и, увидев входящих друзей, тут же притворился спящим, усиленно засвистев носом. Женька недовольно кивнул головой в его сторону, а Вовка приложил указательный палец к губам, и они стали разбирать постели.

Утром в понедельник, как обычно, была общая линейка. Отряды построились прямоугольником вокруг высокого алюминиевого флагштока, возле которого ровной шеренгой стояли барабанщики и горнисты в тёмно-зелёных шортах и белых рубашках с красными нашивками. Лёгкий ветерок играл огненными языками пионерских галстуков и пытался подхватить приникшее к земле полотнище знамени.

Старший пионервожатый принял рапорты отрядных воспитателей, оглядел торжественный притихший строй и повернулся к флагу. Барабанная дробь и чистые звуки горнов эхом покатились к лесу, взметнулись ребячьи руки в пионерском салюте, и алое полотнище побежало вверх по тонкой рее, расправляясь на ветру трепещущим крылом.

В центр прямоугольника вышел директор. Вовка пихнул локтем стоящего рядом Женьку и прошептал:

— Сейчас нас начнёт песочить.

Но он ошибся. Директор, видимо, посчитал вчерашний инцидент исчерпанным и заговорил совсем о другом.

— Товарищи пионеры! Лето в самом разгаре, и, хоть сезон наш только начался, вы уже достаточно отдохнули, а сейчас пришла пора немного потрудиться. Дело, которое я хочу вам предложить, не будет трудным, и тем более скучным, и, выполнив его, вы поможете многим людям.

Сегодня директор был добрым. Он весело и хитро улыбнулся, и продолжил:

— Отряды с первого по третий сегодня и завтра остаются без завтрака, без обеда и без ужина в столовой…

Ребятня возмущённо загалдела.

— Потому что получат их сухим пайком, и на два дня пойдут в поход за лекарственными растениями. Младшие останутся на месте и займутся сбором трав в окрестностях лагеря, — закончил речь директор и направился к своему коттеджу, давая понять, что линейка окончена.

Ропот тут же сменился ликованием, строй сломался. Вожатые кое-как восстановили порядок, и повели всех к столовой.

Вовка шагал рядом с Женькой и возбуждённо шептал, дыша ему в ухо:

— Представляешь, как нам подфартило! Два дня в лесу сами по себе и времени сколько хочешь. Возьмём с собой фонарик — и в пещеру, а по ходу подорожника насобираем, помнишь, сколько его вдоль насыпи, и всё будет шито-крыто. Заодно и за Ольгой понаблюдаем, может, она наведёт нас на след.

• Предыдущая
• 5/26
• Следующая